Глядя в голубые глаза подруги, я будто искала ответ на вопрос, которого не задавала. Набрала в легкие побольше воздуха, откашлялась и… ничего. Не уверена, что вообще хочу с ним разговаривать. Этот звонок на работу – полная неожиданность.
– Клэр, ты меня слышишь?
В голосе неподдельная тревога. Нет, сейчас у меня не то состояние, чтобы с ним разбираться. Не сказав ни слова, я положила трубку.
– Что такое? – испуганно спросила Уэнди. Я медленно опустилась на стул, не обращая внимания на разбросанные по полу документы.
– Кто звонил?
– Том.
Я смотрела на телефон не отрываясь. Может, перезвонит? Внезапно мне захотелось, чтобы он перезвонил – и вернулся в мою жизнь, доказал, что я стою хотя бы этого.
Боже, да я мазохистка, жалкая мазохистка! – Молодец! – похвалила Уэнди. Неужели мое отчаяние так похоже на решимость?
– Не вешай нос, девочка! Молодец, что смогла повесить трубку.
– Да, – слабым эхом отозвалась я, поглядывая на онемевший аппарат. – Молодец…
Всю вторую половину дня меня тошнило, а к четырем пришлось закрыться в уборной. Похоже на рекорд: уже второй раз за последние несколько дней. Странно, ничего подобного не случалось с тех самых пор, как в одиннадцатом классе меня вырвало на уроке истории у миссис Дорсетт. Я ведь и в колледже держалась, даже после пивных вечеринок среди скрючившихся над раковиной подруг. А тут на тебе: второй раз за три дня. Кто-нибудь, позвоните издателям «Книги рекордов Гиннесса»!
Я прополоскала рот и побрызгала лицо водой, страшно благодарная небесам, что мой позор никто не видел. Теперь нужно убедиться, что с одеждой все в порядке… Ба, да у меня живот совсем плоский, о таком еще недавно и не мечталось! Неужели в этом секрет стройной фигуры: сердце – без мужчины, желудок – без еды? А что, звучит неплохо: экспресс-похудание для отчаявшихся, булимия для брошенных… Чем не новое направление в диетологии?
Выплюнув воду, я сделала глубокий вдох и взглянула на себя в зеркало. Да уж, хороша! Макияж сполз, вернее, смылся водой. Без тонального крема круги под глазами стали еще заметнее, и даже веснушки не оживляли бледную безжизненную кожу.
Я все еще любовалась на себя в зеркало, когда в уборную, словно вольный ветер, ворвалась неутомимая Уэнди.
– Вот ты где! – настежь распахивая дверь, воскликнула она. – Везде тебя ищу…
Я обернулась, и она испуганно притихла.
– Слушай, что с тобой?
– Все в порядке.
Я выдавила улыбку, которая, надеюсь, получилась не слишком натянутой.
Вряд ли подруга мне поверила, тем не менее, похоже, поняла: с расспросами лучше подождать. После секундного колебания она избрала единственно верную, с ее точки зрения, тактику: притвориться, будто ничего не произошло.
– Тебе только что цветы принесли. Пойдем, посмотрим от кого!
– А это не ошибка? – решила уточнить я. Букетов мне никто никогда не присылал. Не слишком блестящий результат для девушки, верно? Дожить до двадцати шести лет и ни разу не получить цветов от мужчины. Ни разу! А вот для Уэнди, напротив, букеты приходили как минимум дважды в месяц, причем от разных официантов.
– Вдруг они тебе?
– На карточке написано: «Клэр Райли», – усмехнулась подруга.
Глядя на нее, я перебирала в уме возможные варианты. Цветы наверняка от Тома. Пару часов назад я бросила трубку, и он так расстроился, что решил меня задобрить. В открытке, наверное, написано: «Люблю тебя больше жизни» – или что-нибудь не менее трогательное. Чуть позже он перезвонит и будет говорить, как сильно сожалеет о случившемся, очень виноват, а меня просто боготворит. Прощу я, конечно, не сразу, но буду очень стараться. Тогда не придется жаловаться недовольной мамочке, что позволила очередному парню вить из себя веревки.
– Ну… – протянула подруга, снова открывая дверь. – Что, идем? Ты же знаешь, я терпеть не могу неопределенность.
Она так задорно подмигнула, что я просто не смогла не улыбнуться.
– Ладно, – неохотно согласилась я и узким коридором прошла вслед за Уэнди в наше крыло.
– Как думаешь, от кого цветы? – то и дело спрашивала моя взволнованная спутница.
– Не знаю, – тихо отвечала я.
Хотя на самом деле была уверена: они от бывшего друга. Просто не хотелось признаваться, что до сих пор о нем думаю. Уэнди считает: раз бросила трубку, значит, сильная. Что ж, разубеждать не стану. Совершенно незачем рассказывать, что последние несколько часов только и мечтаю, чтобы неверный бойфренд извинился и попросил принять его обратно.
Я искоса посмотрела на подругу.
– Вдруг они от Тома?
– Ты что, шутишь? Этот тип никогда не посылал тебе цветы! Он же полный болван, ну как можно быть такой слепой?!
– Не знаю, – буркнула я. Но они от него, точно от него.
Мы подошли к кабинету, и у меня дыхание перехватило, когда я заметила, что стояло возле компьютера.
Самая красивая композиция из тех, что я когда-либо видела, и по крайней мере в три раза больше букетов, которые доставляли для Уэнди. Три дюжины длинных белых» роз в огромной наклоненной вазе, украшенные широкой сиреневой лентой, в окружении целого моря белоснежных лилий. Подойдя поближе, я разглядела среди бутонов маленький конверт на конце пластиковой палочки.
– Bay! – восторженно воскликнула я. – Какая красота!
– Да уж! – с благоговейным страхом выдохнула Уэнди. – Букет – просто сказка.
– Bay! – бездумно повторила я и, остановившись у стола, сорвала конвертик.
Подруга дышала мне в спину, от нетерпения подпрыгивая на одной ножке, совсем как ребенок в ожидании сладкого. Прижимая конверт к груди, я на секунду задумалась, что мог написать Том. Как реагировать, когда узнаю: позвонить ему или ждать, пока он это сделает?
– Открывай! Открывай скорее! – подгоняла Уэнди.
Похоже, она взволнована раз в десять больше, чем я. Интересно, как поступит, узнав, что цветы от бойфренда?
Пока я обнимала конвертик и предавалась романтическим мечтам, к нам подошли две помощницы литредактора – Аманда и Гейл.
– Как красиво! – восторженно выдохнула первая, осторожно коснулась крупной белой розы, а затем наклонилась, чтобы лучше рассмотреть вазу.
– От кого они? – спросила Гейл, с детским восторгом ощупывая гипсофилу.
– Не знаю, – с улыбкой соврала я, начисто забыв, что совсем недавно мне было плохо. Как хорошо, что где-то рядом есть человек, который обо мне заботится. – Давайте откроем конверт!
Уэнди и помощницы литредактора не отрываясь смотрели, как я разрываю бумагу и достаю маленькую карточку. Пробежала глазами строчки – и сердце забилось с бешеной скоростью.
– От кого они? От кого? – возбужденно спрашивала подруга.
