Финальный гонг, обычные для такого момента крики, в большинстве своем возмущенные. Основная масса зрителей посчитало себя обманутыми, и даже непонятно было, кто больше виноват в этом обмане — Громовержец или Буратино. Один тем, что не смог победить, а второй ловким фокусом, недостойным правильного бойца. Приличные кибер-бойцы не срубают голову любимчикам зрителей. Кто-то заорал, что бой был договорной, кто-то влупил от души крикуну, и на всякий случай его соседу, кто-то позвал друзей бить Итальянцев. Вечер закончился ко всеобщему удовольствию массовым мордобоем и внезапно снова ставками. В этот раз на победу или проигрыш Итальянцев в этой потасовке. И редкий случай — сами Итальянцы в ставках не участвовали, поскольку все как один приняли участие в потехе. Для них вечер получился втройне удачным. Кто-то поставил на победу талисмана, кто-то догадался сделать ставку и на головорубку, но точно никто не ставил против, в этот раз не сговариваясь, бродяги решили, что против своего ставить западло. Короче говоря, все Итальянцы выиграли на ставках, потешили душу или что там у бандитов вместо неё, да еще и выиграли в драке. Один, правда, в итоге не выжил, но в драке так бывает. Его потом помянули и торжественно сожгли во славу банды. Виновника не искали, месть не объявляли, в драке всё ровно было. Просто, когда твоя голова еще без усиления, а у соперника титановый протез руки, можно и того… да так и вышло.
В итоге команда Карло заработала на этом бое семь сотен, а еще полторы тысячи он поднял на ставках — небывалые для него деньги, если не вспоминать про золото. «Деньги к деньгам» — подумал бывший музыкант, давно уже не бравший ни одной ноты. С тех пор, как его инструмент был расстрелян полицаями. Карло давно понял, что не тем он занимался всё прошлую жизнь, совсем не тем. Его дед когда-то повторял непонятную пословицу «Не умеешь шить золотом, бей молотом». Теперь до Карло дошел её смысл, шить золотом выгоднее. Блин, гораздо выгоднее!
Если мы начнем описывать празднование очередной победы Итальянцами, читателю станет скучно. Практически уже сформированная традиция идти бухать после Фабрики к Карло не нарушалась и в этот раз. Но был один нюанс — верховые теперь не отрывались от коллектива, они отрывались вместе с ним на полную катушку. И опять кто-то лег сразу, кто-то пытался споить Буратино, а он отказывался. Из новшеств было только представление еще почти трезвой банде Пьера. Пьер бандюкам зашел на «ура», но пить со всеми вместе не стал, сославшись на свою виртуальную печень. И это правильно, пьяный дворецкий ключам не хозяин, даже если он виртуальный.
Марию Карло от греха отправил домой с наказом прийти и спасти всех умирающих на следующий день. Опытная горничная понимала, что работодателям и хозяевам жизни вообще тоже надо порой отдыхать по-человечески, а значит напиваться до последнего вздоха. И если их не лечить после такого отдыха, то можно остаться и без работодателя. Спросят на новом месте, как горничная лишилась прежнего места работы, и что отвечать? Что не похмелила нанимателя? Кто её такую черствую потом примет на работу? А кроме всего прочего по устоявшейся традиции послепраздничный аврал оплачивался дополнительно и посему не печалил работницу.
Глава 21 Сборы
— Да зачем его утяжелять-то? Нормально ведь выступаем!
— Ты не понимаешь нихрена, средний вес — это мощность, а мощность — это скорость!
— Сам ты идиот, мы в легком весе только на статус вышли, надо в нем расти, а потом видно будет!
Такой вот спор всех против всех длился уже больше часа в апартаментах Карло. Народ решал, надо ли прокачивать андроида, раз они уже уперлись в потолок по весу.
— А чего мы за него решаем? Давайте Буратино спросим — такой странный совет не мог выдать никто, кроме Карло. Народ опешил от простоты решения и одновременно очевидной дикости сказанного. Мол, давайте спросим модуль, куда нам поворачивать. С другой стороны, если в модуле навигатор, то никто не чурается его советов. Мир погряз в двойных стандартах.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Если вы так ставите вопрос — начал Буратино — то я, пожалуй, предложил бы апгрейд, но оставаясь в легком весе.
— Титан?
— Титан.
— О-о-о-о! Дорого, блин.
— Ничего, Джузеппе, зато видна цель впереди. Двигаться приятнее, когда цель видна.
Спорить и решать стратегические задачи гораздо приятнее, когда в твоем доме порядок, ты накормлен и излечен от алкогольной интоксикации, причем алкоголем. Легкое спиртовое амбре не мешает витать умным мыслям, женщина создает в доме уют и молчит. Скажете, сказка? Так ото ж, сказка и есть. Захотел сына на старости лет, пошел с друганом в гараж, слепил из подручного мусора, не понравился — переделал. А потом воспитывай, программируй разумное доброе вечное, и не забудь установить запрет на непослушание, и чтоб не оговаривался, и чтоб не пил папино винишко… Говорю же — сказка. Это не мы так думаем, это у Карло такие благостные мысли. Были. А потом на чип позвонил Бара Аббас и сказал: «Карло, мы же с тобой всё порешали. Когда уходим?» старик с перепугу чуть не спросил «куда?», а потом вспомнил стенограмму беседы до фразы «ты меня уважаешь?» и глубоко вздохнул:
— Народ, копим на титан. Есть тема, можно хорошо поднять кредитов.
— А в чем подстава? — Джузеппе знал, все многообещающие проекты всегда подстава.
— Надо идти на поле Чудес.
— Да иди ты!
— Я и пойду. Буратино со мной.
— Мать-мать-мать — прокомментировал верный соратник Джуз. — Без меня.
Карло вполне понимал эмоции своего друга, поле Чудес было еще то место. Место, где неуютно себя чувствовал цивилизованный человек, привыкший по утрам чистить зубы, кушать каждый день и не оглядываться поминутно, проверяя, не воткнул ли кто-то нож в спину. Место, где чип в голове не преимущество, а метка дичи. Короче говоря, поле Чудес, по-другому не скажешь. Просто чудеса там были отвратительные. Столь специфичный район сформировался после мировой войны, когда центральную Европу и Альпы заваливали всем подряд, чтоб выкурить противника. Ядреный получился коктейль и долгоиграющий. Люди там жили, но жили недолго, за жизнь не особо держались, зато плодились остервенело как кролики. Вот уж где точно жизнь не была священна, так это там.
Потому и не рвался туда никто из цивилизованных мест. Что там можно было найти кроме смерти? Разве что раритеты прошлой эпохи вроде произведений искусства — оно востребовано, но не настолько как в прошлом. Зато везде и всегда востребовано золото. Древесина ценных пород и изделия из неё тоже в цене. Старинные книги на бумаге ценились как атмосферные осколки ушедшего мира. Так что набирался небольшой список находок, которые могли окупить поход за хабаром. Если же говорить конкретно о произведениях живописи и скульптуры, то самую большую ценность могли представлять объекты из каталогов музеев, но только при условии, что это предметы традиционного и прикладного творчества. Та мазня, что когда-то называлась современным искусством, вообще не котируется. Другое дело классика. А если докажешь, что владеешь картиной из Лувра или еще какого известного музея прошлого мира — вполне сможешь выручить изрядно кредитов. Если не оставишь свои кости сохнуть на поле Чудес.
Когда Карло был моложе, он регулярно ходил теми тропами, тогда это считалось чуть ли не нормой у бандитов. Может оттого и отношение у прошлого поколения такое было к бренности сущего — потерять жизнь было легче, смотрели на мир проще. Современные бандюки больше похожи на клерков, налоговиков и работников пищевой промышленности, это которые топливо гонят. Нет в жизни романтики, никто не лазит по окнам к любимым чикам, не гоняет на поле Чудес. Хотя, если честно сказать, и окна не те уже. На нижних ярусах все пластиком закупорены, на верхние без флай-модуля не заберешься. Мир меняется, люди остаются.
Ладно, подумал Карло, раз решено идти на поиски места своего былого приобретения, то решено. Осталось только с вознаграждением определиться, его сумма так и не была оговорена. За «не обижу» больше стараться не хотелось, золотые до сих пор лежат в заначке и никак не помогают жить.
