— Ну хорошо, по крайней мере древесные коты ручаются за «правдивость» Симойнса, — отметила Хонор, поглаживая Нимица, который лежал свернувшись у нее на коленях. Древесный кот поднял голову и с очевидным самодовольным замурлыкал, а Ариэль добавил свой смешок, сидя на спинке кресла Елизаветы. Оба они выглядели такими самодовольными, что Хонор рассмеялась и дернула Нимица за ухо.
— Как я уже говорила, — продолжила она, — и с риском дальнейшего раздувания этой и так раздутой проблемы, я должна сказать, что два неназванных пушистых самодовольных кота могут подтвердить, что он говорит правду, и многие люди здесь, на Мантикоре поверят их мнению. Это, возможно, не сможет растопить много льда где-нибудь в другом месте, но мы ничего не могли рассказать такого, чтобы убедить таких людей как Колокольцев, им все равно придется верить нам на слово. И хотя мне жаль, что он не принимал участия в разработке этого «паучьего двигателя», используемого ими вместо «полосного двигателя», он уже дал адмиралу Хемпфилл достаточно данных делающих очевидным то, что он знает о чем говорит. И то, что он знает о «паучьем двигателе» полностью и слишком аккуратно совпадает с тем, что случилось с нами, чтобы быть его бредовыми галлюцинациями. Не говоря уже о том, — ее голос стал твердым — что все это довольно точно показывает, что только Меза могла стоять за этим нападением, так как никто другой больше не может ударить по нам таким образом.
Что-то мелькнуло в ее ледяных глазах и мурлыканье Нимица резко оборвалось, так как он привстал и внезапно зарычал. Стало очень тихо в течении одного или двух биений сердца, но потом она встряхнулась, мягко коснулись задней части головы кота, и виновато улыбнулась двум другим женщинам.
— Вы, конечно, правы во всем этом, адмирал. — согласилась Притчарт, дипломатично не заметив, гнев и боль, которые не редко всплывали на поверхность у Хонор в эти дни. — И это может убедить нас, и, возможно, даже Конгресс или ваш Парламент. Но оно не изменить мнение «женщины с улицы», если она не склонна поверить нам. И никакая теория заговора и связанная с ней паранойя не достучится до ее сердца.
— Лучшее, которое мы можем сделать, является лучшим, что мы будем делать, госпожа Президент, — заметила Хонор тоном гораздо ближе к нормальному. Она улыбнулась ей в благодарность за проявленный главой Хевена такт, а затем взглянула на свои часы. — И если предположить, что новости были выпущены в эфир в соответствии с графиком, то в ближайшие пару часов мы сможем выяснить, как общественное мнение, по крайней мере, Мантикоры отреагирует на все это.
* * *
— …самая нелепая вещь, которую я когда-либо слышал, Патрик! — фыркнул Кифер Мэллори несколько часов спустя. Высокий, красивый политический обозреватель был одним из наиболее популярных говорящих голов Звездной Империи, и он знал это. Теперь его темные глаза сверкали, как он махал обеими руками в знак разочарования. — Имейте в виду, что мы все осознаем угрозу Звездной империи в общем, и этой звездной системе, в особенности. И я не буду притворяться, что я не был бы рад найти кого-то, кто был бы готов поддержать нас. Но на самом деле! — Он встряхнул головой. — Я знаю, я не один такой, кто считает, что весь этот беспорядок, в первую очередь, подозрительно удобен для людей, из-за которых мы его получили!
— Да? — Джеффай Алверсон, старожил парламента от Либеральной партии, который присоединился к фракции Кэтрин Монтень после выхода из правительства Высокого Хребта, наклонился вперед, чтобы смотреть вниз стол на мониторы ХВ и сардонически поднял бровь. — Позвольте мне сообразить, сейчас… Вы имеете ввиду барона Высокого Хребта и Элейн Декро, не так ли?
Мэллори, который бы был связан с Прогрессивной партии, в течении по крайней мере трех десятилетий и являлся одним из общественных представителей теперь уже исчезнувшей Декро, перед ее захватывающим падением, сердито вспыхнул.
* * *
— По-моему, он не плохо схлопотал, не так ли? — заметила Эмилия Александр-Харрингтон.
— Да, не плохо, — согласилась Хонор. Она подумала, вытянувшись на удобном диване в личных покоях Эмили, что это было удивительно глупо от него. Нимиц лежал, удобно устроившись у нее на груди, и она мысленно спросила его мнение. Даже полный новичок должен был увидеть, куда это приведет!
— Это потому, что, несмотря на имеющийся внешний лоск, он произошел, говоря умными словами, из ограниченного, из очень ограниченного, а в его случае — вырожденного генофонда… — заявила Эмили из кресла жизнеобеспечения, находящегося рядом с диваном. Она проследовала за логикой рассуждений Хонор почти так же легко, как и кот, и они обе взглянули друг на друга с понимающими улыбками.
Хэмиш застрял в Лэндинге, погрузившись в повседневный поток дел Адмиралтейства, но Хонор решила, что она заслужила хотя бы один день побыть у себя дома в Белой Гавани, особенно после своего участия в политическом марафоне Елизавета и Притчарт. Она провела большую часть этого дня вместе со своими родителями, ее младшим братом и сестрой, и ее семья по-прежнему ощущала острую боль утраты, особенно из-за этих потерь переживал ее отец, и за нее и за Нимица. Но сейчас, по крайней мере, у Альфреда Харрингтона начали, наконец, зарубцовываться эмоциональные шрамы, это было ему необходимо, чтобы просто выжить. Но на этот раз Хонор была благодарна, что с ней была Эмили. Ей было нужно спокойствие старшей женщины в такие моменты, тем более, что она была одним из наиболее проницательных политических стратегов во всей Звездной Империи.
Которые могут быть еще более полезными, чем обычно в течение ближайших нескольких недель, подумала она, наблюдая трансляцию передачи, когда Мэллори ответил Алверсону.
* * *
— Где предел тому, как долго правительство Грантвилля будет продолжать обвинять Высокого Хребта в своих текущих проблемах. — Тон Мэллори мог расплавить свинец, он ненадолго прервался пока не убедился, что держит свои эмоции на коротком поводке. — Никто не утверждает, что не было допущено ошибок в период правления Высокого Хребта, хотя некоторые из нас продолжают подвергать сомнению мудрость приговора к тюремному заключению экс-премьера за действия своего правительства. Я знаю, что это не очень популярная позиция, но прецедент уголовного преследования политических противников, приведет, скорее всего, к непредвиденным последствиям, ведущим к краху системы. А привычка вытаскивать «привычных подозреваемых» и махать ими, как некий отвлекающий маневр, когда кто-то начинает критиковать политику нынешнего правительства, вряд ли является аргументированным ответом на эту самую критику господин Алверсон!
— Да неужели? — ехидно спросила Мадлен Рихтер. — Я была под впечатлением, когда он был признан виновным во взяточничестве, подкупе избирателей, лжесвидетельстве, вымогательстве, и препятствованию отправления правосудия, а не за действия своего правительства. Или я неправильно прочитала отчеты новостей о судебном процессе. Кифер? — Она улыбнулась. — Что же касается высказывания Иеффая, то я согласна, что он не является исключительно аргументированным ответом, в данном случае он имеет ввиду необходимость выделения сути дела. И мне не нравится, что Ваша критика была направлена именно на какие-то тщательно продуманные нюансы.
От внезапного прилива крови лицо Мэллори потемнело, а Розалинда Дэвидсон покачала головой. Рихтер, будучи членом Парламента от Восточной Таннертона, являлась одним из руководителей Центристской партии. Таким образом, она поддерживала Правительство Грантвилля столько же времени, сколько находился в оппозиции к нему Мэллори. Дэвидсон, с другой стороны, была депутатом от Либеральной партия пока не вылетела из парламента от цунами, поднявшемся вслед за отставкой Высокого Хребта. С тех пор она зарабатывала себе на жизнь, как журналист и преподаватель, и, хотя они с Мэллори точно не являлись закадычными друзьями, они были едины в своей неприязни к нынешней власти.
— Вы знаете, — сказала она, несколько многозначительно, — избиение людей в зависимости от их прошлой или настоящей политической принадлежности не является главной целью того, что мы здесь сегодня вечером обсуждаем, Мадлен. Или, как мне показалось, это не так, если конечно то, что вы говорите, соответствует теме дискуссии, Минерва?
Она повернулась, чтобы Минерва Принс, которая вместе с Патриком ДюКейном, были одними из организаторов пугающе популярного и продолжительного ток-шоу «В огонь». Одновременный показ шоу по различным каналам был только одной из наводнивших ГВ программ пытающихся справиться с сенсационным открытием присутствия Элоизы Притчарт в двойной системе Мантикоры, но у этого ток-шоу была самая большая зрительская аудитория из всех.
— Вы, конечно, правы Розалинда, — ответила Принс. — С другой стороны, вы знаете, что Патрик и я обычно позволяем нашим гостям, по крайней мере немного отклоняться от основной темы дискуссия.
