Время шло, и они с Анжело все больше отдалялись друг от друга. В период сбора урожая Франческа целыми днями не видела мужа, а иногда он даже не возвращался ночевать. Этому всегда находилось объяснение для Луиджи: деловая поездка или какая-то критическая ситуация, требующая обязательного присутствия Анжело в Онеглии, но Франческа этому не верила. Терзаемая ревностью, она ворочалась в своей одинокой постели, тоскуя без него, но когда Анжело возвращался, она становилась холодной и замкнутой, считая, что он проводит с ней ночь лишь из чувства долга. Она худела и бледнела, и Анжело стал настаивать, чтобы она показалась врачу.
Я в полном порядке, — сказала она в ответ на его уговоры. — Летняя жара вымотала меня. С наступлением прохлады мне станет лучше.
Она упорно отказывалась идти к врачу. У нее болело не тело, а душа.
А у Стеллы снова обострилась болезнь, и врачи настоятельно советовали сделать операцию. Ее лечащий врач порекомендовал ей знаменитого английского хирурга. Оставаясь подданной Великобритании, Стелла имела право на государственное медицинское обслуживание, и Генри, не доверявший местным врачам, решиЛ отправить жену в Англию. Стелла хотела, чтобы Франческа поехала с ней. У Генри не было желания оставлять работу, чтобы сопровождать жену, и он надеялся, что Франческа сможет выполнить эту задачу вместо него.
Девушка обрадовалась возможности сменить обстановку, которая уже стала ее угнетать, но она сомневалась, что Анжело позволит ей уехать. Однако он согласился на это удивительно легко.
Перемены пойдут тебе на пользу, — сказал он. — На твоих бледных щеках появится румянец, хотя в это время года Англия вся окутана туманами.
Так бывает не всегда, — возразила Франческа, вспомнив мягкие тихие дни, освещенные бледным солнцем.
Странно, но согласие Анжело не понравилось ей; у нее возникли самые худшие подозрения. Франческа была уверена, что он хотел ее отъезда, чтобы ее присутствие не мешало ему развлекаться, потому что пока она жила на вилле, он вынужден был соблюдать приличия.
Тебе нужен отдых, — сказал Анжело.
— Подальше от тебя? — спросила она. Он пожал плечами и отвернулся.
Возможно, короткая разлука, будет на пользу нам обоим.
Может быть, ты тоже возьмешь отпуск? — Франческа пристально посмотрела на него. — Скоро в горах начнется лыжный сезон.
Она знала, что он — прекрасный лыжник, а на горных трассах лыжников ждет много развлечений и не только спортивных.
Замечательная идея, но у меня слишком много работы. У отца становится все меньше сил для занятия бизнесом и мне приходится брать все на себя.
Хотя оба Витторини были равноправными партнерами в фирме, Франческе всегда было трудно себе представить Анжело в роли бизнесмена.
Как будто прочитав ее мысли, Анжело с улыбкой заметил:
Я действительно зарабатываю на жизнь своим трудом.
Но ведь так было не всегда?
Мне повезло, отец позволил мне довольно долго заниматься только развлечениями, но пришло время оставить детские забавы.
Твои развлечения вряд ли можно назвать детскими забавами.
Пожалуй, но я совершенно бесцельно проводил время. О Боже, как ответственность старит человека! Пройдет еще немного времени, и я стану лысым и толстым.
Франческа взглянула на его густые волосы и стройную фигуру.
Тебе еще долго это не будет угрожать.
Ты так думаешь? А Мария говорит… — Он осекся, увидев, как сверкнули глаза Франчески.
Значит ты по-прежнему встречаешься с этой женщиной?
Я не могу этого избежать, — мягко возразил он. — Разве ты не знаешь, что она — директор компании по производству масла?
Франческа была поражена.
Женщина в бизнесе? В Италии?
Да, женщины проникают и в сферу бизнеса. У ее отца контрольный пакет акций, и не имея сына, он поручил дочери представлять его интересы.
Эта информация очень расстроила Франческу. Ее муж контактировал, вероятно, ежедневно, с ее соперницей. Был ли Анжело с ней и по ночам, когда оставался в Онеглии?
Ты, конечно, не одобряешь такое положение, — ядовито заметила она. — Ты считаешь, что место женщины — дома.
Времена меняются, а у Марии положение особое. Ее мать неизлечимо больна, и отец привык во всем полагаться на дочь. Конечно, он хочет, чтобы Мария вышла замуж, но у нее пока нет такого намерения. (Конечно, потому что она не может заполучить тебя, подумала Франческа.) Она, может быть, не слишком красива, но очень умна, — сказал Анжело с невольным восхищением и добавил: — и у нее прекрасная фигура.
Очень жаль, что ты не женился на ней, — воскликнула Франческа, уязвленная похвалой своей сопернице. — У вас так много общего.
На сей раз он ничего не возразил, а только спокойно сказал:
Мало ли что могло бы быть; от таких предположений нет никакой пользы.
Значит он начал жалеть, что отказался от Марии Доницетти, и это было самой неприятной мыслью, которую Франческа увезла с собой в Англию.
Франческа надеялась, что Анжело проводит ее в аэропорт, но в последний момент важные дела потребовали его присутствия на заводе, и вместо него в аэропорт поехал Генри. Думая, что Анжело будет провожать ее, Франческа даже не попрощалась с ним; утром в день отъезда она его тоже не видела. Он встал очень рано и уехал в Империю еще до того, как она проснулась. У Франчески было смутное воспоминание, что в темноте спальни Анжело наклонился над ней, поцеловал в лоб, и его голос нежно прошептал: «Addio, атоге mia», но учитывая их нынешние отношения, она решила, что это ей приснилось. Анжело уже давно не называл ее «любовь моя».
Мысль, что она не попрощалась с мужем, очень беспокоила Франческу. Это казалось ей роковой ошибкой, хотя она не могла объяснить почему. Франческа была замужем уже шесть месяцев, и за все это время Анжело ни разу не покидал ее не попрощавшись, даже если это было выражением обычной вежливости.
— Я буду звонить каждый день, — сказал Генри, пока они сидели в зале ожидания аэропорта. — Витторини сказал, что я могу пользоваться телефоном в офисе. Твой муж, Фран, очень заботится о нас. — Он посмотрел на дочь. — На наше счастье он так тебя любит.
Франческа улыбнулась, но ничего не ответила на его ошибочное утверждение. Анжело был действительно щедрым, но что касается любви, его сердца, его мыслей, то они были далеки от нее, как звезды. Он бывал близок с ней физически, но как ей не хватало его доверия, духовного единения с ним. Их отношения нельзя было назвать даже дружескими; временами ей казалось, что Анжело — ее враг.
Резкий голос в динамике, объявивший посадку, прервал невеселые размышления Франчески. Генри поцеловал жену на прощание.
