Шаг. Нога в босоножке уверенно ступила на асфальт. Она не могла здесь больше находиться и почти побежала с территории больницы. Она чувствовала себя свободной птицей. Чайкой. Ей хотелось к морю. Она так соскучилась по воде. Где как не возле моря можно убить несколько часов ожидания?
***
– Спасибо, – произнес Ари и вышел из машины. Отец высунул макушку из окна машины.
– Тебя точно не надо ждать?
Артур помахал головой.
– Сегодня не жди меня дома.
Отец хмыкнул и махнул рукой. Ари проводил взглядом удаляющуюся синюю машину и, перекинув сумку на плечо, повернулся в направлении набережной. Сняв с ворота борцовки солнечные очки-авиаторы, он водрузил их на нос. Его прыгающая походка с каждым шагом становилась быстрее.
Он знал, что будет делать и это придавало холодную уверенность, что он делает все правильно.
Зная, что он может продлить Кире жизнь, он был бы большим эгоистом, не подарив ей еще время.
Голуби, отдыхающие в тени, вспорхнули в небо. Ари проводил их сосредоточенным взглядом и, пройдя под мостом, увидел его – море. Вода встретила Ари ослепляющими бликами.
Как же величественно море! Как же прекрасен Севастополь! Горячая плитка плавила подошвы кроссовок. На памятнике затопленным кораблям восседал двуглавый орел, головы которого были направлены на горизонт.
Ари скинул сумку под ноги у самого конца набережной.
Севастополь был его домом, был его душой, полной любви. Любви к Кире.
Он должен был защитить ее во что бы то ни стало.
Молодой человек прикрыл глаза, чувствуя, как палящее полуденное солнце, оставляет алые следы на его светлой коже.
Артур не был уверен, придет ли это существо днем. Если оно было порождением тьмы, то днем могло не показаться. Юноша вообще не был уверен, придет ли ОН. Но надеялся, что старик-демон услышит.
– Какой жаркий день сегодня, – выдохнул рядом знакомый низкий голос. – Не люблю палящее солнце.
Ари сглотнул и, открыв глаза, медленно повернул голову. Мужчина средних лет, в чертах которого угадывались черты знакомого старика, посмотрел на него через черные стекла солнечных очков, и повернулся к морю. Ни шляпы, ни трости не было при нем, но Ари и не сомневался, что это был именно ОН.
– Спасибо, что пришел, – произнес юноша осторожно.
– Ее срок истекает через два дня. Ты хочешь отдать еще?
Ари кивнул.
– Сначала ответь кто ты. Ты – дьявол?
ЕГО губы как-то насмешливо искривились. Он медленно повернул голову к Ари и легким движением руки приспустил солнечные очки.
Глаза при свете дня выглядели черными углями. Зрачки растворились в черной радужке глаз. Ари не мог отвести взгляда. Чем дольше он всматривался, чем больше ему казалось, что он что-то видит в их глубине. Когда образы стали принимать очертания, ОН пальцем вернул очки на место.
Ари сглотнул и опустил глаза. Сердце пустило кровь по жилам с невероятной скоростью. Все его нутро кричало: беги от него!
– Называй меня жнецом смерти, если ты, Артур Александров, хочешь меня как-то называть… – усмехнулся он и покачал головой. – Допустим, ты проживешь семьдесят девять лет один месяц пять дней тринадцать часов пять минут. Если хочешь стать донором жизни для Киры, говори. Ты должен сам сказать мне чего ты желаешь.
Ари через силу поднял на него глаза и увидел в стекле очков жнеца смерти свое отражение, показавшееся таким жалким. Он выпрямил плечи, заставил себя смотреть прямо и твердо. Он не должен был показывать страха.
– Я хочу отдать Кире полгода своей жизни. Полгода ей и полгода тебе за услуги.
Жнец смерти резко повернулся всем телом.
– В этот раз как плату за услуги, я возьму год за передачу полугода ей. Один к трем. То есть с тебя полтора года.
Рот Артура ошарашено раскрылся. Улыбка пронзила лицо жнеца. Даже через черные стекла очков юноша увидел алый блеск.
– О чем ты? – выдохнул Ари. – Ты не говорил об этом… Подожди…, если я приду в следующий раз, то ты попросишь себе уже три года за продление ее жизни один год?
– Да. Это так. И с каждым разом мой процент будет увеличиваться.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Ари в ужасе отпрянул от него.
***
Кира спрыгнула со ступеньки автобуса. Недолго думая она купила мороженое и, пританцовывая, посидела напротив фонтана, скормила приставучим откормленным голубям остатки рожка и, отряхнувшись от крошек, встала. Девушка оттолкнула ногой тушку слишком наглого голубя и направилась к набережной.
Где-то в тени дерева распевался квартет старушек, а с другой стороны танцевали. Жизнь в городе бурлила.
Кира вышла из тени и облокотилась на горячие перила. Набережная была внизу.
Солнце слепило так, что Кира пожалела, что не попросила маму привезти солнечные очки. Сложив ладонь, она приложила руку ко лбу, образовав своеобразный козырек. Это хоть как-то помогло.
Она втянула соленый воздух и посмотрела вниз на набережную. Она следила, как люди спешили, прячась от палящего солнца, и усмехалась их недалекости: куда вы спешите? Насладитесь этим днем, мгновением! Это ведь может быть последний день в вашей жизни!
Вдруг Кира заметила знакомый силуэт. Сердце ударило в грудь. Пульс подскочил, заставляя руки затрястись.
“Ари!”
Девушка закусила губу, присматриваясь к такому родному силуэту. Ари скрестил руки на груди. Ему точно был неприятен разговор, что он вел с мужчиной с черными с проседью на висках волосами возле него.
Кира напрягла зрение и присмотрелась к тому, как Артур нервно провел рукой по волосам и отвернулся взглядом в направлении моря. Он присел на корточки. Девушка окинула взглядом незнакомца смутно знакомой внешности, что лениво повернул голову и посмотрел прямо на нее.
Девушка замерла и вцепилась в бетонные перила. Легкий бриз потеребил ее волосы и подол юбки.
Даже не смотря на расстояние, Кира увидела, как губы незнакомца изогнулись в улыбке, что больше напоминала хищный оскал, и от этой улыбки она вдруг задрожала.
Рот медленно приоткрылся и двинулся.
“С…ме…рть, – Кира сглотнула и подалась вперед, – придет за ним”.
Мгновение и незнакомец отвернулся.
Кира ошарашено выдохнула и резко соскочила с носков на пятку. Она расцепила руки и только сейчас поняла, что от напряжения сломала два ногтя.
Это был плод ее воображения? Она не могла на таком большом расстоянии увидеть, что он сказал, тем более, она не читала по губам.
Кира не понимала, почему так испугалась, но внутри еще все потряхивало. Она раздраженно оторвала зубами цепляющиеся ногти и поспешила по лестнице к Ари, но когда вышла из-за поворота не увидела незнакомца, что напугал её.
Кира вздохнула с облегчением и поспешила к сидящему на корточках Ари. За несколько шагов она остановилась, возле сгорбленной фигуры и, заметив дорожную сумку, улыбнулась.
Шаг. Еще шаг.
Маленькие руки прикрыли глаза Ари.
Он вздрогнул и, вскочив, резко развернулся, чуть не завалив Киру в море. Она вскрикнула, но Ари удержал ее всего в нескольких сантиметрах от обрыва вниз.
Волосы опали на плечи. Изумрудные глаза встретились с испуганными шоколадными.
– Кира? – выдохнул он и подтянул к себе. Хлопковая юбка окутала его колени. Большие руки обхватили хрупкую фигуру. Кира прижалась к его груди и с облегчением выдохнула.
Рядом с ним она чувствовала себя так хорошо! Рядом с ним она чувствовала себя живой! Он словно давал ей силу. Был ее источником жизни!
Кира сама того не подозревая была близка к истине, ведь Ари был, как сказал жнец смерти, донором жизни Киры. Ее жизнь должна была оборваться еще больше месяца назад в палате реанимации.
Ари оглянулся, ища глазами жнеца, но его нигде не было.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
“Черт!”
Юноша провел рукой по волосам Киры и прижал ее сильнее к себе.
Он хотел ее защитить от этого существа. Одно дело отдавать ей свою жизнь, когда она не ведает об этом, другое – все ей рассказать. Ари не хотел, чтобы она знала. Она бы не обрадовалась такому подарку, он был уверен в этом. Она бы винила себя.
