“Элементали не слышат наши мысли, – снова “заговорила” волчица. – И не знают, что я так умею. Но ты что-нибудь бормочи вслух, чтобы им было чем заняться. А я тебе кое-что расскажу”.
– Ой, какая мягкая шерстка, – пропищала я, при этом мысленно удивляясь: “Ты менталист?”
“Нет. Я, как и твоя подруга – весса”.
В третий раз за последние пять минут я уронила расческу.
“Весса?! – вскричала мысленно. – Ты весса? А звезды где?”
И жадно уставилась на волчью морду.
“Они давно слились с кожей. И у твоей подруги сольются, или, думаешь, она с ними всю жизнь будет ходить? – волчица фыркнула. – Судя по яркости, ее посвящение было совсем недавно”.
“Так, погоди, – я машинально водила щеткой и бормотала под нос детскую песенку, а в голове уже мельтешила целая сотня мыслей. – Все вессы могут общаться мысленно?”
“Да”.
“И Мира тоже?!”
“А ты не знала?” – удивление Фьерны было искренним.
А я не могла определить, что испытываю в этот момент. Досаду, что Мира скрыла от меня такую полезную способность, или обиду, что она мне все-таки не доверяет.
А может, и то, и другое вместе.
“Каждая весса это умеет, – продолжила Фьерна. – Мы не менталисты, как ректор. Не управляем чужим сознанием и не обладаем силой внушения. Богиня сама выбирает новую вессу из одаренных и награждает особыми способностями”.
“Одаренные – это девушки с магией?”
“Да. Только здесь, в Арбадоне, ты не встретишь вессу среди людей. Своих одаренных у них давно нет, есть лишь лейвы, которых мои собратья приводят из других миров. А чужемирка не может стать вессой”.
В мысленном голосе Фьерны мне послышались нотки грусти.
“Значит, Мирайя из этого мира, но не из Арбадона,” – поняла я.
“Она не сказала, откуда?”
“Нет”.
Чувство досады усилилось.
С первой встречи Мира неохотно делилась своим прошлым. Я до сих пор не знала, откуда ее привели. Но если Фьерна права, и мара Тьмы из этого мира, тогда понятно, почему ее магия активировалась до попадания в Саартог, как и моя.
Странно другое.
Неужели маги, которые нас везли, этого не знали? Или их артефакты, как и горгульи на Арке, показали, что у Миры полный магический ноль?
“За границами Арбадона одаренных не любят, – снова заговорила Фьерна. – Их истребляют так много лет, что магии там почти не осталось. Жрецы оставляют в живых только тех, кого отметили боги. Звезды – это знак богини Равновесия. Она отметила твою подругу, поэтому ее пощадили. Но как весса она должна была до конца жизни служить при храме…”
“То есть, – задумалась я, не забывая почесывать волчицу, – Миру должны были убить?”
“Если б ее не отметила богиня – да. Но ей повезло. В момент, когда в ней впервые проснулась магия, богиня избрала ее своей вессой. Это сделало ее неприкосновенной”.
“Ага…”
Потихоньку в моей голове начала складываться картина.
Значит, Мира жила себе в своей стране за Стеной, которую воздвигли маги Арбадона, занималась своими делами. Но в один прекрасный или не очень момент что-то спровоцировало в ней активацию магии. По характеру Миры даже догадываюсь, что именно. Наверняка к ней кто-то пристал или пытался заставить делать то, что она не хотела…
И тут – бум! Тьма вылетела из Миры, как из меня вылетел Свет, когда я едва не убила Ардена. После моего удара он долго не мог оправиться и обернуться волком. Так что не удивлюсь, если Мира, сама того не желая, покалечила какого-то бедолагу.
И вот тогда ей дважды повезло.
Первый раз, когда богиня отметила звездами. А второй, когда ее учуял охотник.
Хотя второй раз еще под сомнением. Может, служить при храме не так уж и плохо…
Но это не отменяет главный вопрос!
“Почему ты заговорила об этом? – я выразительно заглянула в волчьи глаза. – Это как-то связано с тем, что Миры до сих пор нет?”
Волчица сомкнула веки. Сделала вид, что не расслышала. И это мне не понравилось.
“Что ты не договариваешь?” – прищурилась я.
Сначала Мира молчит о своих суперспособностях, которые могли бы помочь нам с побегом. Теперь Фьерна начала этот странный разговор, но отделывается полуправдой.
Неужели эти двое ведут какие-то свои закулисные игры, объединившись против меня?
Это открытие мне очень не понравилось.
Но ведь Фьерна с Мирой даже не разговаривали. Как бы они сумели договориться, да ещё и объединиться против меня?
Ах да, они же умеют общаться мысленно. Так, что никто вокруг не заметит. Может у весс вообще свой кодекс чести, типа “своих не бросаем”. И Мира с Фьерной “свои”, а я так, чужачка. Одна из многих.
Демонстративно отложив щётку, я слегка отодвинулась. Это заставило оборотницу открыть глаза.
“В моём мире есть поговорка: если сказал А, говори и Б, – я строго уставилась на Фьерну и добавила: – Или говори всё как есть, или я ухожу”.
“В твоём мире?”
Теперь уже оборотница смотрела на меня с подозрением, прищурив волчьи глаза.
Чёрт! И как я могла так глупо проколоться? Еще никогда Итан Хант не был так близок к провалу…
“Ты тоже многое не договариваешь”, – приложила Фьерна меня очевидным фактом.
Она помолчала некоторое время, словно давая мне проникнуться глубиной моего провала. А потом добила:
“У меня только один вопрос – тебя подослал ректор?”
“Нет! Ты что?!”
Я возмутилась тем, что она вообще могла подумать такое.
“Ладно, похоже не врешь”, – волчица снова откинулась на спину, подставляя мне брюхо.
А я неторопливо взяла расчёску, пытаясь сообразить, что теперь делать. И что можно рассказать оборотнице, чтобы при случае Делианарис не обнаружил у неё в мыслях ничего лишнего.
Но мячом сейчас явно владела не моя команда. Потому что Фьерна очень спокойно продолжила.
“Давай договоримся. Я не лезу в твои тайны, ты – в мои. Но когда соберёшься бежать, то возьмёшь с собой и меня. Вместе с твоей подругой”.
“Бежать?!”
Мне даже не пришлось изображать изумление. Я действительно была изумлена… нет, тут нужно словцо покрепче, до глубины души. Потрясена, обескуражена, раздавлена и припечатана к стенке немигающим волчьим взглядом.
“Только не надо делать вид, будто не знаешь о чем идет речь”, – волчица чуть слышно зарычала. Ее верхняя губа поднялась, демонстрируя клыки.
Демонстрация была весьма красноречивой.
“Я…”
И что ей сказать? Что я вообще должна сейчас делать?
“Похоже, она мне все-таки не подруга”, – с досадой буркнула я.
Движения расчески стали резкими. Волчица недовольно заворчала.
“Так мы договорились?” – с нажимом осведомилась она.
“Ладно. Хорошо”.
Отвечала я с видимой неохотой. Но в глубине души уже отплясывала победный танец под звуки фанфар. Потому что все это время думала, как взять Фьерну с собой, если мы не можем даже поговорить без надзора шаров. А так все сложилось просто идеально. Это не я ее позвала, это она сама напросилась. Так что я могу ничего ей не рассказывать о себе, чтобы не подвергнуть опасности ни себя, ни ее или Миру. А вот она пусть напряжется и поможет общему делу.
“Но у меня есть условие! – послала ей мысленное сообщение. – Я требую максимум откровенности! Мне нужно доверять тебе. Вам обеим. Если появляется новая информация, вы тут же делитесь со мной. От этого может зависеть наша жизнь”.
Волчица ненадолго задумалась, а затем медленно открыла и закрыла глаза.
Это был знак согласия.
Вот и замечательно!
Я продолжила водить щёткой по её шерсти, размышляя об открывшихся мне фактах и о том, как это использовать.
“Ты знаешь, где Мира?”
Оборотница прищурила веки.
“Её увезли за пределы нашей связи,” – мысленно пояснила
Про пределы я почему-то не подумала.
“На каком расстоянии вы можете общаться?”
“Внутри Академии можем повсюду. А дальше – не знаю. Я об этом не задумывалась”.
Вдруг она напряглась, перевернулась набок и подняла голову. Уши встали торчком, шерсть на загривке – дыбом. И тут же у меня в голове зазвучал ее голос:
