– Но ты была на высоте, – заметила Норма. – С ней так и надо разговаривать.
– Полагаю, она постоянно посещает доктора?
– Еще бы. Бедняга Пол, на него столько свалилось. Надо бы как-то помочь, правда, Джин?
– Несколько недель после смерти Глории мы звонили ей и пытались вытащить куда-нибудь, чтобы отвлечь, но она сидела взаперти. Предпочла остаться наедине со своими переживаниями. Наконец, мистер Милтон сделал Полу замечание, в том смысле, что надо бы что-нибудь предпринять. "Надо что-то делать, Пол", – сказал он. Тебе она кажется странной, но ты еще не видела, какой она была после похорон Глории. Однажды она пришла ко мне и закатила такую истерику... Она кричала, что мы все должны убираться отсюда, что нам всем угрожает опасность... будто этот дом виновен в смерти Глории и самоубийстве Ричарда. Я ничего не поняла из этого лепета и, в конце концов, позвонила Дейву. Он связался с Полом, и тогда явился Пол и отвел ее домой.
– Вызвали доктора, и он прописал ей транквилизаторы и снотворное, – продолжила рассказ Норма. – Она и сейчас, скорее всего, под влиянием препаратов.
– Наверное, они с Глорией Джеффи были близкими подругами.
– Ну, уж не более близкими, чем мы, – заметила Джин с ноткой обиды.
– Я только подумала...
– Просто она слишком чувствительна и ранима, – пояснила Норма, коснувшись лба тыльной стороной кисти. – Она же художник, а в душе творческого человека постоянный хаос. И, потом, – продолжала она профессорским голосом, – она видит трагическую иронию, всегда присутствующую в оборотной стороне явлений. – Норма выразительно вздохнула.
– И все равно мне ее жалко, – призналась Мириам, поглядев в сторону двери, будто там еще стоял бесплотный призрак душевнобольной женщины.
– Нам, конечно, тоже ее жаль, – сказала Джин. – Просто это стало немного утомлять. Это так давит на психику. Ну да, Глорию постиг трагический конец, с Ричардом случилось ужасное, но все это в прошлом, мы все это пережили, и никто из нас не в состоянии изменить того, что случилось.
– Ничего не поделаешь, – резонно заметила Норма – Надо жить.
– Лучшее, что мы можем для нее сделать, – это не подавать виду и не впадать в меланхолию в ее присутствии. Перед ней должен быть положительный пример, – заявила Джин. – Так нас научил мистер Милтон, помнишь, Норма?
Норма неопределенно хмыкнула и посмотрела на часы.
– Ого. Пора мне принять душ и заняться обедом.
– Да и мне пора, – присоединилась Джин.
– Не знаю, как вас и благодарить.
– Ерунда, тебе еще представится такая возможность, – сказала Норма, и все рассмеялись.
"Все-таки эти девчонки молодцы, – подумала Мириам. – Они стараются приносить радость и не дают никому раскисать". Она в искреннем порыве по очереди обняла их, после чего они расстались.
Итак, оставшись одна, Мириам рухнула на диван и закрыла глаза. Должно быть, она заснула, потому что следующее, что она увидела, – лицо стоявшего над ней Кевина. Улыбаясь, он качал головой с шутливой укоризной. В руке его еще был портфель – видимо, он только что вошел и застал ее спящей.
– Сон на рабочем месте?
– Ой! – она растерла лицо и тревожно оглянулась по сторонам. – Я и не заметила, как задремала. Сколько сейчас?
– Начало седьмого.
– В самом деле? Надо же, проспала. Норма и Джин ушли с час назад.
– Вижу, ребята, наделали вы дел немало, – он оглядел гостиную. – Пожалуй, ты заслужила обед в ресторане. По дороге в лимузине Дейв и Тед рассказали про заведение в двух кварталах отсюда, семейный итальянский ресторанчик, вполне симпатичное место. Неповторимое обаяние домашней кухни и обстановки. Как насчет того, чтобы заглянуть туда, причем немедленно?
– Да.
– Давай только примем душ... вместе.
– В таком случае, Кевин, мы будем ужинать через несколько часов.
– И все же рискну, – сказал он, поднимая ее с дивана. Последовали объятия и поцелуй. – И потом, надо опробовать нашу спальню. Все-таки первая ночь в новой квартире.
Она рассмеялась и поцеловала его в нос. Обхватив друг друга руками, они сделали несколько игриво-танцевальных движений в сторону спальни.
– А что это за... – взгляд Кевина наткнулся на принесенную картину. – Что это такое?
– Ах, да. К нам заходила жена Пола. Все было так странно. Она принесла это в подарок. Честно говоря, не знаю, что с этим делать.
– Но ты же ничем не обидела ее? – вдруг спросил он слегка изменившимся тоном.
– Конечно, нет, Кевин, но что делать с этой картиной? Она же просто... отвратительна.
– Повесим ее на стенку на некоторое время... а потом снимем.
– Ты издеваешься? Я не выдержу, если такое будет висеть у меня в квартире. Люди будут...
– Только на время, Мириам.
– Она поймет и не обидится. Она сама так сказала.
– Что сказала?
– Что это особенная картина. Что она вовсе не обязательно должна нравиться. В ней что-то вроде... пророчества или еще чего. Мы приняли подарок, и этого достаточно. Где написано, что подарки надо непременно выставлять на всеобщее обозрение?
– Ты не можешь так поступить...
– Почему? Это мой дом, Кевин. И я имею право решать, чем мне украсить стены.
– Я не об этом, Мириам. – Он на минуту задумался. – Просто не хотелось бы ранить их лишний раз. Им и так здорово не повезло в жизни.
– Что ты имеешь в виду?
– У Сколфилдов никогда не будет детей.
– Почему?
– Так сказали доктора. Приговор окончательный и обжалованию не подлежит.
– Господи. Как жаль.
– И это еще не считая остального, что в сравнении с этим, конечно, мелочи, но все же... На Пола много свалилось, на Хелен тоже. И непонятно еще, на кого больше. Но последнее известие уравнивает их в несчастье.
– Да, – она остановила взгляд на картине. – Тогда ничего удивительного, что она рисует такое. Ладно. На время я ее, так и быть, повешу. Вон там, в углу, чтобы не бросалась в глаза.
– Ты моя девочка, – умилился он, целуя ее. – Ну а теперь проверим, как у нас работает душ, ага?
Она улыбнулась, слабо сопротивляясь, и оглянулась напоследок на полотно Хелен.
– Правда, какая ирония судьбы? Трагедия одной женщины в том, что она родила, а другой – что она не может родить. Глория Джеффи и Хелен Сколфилд.
– Да уж. Ничего не поделаешь, лучшее, что мы можем сделать, – это не подавать виду и быть оптимистами в присутствии Хелен.
Что-то знакомое прозвучало в этих словах. Мириам вздрогнула. Не это ли говорил мистер Милтон ее подругам?
– Это тебе сказал мистер Милтон?
– Мистер Милтон? – он рассмеялся. – Понимаю, я иногда чрезмерно им восхищаюсь, но не до такой степени, чтобы не иметь своего мнения. Вообще-то, Мириам, я и сам кое-что могу.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
