– Правильно. Потому что нет опасности. Теперь попробуй представить, что ты ешь присланный лордом Теллери десерт.
– А! – восклицает Рэй и прислушивается к ощущениям.
– Что чувствуешь? Я не знаю, как это для тебя работает: для каждого индивидуально.
– Как будто мой палец сжал холодный обруч.
– Значит, так ты предчувствуешь смертельный исход. Чтобы деактивировать кольцо, представь, что я засыпаю.
Рэй задумчиво разглядывает руку.
– Сколько в нём заряда?
– Не очень много, – вздыхаю я. – Однократного применения хватает на пять просчётов разных исходов, после чего кольцу нужно подзарядиться около часа. Ничего делать не нужно – кольцо просто отдохнёт и восстановит функциональность. У меня хватило времени запрограммировать его на двадцать восемь применений. Теперь осталось двадцать семь полных применений и три исхода.
Рэй ахает.
– Амрис…
– К сожалению, я не могу остаться с тобой в этом мире, но… но в самые опасные моменты твоей жизни я буду с тобой.
– Амрис… – выдыхает Рэй и восхищённо смотрит на меня. Есть. Вот теперь можно идти. Пока я не заслужил такой взгляд, встреча с Рэй как будто была не исполнена. – Ради этого стоило выходить за тебя замуж.
Я смеюсь. Я заслужил восхищённый взгляд, но, похоже, не поразил её достаточно. И я не буду смотреть исходы, чтобы сообразить, что мне нужно сказать.
Я и так знаю.
‒ Рэй-Йи, ‒ она чувствует перемену в моей интонации и становится прямо и торжественно. ‒ Прости, что в прошлый раз я так рано и так далеко от тебя умер. Я обещал тебе быть вместе и нарушил своё обещание. И тебе пришлось прожить ещё тридцать девять лет ‒ без меня, воспоминаниями о том коротком времени, что мы были вместе.
Глаза Рэй влажно блестят.
– В этот раз я не умру. Я не могу остаться, потому что я здесь временно по заданию, но сердцем я буду с тобой.
Рэй молчит.
А потом обнимает меня крепко-крепко. Краем глаза я вижу, что она сияет.
‒ Только ‒ Амрис! ‒ восклицает она, отстранившись. ‒ Тебе нужно налаживать отношения с Кан-Гиором, а не быть сердцем со мной.
‒ Дорогая Рэй, во-первых, у меня большое сердце. А во-вторых ‒ моё семейное положение уже давно описывается словами «всё сложно» ‒ в смысле сложноустроенной системы, ‒ и я разберусь. И сделаю хорошо.
Рэй смотрит на меня пристально ‒ и, похоже, ей нравится то, что она видит внутри меня.
‒ Спасибо, Амрис, ‒ говорит она мягко и торжественно. ‒ Твои слова… закрыли дыру внутри меня, которая образовалась, когда ты тогда умер. Может быть, я обойдусь и без психотерапии у Кан-Гиора.
Она улыбается. Вот теперь хорошо.
‒ Кстати, о Кан-Гиоре. А функция связи у кольца сохранилась?
– Да. Оно по-прежнему настроено на кольцо Кан-Гиора. Тебе придётся захотеть его увидеть, чтобы передать ему короткое сообщение.
Рэй высоко изгибает левую бровь, очевидно, сомневаясь в высокой вероятности такого развития событий.
– Впрочем, я допускаю, что мне предстоит такая жизнь, что общение с Кан-Гиором станет для меня драгоценной отдушиной. Тем более, что таким образом я смогу передать привет тебе. А Кан-Гиор тоже сможет передавать мне сообщения?
– Если искренне захочет увидеть тебя, – пожимаю плечами я. Глядя, как поднимается правая бровь Рэй, когда она пытается это представить, добавляю. – Клянусь, на момент создания этих колец замысел казался мне безупречным.
– Не сомневаюсь, – качает головой Рэй. Делает паузу ‒ и обнимает меня, крепко, долго, и я понимаю, что это прощальное объятие.
‒ Я пойду, ‒ шепчу я ей на ухо. У Рэй перехватывает дыхание, и я чувствую, как она беззвучно плачет. ‒ Я с тобой. Я пойду. Я с тобой. Я пойду. Я с тобой. Я с тобой…
Рэй отстраняется. В её глазах слёзы, но она улыбается.
‒ Амрис, давай сделаем так. Я не хочу сейчас закрывать за тобой дверь и оставаться одной в пустой комнате, где только что был ты и где только что… ну, сам понимаешь. Давай мы выйдем в коридор, и ты покинешь тело Кира Альгеса там. Кир же не будет помнить того времени, которое ты был в его теле?
‒ Нет. Ну, я надеюсь, ‒ ухмыляюсь я.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Рэй смотрит на меня с шутливой укоризной и смеётся.
‒ Так что мне придётся спешно вводить его в курс дела: почему он в Ксессе, почему я в Ксессе, почему люди регента, возможно, будут стремиться его убить, и что мы делаем дальше. А потом мы пойдём к регенту. А потом придёт Гина Альвара. И ещё нужно будет заняться Лереком, который так хочет стать настоящим королём. Короче говоря, я смогу заняться делом, и мне так будет легче.
Киваю.
Рэй берёт меня за руку, и мы идём к двери. Рэй останавливается на секунду у двери, но решительно открывает её и выходит. Я иду за ней, прохожу чуть дальше и встаю напротив неё. Коридор залит Мраком, и он разлучает нас раньше, чем мой выход из тела.
‒ Люблю тебя, ‒ слышу я шёпот Рэй, тёплый в холодном Мраке вокруг. И также отвечаю шёпотом:
‒ Я с тобой.
Глава 11. Рэй-Йи
Тело Кира сводит судорогой, голова запрокидывается назад, он теряет равновесие и неловко падает. В тишине и темноте звук его падения оглушителен. Тяжело дышит.
‒ Кир? ‒ громким шёпотом окликаю его я.
Он замирает на мгновение ‒ и изнутри него прорывается глухой рык.
Клянусь Мраком, этот рык слышен во всём дворце. Сейчас сюда сбегутся все, и будет очень некрасиво.
Впрочем… пока ‒ тишина. Я не слышу ни шагов, ни голосов. Я слышу только плотную пелену Мрака вокруг. Кто решится пойти на крик, звучащий в ночь наступившего Мрака?
Вот и молодцы.
‒ Кир! ‒ хватаю его за плечо я. ‒ Кир, вы слышите меня?
Кир Альгес дёргается, замирает и приподнимается. Одной рукой хватает меня за плечо, как будто добычу.
‒ Кто это? ‒ хрипло спрашивает он.
А, точно. Ничего же не видно. Не только ночь, но и Мрак. И Кир дезориентирован.
Я пытаюсь вывернуться из его хватки, но он держит крепко.
‒ Пустите меня.
‒ Кто это? ‒ повторяет он требовательно.
‒ Королева Мрака. Пустите меня.
Рука исчезает с моего плеча.
‒ Королева Мрака? ‒ тускло звучит его голос.
‒ Вы можете встать? Пойдёмте. Нельзя здесь оставаться.
Мне самой не нравилась идея приводить Кира Альгеса в мою спальню, но идея с коридором оказалась не так хороша, как я думала.
Хватаю Кира за рукав и увлекаю за собой. Он едва удерживается на ногах, заходя за мной в мою спальню. Щурится от света ламп. Тяжело опускается на пол рядом с дверью.
‒ Вы можете использовать кресло, ‒ раздражённо отвечаю я. Кир тяжело сидит спиной к двери, закрыв глаза и приоткрыв рот. Качает головой.
Что это за раздражение в моём голосе? Человек просто приходит в себя.
Ну конечно.
Конечно, я бы хотела, чтобы внутри этого тела был Амрис и чтобы он касался меня нежно, а не хватал, как глава дворцовых закупок – желанный товар на аукционе. Но Амрис ушёл насовсем, и мне лучше не думать об этом.
И раздражение своё не показывать.
‒ Воды? ‒ предлагаю я.
Кир Альгес открывает глаза и фокусирует взгляд на мне. Обводит взглядом комнату. Опять останавливает его на мне.
‒ Королева Мрака не прислуживает тем, кто служит ей, ‒ хрипло отвечает он.
‒ Королева Мрака воистину может делать всё, что ей угодно, ‒ отмахиваюсь я. Наливаю ему стакан воды и ставлю рядом с ним. Сажусь на пол рядом с кроватью, касаясь её изножья левым плечом, лицом к двери. Сесть на кровать я сейчас не в силах. Кир жадно пьёт.
Когда он ставит стакан на пол и вновь смотрит на меня, его взгляд выглядит удовлетворительно осмысленно. Он открывает рот, чтобы, очевидно, начать задавать вопросы, но я останавливаю его жестом.
‒ Мы в Ксессе. Сегодня первый день Мрака, Мрак пришёл в Ксесс. Скажите, что последнее вы помните?
Кир моргает и хмурится. Давайте же, Кир, мне сейчас очень будет нужен ваш быстрый ум.
‒ Регата, ‒ отвечает наконец Кир. ‒ Выиграла синяя команда.
‒ Две недели назад… Понятно.
