Я отпустила пандус, но было слишком поздно.
Мамино лицо мелькнуло перед моими глазами, ярче, чем в любом воспоминании, а затем папино, Блейка, Касс, кладбище, озеро, мой жёлтый ловец снов и, наконец, Эйс. Но его лицо, в отличие от всех остальных, было настоящим.
Моё сердце замедлилось вместе с падением. Земля перестала стремительно и зловеще увеличиваться. Образы близких перестали пронизывать меня. Заключенная в его объятия, я парила над городом.
Я сцепила руки на коленях, пальцы подёргивались, дрожали.
— Ты должен был дать мне упасть, — мрачно сказала я.
Мышцы его предплечий пульсировали на моих бёдрах в чулках, сокращаясь, смещаясь, когда мы плыли вниз.
— Я не мог так поступить с твоим отцом, — тихо сказал он.
Когда он поставил меня на землю, мои колени казались плохо отрегулированными пружинами, которые угрожали выбить у меня равновесие. К счастью, мне не пришлось хвататься за Эйса, и я сумела обрести равновесие. Моя кожаная куртка тихо зашуршала, когда я обхватила себя руками.
— Прости, что накричала, — пробормотала я.
— Я это заслужил.
— Не в этот раз.
— Это не имеет значения.
— Так и есть, — я зажмурила глаза и задрожала. — Что я могу сделать, чтобы отблагодарить тебя за спасение моей жизни?
— Ты могла бы пойти домой, Кэт. Ты могла бы перестать искать печатные формы книги Холли.
Мои глаза распахнулись, и в то же время мои щёки вспыхнули.
— Ты знаешь?
— Касс сказала мне, но я бы догадался. Я имею в виду, зачем ещё тебе рыться в архивах типографии?
— А я-то думала, что я олицетворение скрытности.
Его губы изогнулись в улыбке.
— Если я найду эти металлические пластины, я смогу напечатать новую книгу. Больше, чем одну. Вы могли бы даже заменить ту, которую отдала твоя сестра, прежде чем Грегор заметит.
Его улыбка исчезла.
— Возможно, он уже знает, что она исчезла. Кроме того, Кэт, допустим, тебе удастся напечатать новое издание. Как ты собираешься замаскировать чернила? Ты собираешься повлиять на то, чтобы они исчезли?
— Может быть.
— Будь серьёзной.
— Я серьёзно. Но если тебе наплевать на моё предложение, то, конечно, порхай обратно в Неверру с пустыми руками и навлеки на себя гнев Грегора. Какое мне дело?
— Я не порхаю.
Я закатила глаза.
Эйс стиснул челюсти, словно взбешённый тем, что я принижаю его лётные качества. Однако когда он заговорил дальше, я поняла, что его напряжённая поза не имеет никакого отношения к моей шутке.
— Что ты увидела в книге, Кэт?
— Схема. Я предполагаю, что это схема захоронения, о которых говорил Круз в ту ночь, когда заставил меня отдать ему книгу.
— Опиши мне это, — прохрипел он.
— Круг с линиями или прямоугольниками или что-то в этом роде.
— Это были линии или прямоугольники? — его голос был громким и резким.
— Ты меня пугаешь. Почему это так важно?
— Что ещё ты видела? — спросил он без паузы.
— У меня не было времени увидеть что-нибудь ещё, Эйс. Я не думала, что потеряю книгу, поэтому не спешила читать её от корки до корки. И не спрашивай меня, как я увидела то, что увидела, потому что я понятия не имею. Я просто помню, как посмотрела на страницу, и появилось что-то вроде голографического изображения.
— Ты видела это, потому что Холли использовала тёмную магию в книге, — сказал он низким, скрипучим голосом.
— И что? Теперь я могу видеть тёмную магию?
— Как ты думаешь, откуда берутся силы охотника?
Внезапный холод пронзил меня до глубины души. Как клубничный лёд, который я проглотила в летнюю жару, его слова заморозили меня изнутри.
Он потёр затылок.
— Магия Охотника — это магия Неблагих. Ты же на самом деле не думала, что Великий Дух — настоящее божество?
Когда я не ответила или не отреагировала, он продолжил:
— Это был настоящий дух. Тот, которому удалось пройти через портал и поселиться внутри человека. Этим человеком был Негонгва.
Мои губы приоткрылись.
— Что?
— Ты наполовину Неблагая и наполовину Благая.
Мои пальцы поползли вверх к лицу, прикрыли всё ещё разинутый рот.
— Боже мой, — прошептала я.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Какой бы это мог быть Бог? — насмешливо спросил он.
Это было похоже на пощёчину.
Он опустил глаза на свои замшевые ботинки.
— Я не хотел, чтобы это так звучало.
— Почему ты не сказал мне об этом раньше?
Он снова посмотрел мне в глаза.
— Если бы Охотники знали, что у них есть союзники в Неверре, они могли бы попытаться проникнуть в портал.
— Я не спрашивала, почему ты им не сказал. Я спросила, почему ты мне не сказал.
— Ты сказала, что хочешь остаться человеком. Я уважал твоё желание, не разрушая все твои человеческие убеждения. Хочешь верь, хочешь нет, но у меня есть совесть.
— Трудно поверить после того трюка, который ты провернул на крыше, — пробормотала я.
— Прости, что я это сделал.
В масштабах вещей это не имело большого значения.
— Послушай, я знаю, что это покажется тебе несущественным, но мне нужно вернуться в клуб. Убедиться, что с Касс всё в порядке, — я начала идти, когда услышала эхо шагов позади себя. Я оглянулась через плечо.
— Что ты делаешь? — спросила я, поворачиваясь. Я продолжала двигаться, но назад.
— Иду пешком.
— Я имею в виду, зачем?
— Осторожно, за тобой фонарный столб.
Я резко обернулась. Фонарного столба не было.
— Обманул, — сказал он более лёгким голосом.
— Да. Это твоя специальность.
Улыбка скользнула по его лицу, немного притупив беспокойство, поселившееся там за вечер.
— Я знаю, ты просила меня оставить тебя в покое, но я спас тебя — Неблагую, не меньше — так что ты должна мне выпивку.
Я ждала спазма в животе. Этого не произошло.
— Я тебе ничего не должна.
— Ты должна.
— Я ничего не чувствую.
— Потому что я ещё не заявил о своих правах на гаджои. Повременю с этим…
Ни за что на свете я не хотела снова почувствовать даже намёк на эту боль.
— Хорошо.
— Плюс, я пообещал метрдотелю сотню баксов. И я, наверное, должен заплатить за ужин.
— Я могу сама заплатить за свою еду.
— Я сомневаюсь, что твоё студенческое пособие покроет эту безумно дорогую бутылку вина.
— Насколько дорогую?
— Четыре цифры.
— Серьёзно?
Он подмигнул.
— Моя сестра ценит хорошее вино.
— Надо было выпить его побольше.
Он усмехнулся.
— Ты хороший брат, — сказала я через некоторое время. — Я не много знаю людей, которые сделали бы то, что сделал ты.
— Ты имеешь в виду, связать себя с надоедливой, раздражающей и вздорной девушкой со смертельной кровью? Да, мне действительно следовало бы получить за это приз, но я не думаю, что мои полки выдержат больше, чем там уже есть.
Я щёлкнула пальцем по его руке.
— Ты такой напыщенный.
— Это моё второе лучшее качество.
— Какое первое?
— Это включает в себя быть голым.
Я покраснела. Он обнял меня за плечи и рассмеялся. Я моргнула, глядя на него, удивлённая этим контактом. Он крепче прижал меня к себе и улыбнулся мне сверху вниз. Даже его глаза сияли. Такие яркие. Чёрт, Эйс был красив. Мимо нас прошли две девушки. Их взгляды остановились на фейри.
Я всё ещё была приклеена к его боку. И его рука всё ещё обнимала меня. Мне нравилось, какой он был твёрдый и тёплый.
Эта рука не раз ловила меня.
Спасала меня.
Дерьмо. Он играл со мной.
— Прекрати использовать каптис на мне, — выпалила я.
Какое-то мгновение он молчал. А потом он пробормотал:
— Да. Извини. Мне трудно сдерживать свой магнетизм. Я буду стараться изо всех сил.
Должно быть, он не старался изо всех сил, потому что я всё ещё чувствовала его повсюду. Конечно, его рука всё ещё лежала у меня на плече, но я чувствовала больше, чем его руку. От простого прикосновения рук не образовывались комки в животе и не закипала кровь. С другой стороны, он был сделан из огня. Я выскользнула из-под него, жалуясь, что слишком жарко. Я сняла куртку, затем прошла остаток пути до клуба параллельно ему, но не прикасаясь.
