распахнулась. Агата Карловна, непричесанная, с выражением сильнейшей тревоги, куталась в шлафрок. Правую руку с пистолетом она прятала за спиной.
– Что?
– Твой-то обманул меня! Поехал на Мясницкую и пропал.
– Заходи, – коротко бросила девушка и пропустила кучера внутрь комнаты. Там он бухнулся на стул и стянул с головы свою косматую шапку.
– Не уследил? – зло спросила Агата.
Афанасий махнул шапкой.
– Он, когда соскочил, я чуть погодил и – за ним. Смотрю – в дверь шмыгнул! Ну, выждал немного и тоже – вошел. Темно. Замер, слушаю – куда пойдет. И слышу – вроде как поднимается, но где поднимается, куда – не пойму. Я – по лестнице вверх. Все обежал – нет нигде.
– Так.
– Ладно, думаю, покараулю снаружи. Встал в арке. То к одному концу подойду – на парадное посмотрю. То к другому – с черного входа чтобы. Вижу – с черного выходит кто-то. Вроде не похож. Ну, думаю, может, платье переменил. Смотрю – точно не он. Я в стеночку так аккуратно вжался, тот меня и не заметил. Думаю – посторонний человек. Жду дальше. Потом подкатывает карета, а из нее выходят двое. Первый – тот, что давеча мимо меня прошел. А второй… мать моя!
– Кто? – Агата внутренне сжалась.
– Архаров! – выпалил кучер. – Сам!
Агата тихо выругалась.
– Ага! – кивнул Афанасий. – И я так подумал.
– Это очень плохо, – сказала девушка, хмурясь. – Почему Архаров приехал, а? С чего это он приехал?
Тут он заметил пистолет.
– А это зачем?
– Крюгер зарезал Гришку. Боялась, что придет за мной.
Кучер хмыкнул.
– Сдается мне, Иван Андреевич в обход меня посылал Архарову собственные донесения, – произнесла задумчиво девушка, кладя пистолет на стол. – Нет! Такого быть не может! Курьер от Москвы до Петербурга скачет три дня. А Архарову, чтобы приехать из столицы, нужно минимум дня четыре. Не сходится. Мы в Москве меньше недели – не мог Крылов успеть что-то раскопать, предупредить Архарова. Нет, не то. Это значит, что Архаров все время был в Москве, выехав сразу после переговоров с Матушкой. И отсюда руководил Крыловым. Переиграли нас, Афоня! Не понимаю как, но переиграли! Вопрос только в том, знает ли императрица? Если это ее комбинация, значит…
Афанасий смотрел на Агату широко раскрытыми глазами. Он не был знатоком интриг – его дело было придушить, запугать, спрятать концы в воду.
– Значит, – продолжала быстро думать Агата. – Матушка схитрила. Основной сыщик – вовсе не Крылов, а Архаров. Ни во что не ввязывается, сидит себе в центре паутины, получает донесения. В Москву небось приехал якобы к женщине – все знают о таких его наездах к любовницам, да! Крылова послали для отвода глаз, чтобы шпионов приставляли только к нему, а не к Архарову, это понятно. А меня – просто для того, чтобы подчеркнуть важность Крылова.
– Мудрено, – пробормотал Афанасий.
– А что это означает? – тихо спросила Агата саму себя. – Это означает, что дело куда как серьезнее, чем пропадающие деньги.
Она посмотрела исподлобья на кучера.
– Не распрягал еще?
– Нет.
– Иди к бричке, жди. Сейчас приду.
– Куда поедем?
– Куда-куда! На Кудыкину гору!
Лефортово
Хотя барский дом и ремонтировали, вблизи было заметно, какой он старый. Даже второй надстроенный этаж да башенка по центру здания уже успели посереть и покрыться пятнами. И все равно дом выглядел живописно – он стоял на холме, окруженный осенними желтыми деревьями, а ворота в высоком с пиками заборе хоть и заржавели, но вполне сочетались с листвой в это время года. Федор остановился так, чтобы его было видно из окон второго этажа, установил мольберт, прикрепил к нему лист плотной бумаги и достал карандаши, чтобы делать наброски. Поначалу он работал медленно, более изучая дом баронессы де Вейль. Потом увлекся и пропустил момент, когда между колонн портика показалась девушка в темно-синем простом платье. Она стояла там и смотрела в его сторону. Юноша заметил ее и поклонился. Девушка не ответила – она стояла, чуть прикрытая одной из колонн, как будто раздумывая, подойти или нет. Потом из дверей вышла дородная женщина. Сначала Федя заподозрил, что это сама баронесса, но быстро понял свою ошибку – по тому, что женщина накинула на плечи девушки большую шаль. Вероятно, это была прислужница.
Юноша сел на ящик с красками, достал калач и начал есть. Смотрел он в сторону, чтобы не спугнуть девушку на крыльце. Скоро послышались шаги. Подошла тетка-прислуга с ковшиком воды.
– Это тебе молодая барыня прислали, – сказала тетка, – интересуется, что ты тут делаешь?
– А что же сама не подошла? – спросил Федя. – Чай, не кусаюсь.
– Вот еще! – бросила баба. – Сам на нашу землю заявился, стоит тут, малюет чего-то! Скажи спасибо, что не гоним.
– Спасибо.
Федя посмотрел в сторону дома – девушка все еще стояла там. Он снова поклонился, взял ковш и напился холодной чистой воды. Баба тем временем обошла мольберт и взглянула на рисунок.
– А ничего! – сказала она. – Похоже.
Юноша вернул ей пустой ковш.
– Пойди передай своей барыне, что я благодарен ей за разрешение рисовать и за воду. Я остановился тут неподалеку, у Марфы Ипполитовны, и буду приходить сюда еще несколько дней, пока не закончу картину.
Баба пожала плечами, приняла ковш и пошла обратно. Федя видел, как они переговорили с девушкой и баба вошла в дом. Девушка постояла еще немного, как будто в нерешительности, но потом тряхнула головой и направилась к Федору. Вблизи она оказалась красивой, но очень бледной.
– Послушайте, – начала девушка без приветствия, – не хочу, чтобы вы обманулись. Я не могу разрешить вам приходить сюда каждое утро, потому что дом принадлежит не мне, а моей бабке, баронессе Агате Карловне де Вейль. Ее сейчас нет.
– Я спрошу, когда она вернется, – предложил Федя.
– Она… она не вернется скоро. Бабка уехала в Петербург.
– Значит, пока ее нет, хозяйка вы, – предположил юноша.
Девушка замялась.
– Не уверена… – сказала она наконец. – Я… я не знаю, что делать, посторонние тут почти не бывают.
– Тогда давайте познакомимся, – вежливо предложил молодой человек. – Федор Александрович Скопин, слушатель Художественных курсов.
Он не был уверен, что в Москве существуют какие-нибудь Художественные курсы, но думал, что если девушка живет вдали от города и нечасто там бывает, то она не раскроет его обмана. Так и произошло.
– Я не знаю Скопиных, – сказала она, – впрочем, я почти никого не знаю…
– Мы из Петербурга, – перебил ее Федор, – я приехал сюда… погостить у дяди. У двоюродного дяди. Это наш дальний родственник, вы его тоже наверняка не знаете.
– Может быть… – рассеянно ответила
