Познер: Хорошая история. Спасибо большое, вы мне польстили, конечно.
Сергей Доренко: И вас не сделали тогда секретарем парткома?
Познер: Нет-нет, не сде… Это-то я точно знаю.
Сергей Доренко: Не сделали… Да.
Познер: Насчет новостей.
Сергей Доренко: Да?
Познер: Вот вы сказали две очень разные и любопытные вещи. «В новостях всякая попытка влиять на аудиторию должна проводиться гораздо тоньше, только репортажно, а не через то, что полагают или не полагают корреспонденты. Задача репортера – свидетельствовать и все».
Сергей Доренко: Свидетельствовать.
Познер: Но если он только свидетельствует, то он не влияет!
Сергей Доренко: Понимаете…
Познер: Одно из двух!
Сергей Доренко: Есть why… «Почему?», на вопрос «почему?» – он собирает аргументы. И вот в этих аргументах он может выставить одну из сторон чуть глупее за счет синхрона, потому что синхроны, как мы понимаем с вами, идеальны по 18 секунд.
Познер: Но если он это делает по-настоящему, то есть, как бы вам сказать, искренне понимая, что он чуть-чуть это… то уже все.
Сергей Доренко: Можно делать гораздо тоньше, так, что вы сами не поймете.
Познер: Это другое дело. Можно делать…
Сергей Доренко: Понимаете… И больше того – все и делают, на самом деле. Все и делают. И в этом ужас. Но меня… меня раздражает не такая тонкая работа. Меня раздражает, когда какой-то без году неделя человек в журналистике, совершенно не имеющий основания занимать позицию, да еще и не в кадре – голос из помойки, вдруг начинает нам вещать о добре и зле.
Познер: Ну это уже…
Сергей Доренко: Понимаете…
Познер: Это другое.
Сергей Доренко: И я думаю: «Господи! За что? Вот за что это?»
Познер: Это другое.
Сергей Доренко: Понимаете, это кошмарно.
Познер: Соотношение…
Сергей Доренко: Я это всегда запрещал.
Познер: …журналист и власть.
Сергей Доренко: Журналист и власть… Власть, бывает, чертовски правильно поступает. Ну вот как с Крымом. А что делать? Надо поддерживать!
Познер: Надо?
Сергей Доренко: Да. Надо. Ну во всяком случае, я занимаю позицию.
Познер: Хорошо… Но вообще… Взаимоотношение…
Сергей Доренко: Если бы я был корреспондентом – я не имел бы права.
Познер: Ага… Нет.
Сергей Доренко: Если бы я был корреспондентом – не имел бы права.
Познер: Но вообще взаимоотношение «журналист и власть» – тут есть противостояние, на ваш взгляд? Или нет?
Сергей Доренко: Ну совсем серьезно. Вот совсем серьезно.
Познер: Абсолютно серьезно!
Сергей Доренко: Я работал когда руководителем крупных… крупных корпораций – у меня было 530 человек в подчинении, вот здесь на Первом Канале…
Познер: Да, да, да…
Сергей Доренко: Послушайте! У меня было… у меня были коры, которые по субботам парились в баньке с ментами – в МВД.
Познер: Ну?
Сергей Доренко: Я понимал, что они – «ангаже». Я понимал, что они толкают тот департамент, с которым они в баньке. Я понимал, что абсолютно уникальная информация, которую они приносят – абсолютно запредельная, Владимир Владимирович! – по-другому не добудется. Никак! И я понимал ужас этого положения. У меня коры суперские приносят запредельный эксклюзив, но они точно парятся в баньке, и они точно «ангаже» этого департамента. Вот что касается…
Познер: И поэтому этот департамент трогать нельзя.
Сергей Доренко: Если можно трогать – то через другой мой отдел. Через другой мой отдел, понимаете…
Познер: Иначе…
Сергей Доренко: Ну да. Вот слушайте, что происходит. Происходит проблема. И особенно это сейчас везде в средствах массовой информации, если вас это интересует серьезно. Вы должны инкорпорировать журналиста внутрь, к сожалению, понимая, что вы с ним прощаетесь. Это… это как послать человека на смерть. Вы его инкорпорируете в МЧС, Министерство Обороны, вы его инкорпорируете в МВД – вы понимаете, что это гибельное дело. Все – человек ушел, кранты, зарубить его. Все, понимаете? Беда с этим.
Познер: Ради того, чтобы он принес вам информацию.
Сергей Доренко: Он в зубах приносит невообразимые вещи!
Познер: Хорошо. Это интересная точка зрения.
Сергей Доренко: Это, это… это потрясающе… Но это приходится делать.
Познер: Скажите, мне, пожалуйста… Вы прекрасно понимаете, в какой стране мы живем, и вы понимаете, что стать главным редактором сколько-нибудь значимого СМИ…
Сергей Доренко: В какой стране мы живем? Интересный вопрос.
Познер: Сейчас мы договоримся. Стать главным редактором сколько-нибудь значимого СМИ без одобрения Кремля – прямого или косвенного – нельзя. Вас назначили главным редактором Россий… Русской Службы Новостей…
Сергей Доренко: В 2008-м году.
Познер: Да… Потом вас назвали… вот вы сейчас главный редактор радиостанции «Говорит Москва».
Сергей Доренко: Да.
Познер: Зна… Надо ли понимать так, что, значит, вы власти угодны. По-моему, да.
Сергей Доренко: Вы знаете…
Познер: Ну не неугодны.
Сергей Доренко: Вы знаете, я не думаю… Не неугоден, наверно.
Познер: Вас, как журналиста, это не смущает?
Сергей Доренко: Значит, смотрите, есть совпадение. Есть совпадение – меня назначили на первую радиостанцию главредом после Грузии, август восьмого года, я с сентября… в августе восьмого года.
Познер: Да, вы были на «Эхо Москвы» и потом…
Сергей Доренко: И я поддерживал… я поддерживал защиту Южной Осетии очень… очень активно.
Познер: Да, да, да…
Сергей Доренко: И уже через месяц сделался главным редактором.
Познер: Да-да.
Сергей Доренко: Это правда, это правда. Значит… вы найдете здесь совпадение? Я тоже. Но это не значит, что вас вызывают и говорят: «Молодец! Молодец! Дай я тебя поцелую!»
Познер: Да нет… Послушайте, вы же все прекрасно понимаете.
Сергей Доренко: Господи, конечно! Но вы-то еще лучше меня понимаете!
Познер: Но вас не смущает, что вы угодны… вы – журналист – угодны власти.
Сергей Доренко: Меня… До известной степени, в генеральных направлениях, вероятно, да.
Познер: Хорошо, спасибо.
Сергей Доренко: Да-да.
Познер: Теперь вот что… Вы…
Сергей Доренко: Ну иначе бы меня не осудил Якунин… Меня осудил зачем-то Якунин… Если бы я был… Если бы я сидел в кармане у власти, они бы там мне сказали: «Что это?..» Вы понимаете, о чем?
Познер: Не, не, не! Не, я не это имею в виду.
Сергей Доренко: Есть генеральные направления.
Познер: Да.
Сергей Доренко: Сейчас совпало. Понимаете? Власть поступает гениально, да, гениально! Я родился… Совпало, черт бы его задрал! Я родился в Крыму и довольно давно…
Познер: Это я понимаю.
Сергей Доренко: Довольно давно…
Познер: Да, да, вы в Керчи родились…
Сергей Доренко: В Керчи. И довольно давно.
Познер: Да, да, да.
Сергей Доренко: И вдруг… то есть я не планировал заранее родиться в Керчи, чтобы Путину дать пас!
Познер: Неужели?
Сергей Доренко: Нет, конечно! Ну так вот…
Познер: Ну это странно…
Сергей Доренко: Так вышло, что я – керчанин.
Познер: Да, понятно.
Сергей Доренко: И так вышло, что мой дед и моя бабка похоронены, и мой отец родился в Луганской области.
Познер: Ну очень удачно.
Сергей Доренко: Так вышло!
Познер: Ну вышло!
Сергей Доренко: И я не люблю бандеровцев, и больше того – все мои родственники не любили никогда бандеровцев. И всегда ненавидели их. Всегда, ярко.
Познер: Хорошо.
Сергей Доренко: Мы совпали с властью!
Познер: Чудесно! Напишите вот, что я не люблю бандеровцев. Давайте так…
Сергей Доренко: Я не просто пишу, я говорю об этом каждую минуту!
Познер: Значит, вас много лет нет на телевидении.
Сергей Доренко: Да.
Познер: Много лет. И в это время вы работаете на радио. И вы по поводу телевидения не так давно сказали следующее: «Телевидение – это искусство для малообразованных женщин старше 40–50… 45–50 лет».
Сергей Доренко: Вы сами об этом знаете!
Познер: «Радио, такое, как у нас, адресуется мужчинам 30–60 лет, потому что за рулем слушают. В этом смысле радио интереснее». Значит, вот смотрите. Во-первых, зачем вы пришли в эту программу? Неужели, чтобы разговаривать с женщинами малообразованными?
Сергей Доренко: На вас посмотреть, я вас умоляю! Я вас умоляю!
Познер: А вы могли бы… Пригласили бы в кафе!
Сергей Доренко: Вы – кумир малообразованных женщин!
Познер: Вы бы пошли… Почему женщин? Вы полагаете, что мужчины меня не любят?
Сергей Доренко: Послушайте… Вы – кумир малообразованных женщин. А я спрошу вас сейчас…
Познер: Да-да? Вы спросите меня!
Сергей Доренко: Когда вы делали сейчас рекламный брейк – какая прошла у вас реклама?
Познер: Да я не смотрю ее вообще!
Сергей Доренко: А я знаю! Да каких-нибудь прокладок!
Познер: Ну как, автомоби… Да что вы!
Сергей Доренко: Ну прокладок, я умоляю! Средств для унитаза… Средство для унитаза!
Познер: ”Jaguar XJ”…
Сергей Доренко: А?
Познер: “Jaguar XJ” прошел.
Сергей Доренко: Да?
Познер: Да!
