При немалых деньгах оказался и сам инициатор поставок картин в столицу. В этот вечер он явился в «Золотой дракон», чтобы отметить очередную сделку, принёсшую лично ему полмиллиона долларов.
В разгар веселья, когда толпа посетителей ресторана в очередной раз с самозабвением задвигалась в неистовом ритмичном танце, мадмуазель Смолецкая встала и прошла в туалетную комнату. Несколько минут назад она сама лихо отплясывала и поводила головкой ловчее иной узбекской танцовщицы, привлекая благосклонное внимание мужчин и вызывая недобрую зависть их спутниц.
Незнакомка была более чем хороша, и торговец картинами тоже нет-нет да постреливал глазками в её сторону. Раза два он наталкивался на встречный мимолётный взгляд, который, вроде бы, ни о чём таком не говорил. Тем не менее, ему почудилось, что между ними пошли какие-то тонко направленные электромагнитные волны, действовавшие притягательно. С девушкой следовало обязательно познакомиться.
Он видел, конечно, что Смолецкую отслеживают и многие другие участники вечера. Это закономерно: девушка ни в сказке сказать, ни пером описать – тут поневоле залюбуешься. Но двое или трое наблюдателей насторожили парня, что-то от них исходило угрожающее. Случается, что спина или поза того или иного субъекта может сообщить не меньше, чем выражение лица или специфический прищур глаз.
Не успела прекрасная незнакомка скрыться в проёме, за которым находились туалетные и курительные комнаты, как двое малых, сидевших слева и немного дальше, встали и неторопливо двинулись за ней. Григорий проводил их взглядом, помедлил немного в нерешительности, затем в свой черёд отставил стул и направился следом.
В коридоре не оказалось ни одного человека, но дальше, за углом, где должен быть чёрный ход, происходили какие-то спешные хаотичные движения и раздавались едва уловимые удаляющиеся звуки, похожие на шарканье ног и сдерживаемое дыхание.
Гриша рванулся вперёд, завернул за угол и заметил в закрывающихся дверях широкую мужскую спину и изящные женские ножки, беспомощно свисавшие с узловатых мускулистых рук.
Проскочив потерну, Григорий рванул дверь на себя и оказался во дворе, объятом полумраком ночи. В эту самую минуту двое молодчиков тащили безвольную апатичную Анну к иномарке, стоявшей возле крыльца. Третий, заблаговременно распахнув заднюю дверцу, собирался принять деликатный «груз».
– Что здесь происходит?! – громко, во весь голос произнёс младший Федотов, приближаясь к автомобилю.
– Не кричи! – раздалось в ответ. – Что кричишь? Не видишь разве – женщине стало плохо, сейчас повезём в больницу. Так, поддерживай её, осторожней.
– Стой! Что-то здесь нечисто. Только сейчас она чувствовала себя превосходно.
– Ха, превосходно! – один из троих, крепыш с широкими плечами, оставив Смолецкую, повернулся к Григорию. – Разве долго сегодня коньки отбросить? Раз – и нету человека. Ладно, возвращайся за свой столик, не мешай.
– Нет, погодите! Давайте я вызову администрацию ресторана. Выясним, в чём дело.
– Вызывай, если хочешь, – сказал крепыш. – Только нам некогда. – С этими словами он атаковал настырного парня прямой правой в голову. На пальцах, сжатых в кулак, матово блеснул кастет с шиповидной боевой частью.
Надо отметить, что Григорий неплохо умел драться – приблизительно на уровне боксёра-перворазрядника – и у него была отличная реакция.
На автомате, уловив стремительное движение, он поднырнул под руку нападавшего и также нанёс удар правой. Если кулак противника лишь скользнул по его виску, слегка сняв кожу закраиной кастета, то сам он угодил прямо по рёбрам в области печени. А дальше, опять-таки в автоматическом режиме, он обрушил серию ударов, которую при случае применяют английские моряки. То есть после кулака пустил в действие локоть по рёбрам, потом тем же локтём отыграл в обратную сторону. Затем молотообразное кроше в область шеи, стремительная атака ногой под колено, захват за горло, ещё удар сверху… и противник оказался надолго нейтрализованным.
Всё произошло буквально за полторы секунды. Напарник крепыша сразу даже не осмыслил сути происходивших действий. Сообразив, наконец, что к чему, он оставил свою жертву (ударившись затылком о торец спинки сиденья, Анна сползла на асфальт), и потянулся к кобуре, прикреплённой к поясу под курткой. Удар с разворота кулаком в голову – и второй удалец лёг рядом с первым. Третий выпрыгнул из машины, где готовился принять девушку, и бросился на Григория, но встречный клевок головой в лицо остановил его на полпути.
Склонившись над Смолецкой, наш воитель приподнял её за плечи и бережно провёл ладонью по щеке.
– Как вы себя чувствуете? – негромко спросил он, со священным трепетом вглядываясь в обворожительные черты.
Тихонько простонав, Анна открыла глаза.
– Неважно, – еле слышно прошептала она и облизала губы. – Ах, они набросили мне на лицо какой-то платок! И перед глазами сразу поплыло. Голова кружится… Ой, мне нехорошо!
– Негодяи, – прошептал Григорий. Подхватив девушку под руки, он помог ей встать на ноги и опереться о кузов машины.
Неясный едва уловимый звук за спиной заставил его повернуться.
Один из налётчиков, тот, который был уложен ударом с разворота, достал-таки пистолет и целился в их сторону. Григорий поспешно распрямился, чтобы закрыть собой девушку, и тут же раздался выстрел. Мимо. Пуля угодила в боковое стекло иномарки. Григорию показалось, что дуло пистолета смотрит ему прямо в лицо, но уворачиваться было некогда. Он бросился на стрелка. Прозвучал второй выстрел, горячо обожгло в области колена, и нога сразу подломилась. В падении ему удалось выбить пистолет у противника, но сильнейшая ломящая боль в колене на секунду лишила памяти.
Этого хватило, чтобы двое из налётчиков поднялись с асфальта. Несколько сильнейших ударов ногами по корпусу и голове – и Григорий оказался окончательно обездвиженным.
– Помогите! – закричала девушка. – Люди, на помощь…
Ей зажали рот и швырнули на заднее сиденье автомобиля.
– Лёха, подымай Сивого, сваливаем!
Я аккурат проходил мимо ресторанной арки, когда со двора донеслись выстрелы и крики о помощи. Нимало не мешкая, я бросился в темноту прохода между зданиями.
Иномарка, женщина в задней части салона, безуспешно пытающаяся вырваться из рук какого-то субъекта, ещё один тип, усаживающий на переднее сиденье своего товарища, распростёртое тело на асфальте – короткого мига хватило, чтобы достаточно полно оценить картину происходящего.
– Стоять! – крикнул я на бегу, зная уже, что произойдёт дальше.
Человек, остававшийся возле машины, вытащил пистолет и направил ствол на меня, но мысленным импульсом я на расстоянии выбил у него оружие и тем же посылом привёл его внутреннюю энергетику в состояние хаоса. Человек охнул, схватился за сердце и как подкошенный повалился с ног.
Налётчик, удерживавший женщину, приставил к её виску револьвер.
– Назад! Ни с места! – яростно прозвучало во мгле. – На пол мордой вниз или буду стрелять!
– Так назад или ни с места? – крикнул я, неласково усмехаясь и переходя на шаг. В следующее мгновение едва заметное, заимствованное у дона Кристобаля движение приподнятой руки вырвало у бандита оружие и отшвырнуло его на середину двора. Ещё один мысленный импульс, и отморозок, вывалившись в открытую дверцу, распластался у колёс автомобиля.
Последнего налётчика, ещё не совсем пришедшего в себя после английской контратаки Григория, я схватил за воротник куртки, выволок наружу и уронил на асфальт.
– Как вы? – спросил я у девушки, просовываясь в салон. – А, вот кто это! Ну здравствуйте!
– Боже мой, Аркадий! – вскричала она, подвигаясь ко мне, и тут же истерично с надрывом и плачущими интонациями засмеялась. – Со мной всё в порядке, – стараясь пересилить взбудораженные нервы и судорожно заглатывая слова, сказала Смолецкая. – А тот парень, – она кивнула за моё плечо, – он хотел помочь мне, а они стреляли в него и били ногами. Кажется, он ранен.
Я поддержал её за руку, чтобы она выбралась из салона, повернулся к человеку, лежавшему в двух метрах от машины, и, приблизившись, склонился над ним.
– Он жив? – спросила Анна, опускаясь рядом со мной.
– Это Гриша Федотов, сын бывшего мэра, – сказал я и приложил пальцы к шее раненого. – Пульс прощупывается, жив, «скорую» надо.
Достав телефон, я набрал «03», потом «02».
– Какой милый, – сказала Смолецкая, разглядывая молодого человека. Она достала платочек и отёрла ему лицо.
Григорий, несмотря на ссадины и кровоподтёки, и вправду был хорош. Недавний форс, высокомерный пренебрежительный взгляд полностью исчезли, и сейчас он походил на ангелочка во взрослом мужском обличии.
Прибыла машина «скорой помощи», за ней – полиция. Всех пострадавших участников инцидента увезли. Младшего Федотова – в больницу, остальных, уже начавших к тому времени очухиваться, – в арестантскую. С меня и мадмуазель Смолецкой полицейские сняли первые показания и предупредили, что мы ещё понадобимся.
