Ставит стаканчик на плед, встаёт и босиком идёт в воду.
— Теплая как молоко! — оборачивается ко мне, улыбаясь.
Задирает юбку почти до самой попы, чтобы не намочить, аккуратно бредет дальше. Небольшие волны накатывают на неё, заставляя покачиваться и взрываться довольным смехом. И тут более высокий гребень неожиданно достаёт ей до самой груди, всю намочив. Алиска не удерживается на ногах и с хохотом падает. Раньше, чем успеваю подумать, оказываюсь в воде, поднимаю её. Смеётся, отплевываясь. Вся как мокрая кошка.
— Что-то ты слишком для меня сухой, Тём! — и неожиданно толкает в грудь.
Падаю на спину, увлекая её за собой. Сверху волна накрывает, перекручивает, вынося на гальку. Царапаю колено, но на тот момент даже не замечаю, потому что мы обнимаемся, и как-то само собой выходит, что я уже целую Алису в прохладные соленые губы. И она мне отвечает. Сама толкается языком в мой рот, крепко обвивает тонкими руками мою шею, запускает ноготки в ежик волос на затылке. Меня перетряхивает всего от этого. Так её хочу. Да даже вот так — просто целоваться. Её будто сделали специально для меня.
Не расцепляясь, перебираемся на плед. Усаживаю её сверху, сам облокотившись спиной о камень рядом. Глажу спину, бедра, голые ноги, снова ближе прижимаю к себе, пока она сладко посасывает мой язык, прикрыв глаза и рвано дыша. Как хочется ей юбку задрать — это пиздец, у нас у обоих такой жар от бёдер идет, что даже мокрое белье кажется быстрее сохнет. Но чувствую, что рано…
Что напрягается каждый раз, как слишком пошло сжимаю её задницу, толкая пальцы между половинок, как замирает в нерешительности, прислушиваясь к себе. А я не хочу, чтобы прислушивалась, чтобы потом опять жалела, сомневалась. Понимаю, что легко сейчас продавлю, но что потом? И я отступаю, просто целуясь и гладя свою девочку и ощущая себя долбанным влюбленным подростком.
Ну и по фиг. Все равно охренительно хорошо.
Звонок на Алисином мобильнике как привет из другого мира. Она будто даже слышит не сразу, заторможено реагирует, отлепляясь от меня. Хмурится, глядя на экран.
— Да, Зар…Как второй час? Второй час??? — делает круглые глаза, поворачиваясь ко мне.
Я тоже удивленно хмурюсь. Это мы столько времени здесь? Я даже не заметил, как оно пролетело.
— Да, я поняла. Я скоро, — Алиса сбрасывает вызов, продолжая смотреть на меня, — Тём…
— Что? На вахте спохватились? — вздыхаю, гладя её по спине.
— Ага…
— Ладно, пошли.
Быстро собираемся, бредем обратно. Теперь крепко взявшись за руки, продолжая болтать. О том, как поступили, что любим, что не очень, чем занимаемся, я про свою подработку в одной фирме, Алиска — про забавные случаи в студсовете— обо всей ерунде. И внутри так остро колет от разочарования, что сейчас расставаться, и одновременно поёт от того, как хорошо.
— Пока, Цветочек, — зажимаю её у самого крыльца, снова целуя.
Теперь уже смело и развязно, лапая во всех местах. Все равно больше уже ничего не перепадет.
— Спокойной ночи, Тём, — шепчет мне в губы, улыбаясь, и, выкрутившись из рук, взбегает вверх по ступенькам.
К своей палатке бреду совершенно пьяный от этого вечера, от неё. Физически штормит. Падаю на спальник и улыбаюсь. Я счастлив. И наивно кажется, что теперь так будет всегда.
И если бы мне кто сказал, что уже завтра я вновь вспомню, что мой Лютик — ядовитый цветок, я бы ни за что не поверил.
44. Алиса
— Что так поздно-то, девушка! В следующий раз точно Наумову доложу, и никакие конфеты от подружек твоих не помогут, — ворчит грозно вахтерша, пока я, рассыпаясь в обязательных извинениях, юркаю в открытую для меня дверь этажа.
Под непрекращающиеся монотонные упреки торопливо иду по коридору к своей комнате. И приходится сдерживать себя, чтобы не вприпрыжку. Ноги летят! Я вся будто мощно пульсирующий шарик, не желающий держаться земли.
— Ещё раз извините! — бросаю финальное через плечо, прежде чем скрыться от вахтерши за дверью.
В нашей комнате выключен свет, но тускло светящиеся в темноте телефоны девчонок говорят о том, что спать никто и не собирался.
Ждут меня и подробностей. Рвано выдыхаю, аккуратно прикрывая за собой дверь. Прижимаюсь спиной к дверному полотну, жмурюсь, трогая пальцами припухшие искусанные губы…А-а-а-а!!!!
Сердце бахает в ушах так громко, что не сразу разбираю слова хихикающих девчонок, обращенные ко мне. Говорят, что когда влюбляешься, у тебя бабочки в животе, но это вообще…вообще не так!!! У меня там как минимум взбесившиеся ветряки…
— Ну не отпирайся! С Базовым же была, да? — хмыкает Зара.
Верчу головой, смеясь. Отталкиваюсь от двери и неверной походкой бреду к своей кровати. Падаю на постель звездой.
— Да что нет — то? — хохочет Соня, — Думаешь, мы слепые и глухие? Устали уже ждать, когда сама скажешь.
— А раньше нечего было говорить, — наконец отзываюсь, — И я не отпираюсь…
Имя Артёма жжёт язык, и теперь так и просится наружу. Болезненно хочется говорить и говорить. Только о нём. Чувствую, как изнутри подмывает, и потому только и жду следующих вопросов.
— А теперь значит есть что! — оживляются девчонки, ловя меня на слове.
— Теперь да, наверно, — признаюсь, закрывая ладонями лицо.
— То есть вы встречаетесь??? — Зара мигом оказывается на моей кровати, пихается, чтобы я подвинулась и дала ей сесть поудобней. Соня подлетает второй. Их глаза светятся жгучим любопытством даже в темноте.
— Ну…да. Наверно, да! — нервно смеюсь от переизбытка эмоций.
— Что? Было уже что ли? Колись! — тыкает меня Сонька в бок рукой.
— Не-е-ет!
— Ой, не ври! Не верю!
— Ну…так, чуть-чуть, — заливаюсь краской от смущения. Ой, как и хочется именно это рассказывать, и не хочется! Нет, тут, пожалуй, промолчу, себе оставлю.
— Чуть-чуть, это как? На пол шишечки? — Соня ржет.
Мы с Зарой присоединяемся. Запускаю в Соньку подушкой.
— Ой, да пошла ты!
— Ахах, нет уж, подробней давай! — подначивает меня, — Или у него там просто чуть-чуть, и все врали?!
— Ах-ах-ах! — девчонки закатываются.
— Нормально у него там всё! — возмущаюсь.
— А-а-а, видела! — ловят меня.
И так до пяти утра. Болтаем, ржем, делимся. Засыпаю с улыбкой. Тело так и трясет мелкой счастливой дрожью. Я такого не испытывала никогда.
Подрываемся в семь, проспав всего пару часов. Девчонки — две сонные камбалы, а у меня энергии через край. Напевая, первой бегу в душ, тщательно крашусь, причесываюсь, кручусь перед зеркалом, хоть выбор одежды у меня сейчас и небольшой — что можно надеть на участок раскопок, кроме шорт и футболки? Зато там будет Артём…Целый день! Это тебе не дежурство на кухне!
Телефон пиликает входящим. Кошусь на экран. Сообщение в ВК. От Артёма. "Привет, Цветочек". Улыбаюсь до ушей, кусая губы, отправляю простое "привет)))" в ответ. Опять пишет.
Артем: Соскучилась?
Алиса: Нет!)
Вру!!! Но что поделать, да?
Артём: Разбиваешь мне сердце. Я — да.
Алиса: Не переживай, я полечу твоё разбитое сердце)
Артём: Ой, тогда я вспомнил, что у меня кроме сердца есть ещё один орган, мечтающий о заботе и лечении…
И дьявольский смайлик в конце. Хохочу. Какой наглый!
Алиса: Нет, уже всё. Предложение ограничено.
Артем шлет умирающий стикер. Я — смеющийся, а затем поцелуй.
— Алис, ты идешь — нет?! — торопит Соня.
— А…да! — выхожу из ВК.
***
Общую зарядку Артём со своими друзьями, как обычно, не удостаивает своим присутствием.
Когда после разминки приходим с девчонками в столовую, там парней тоже ещё нет. Наполнив подносы завтраком, занимаем большой стол напротив раздачи, и через минуту к нам подсаживается ещё одна до боли знакомая компания. Вот только не Тёмы, а Ани Куницыной.
45. Алиса
