– Да нет, это ты меня извини…
* * *
Обедали в частном кафе окрошкой и варениками с вишней. Сытость вызвала сонливость и апатию. Юля смотрела на сидящего перед ней, вспотевшего от жары и самого процесса еды Шубина и думала о том, что, может, ей и действительно выйти за него замуж. Но мысли о замужестве были ленивыми, медленно наплывая, они отступали, путаясь в сознании с раздумьями о Крымове. Безусловно, Шубин гораздо достойнее Крымова, но женщины дуры, рассуждала она, попивая прохладный яблочный сок и разглядывая гладко выбритое лицо Игоря, его какие-то усталые и грустные глаза. И хотя он был крепким мужчиной, привыкшим самостоятельно справляться со своими трудностями и не терпевшим жалости, все равно Юле хотелось его погладить по голове, поцеловать в щеку и сказать, что он очень хороший, что она даже по-своему любит его, что она бы и рада стать его женой или просто подругой, что было бы, безусловно, хорошо, но ведь она же предаст его в первый же день, стоит ей почувствовать тот сладостный миг, то охватывающее ее предчувствие наслаждения, которое возникает в ней каждую минуту, когда она видит Крымова…
– Я покупаю себе новую машину, – сказал Игорь, промокая салфеткой рот и откидываясь на спинку стула. – Хватит ездить на твоей или крымовской и ждать, когда воскреснет в мастерской моя… Так что скоро будем кататься с тобой, помнишь, как ты хотела?
А она действительно хотела покататься с ним наперегонки по ночному городу или лучше всего – за городом, когда никто не видит, никто не мешает…
– Лучше бы купил самолет, тогда бы мы полетали…
Они приехали в агентство в два часа.
– Это неслыханно! – встретила их Щукина полушутливым-полузавистливым голосом, очень хорошо знакомым и Юле, и Шубину. – Где это вас черти носили?
– Надечка, сядь и успокойся, – Шубин усадил откровенно разглядывающую Юлю Щукину в кресло, применив даже немного силы. – Во-первых, разве можно вот так встречать человека, который всю ночь провел за рулем и смертельно устал?..
– Это ты о Земцовой, что ли?
– Надя, да что с тобой происходит? Что это ты все на людей бросаешься? – Видно было, что Шубин не на шутку рассердился. – Вместо того чтобы напоить кофе и отчитаться о проделанной работе, ты ведешь себя просто отвратительно… Чем тебе не угодила Земцова?
Юля, слушая все это, сама налила себе кофе и села в свободное кресло, с отсутствующим видом уставясь в окно. Терапия Шубина пошла прахом – настроение ухудшалось, хотелось все бросить, сесть на поезд, а еще лучше на самолет, и вернуться к маме. И всему виной эта скандалистка Щукина, которая несколько дней тому назад встала не с той ноги и до сих пор беспричинно бросается на людей.
– Как поживает Чайкин? – Юля повернулась и посмотрела Щукиной прямо в глаза, пытаясь увидеть в раскрасневшейся обозленной женщине прежнюю добрую, мягкую и уступчивую Надю.
– Нормально… – Она шумно выдохнула, словно освобождаясь от какой-то внутренней тяжести, и вдруг разрыдалась.
«А ведь она беременна, – подумала Юля, – а мы, идиоты, ничего не замечаем!»
И словно ничего не произошло и Надя не встречала их раздраженным тоном, Юля начала рассказывать Щукиной, глядя ей прямо в глаза, чем она занималась, начиная со вчерашнего дня, с тех пор как они с ней расстались, и кончая только что прошедшим обедом. Она говорила четко, образно, чтобы Щукина могла себе все это представить, осмыслить и понять.
И вдруг она увидела, как сквозь чужой и холодный взгляд пробивается тепло и тот свет, который она так ценила в Наде. Это было и сочувствие, и боль за чужую неудачу, и сострадание, и даже любовь…
– Бедненькая, представляю, как же ты себя чувствовала после того, как она сбежала… Ты прости меня… Я не должна была так себя вести, я не знаю, что со мной происходит… А что касается Чайкина, то с тех пор, как ты познакомила его с Иноземцевым, он не выпил еще ни капли… Не знаю, что будет дальше, конечно, но пока я тебе очень благодарна…
Даже кофе после тех приятных метаморфоз, что произошли с Щукиной, показалось Юле вкуснее…
– Ладно, не расстраивайся, звони Сазонову или Корнилову, скажешь, что видела Лаврову в пансионате «Заря»…
– Я сам позвоню, если не хочешь выслушивать дурацких вопросов, – предложил Шубин, – но только я все равно скажу, что это именно ты ее нашла… Ты же у нас молодец!
– Вы все держите меня за маленькую… Но все равно – спасибо.
Шубин ушел в свой кабинет звонить, а Юля осторожно спросила Надю, где Крымов.
– Знаешь, он еще не приходил… Звонил, правда, просил, чтобы я взяла ему в ресторане рубец и холодные киевские котлеты… Не знаю уж, с чего это он так полюбил ресторанную еду?
– А Шонин? – Юле было даже физически неприятно при воспоминании о своей последней встрече с Олегом. – Когда я видела его в последний раз, он бросился от меня бежать… очень все странно и необъяснимо. Думаю, что он сильно страдает, находясь в этом городе, где ему все напоминает об Инне.
– А с Шониным такая история… – осторожно, словно боясь причинить Юле боль, произнесла Надя. – Он был здесь, сказал, что настаивает на том, чтобы ты, как только вернешься, срочно связалась с ним… Я еще спросила его, не случилось ли что-нибудь важное, на что он мне ничего не сказал, а как-то так… обреченно, что ли, махнул рукой и быстро вышел… Я так думаю, что действительно что-то произошло…
– Скажи, он говорил обо мне плохо?
– Нет, но лицо у него было неприятное…
– Крымова он не спрашивал?
– Нет. Ты ведь говорила, что расследование он поручил лично тебе….
– Тогда сделаем так: я поеду к Шонину в гостиницу, а Игорь сам расскажет тебе о нашем плане. Надя, нужно поработать с людьми…
– Иди, не переживай…
– А еще какие-нибудь новости есть?
– Шляпа! Она же нашлась! – засияла, как в старые и добрые времена, Щукина. – Возле старого ипподрома… Наверно, когда девочку везли на машине по мосту перед площадью и когда машина заворачивала на Новую дорогу, шляпа вылетела из окна и приземлилась как раз на поле… Там кругом высокий забор, место заброшенное, безлюдное, никто не живет…
– Понятно… А кто же ее нашел?
– Какой-то милиционер, проезжавший по мосту и проинструктированный относительно этой шляпы… Да ее действительно трудно не заметить, как сказал мне Крымов, он ее уже видел у Сазонова… Она, говорит, такая широкополая, оранжевая, с желтым прозрачным бантом…
– Ее отдали на экспертизу?
– Разумеется…
– Хорошо, тогда подождем результатов…
* * *
Олег Шонин встретил ее молчаливым многозначительным взглядом. Она стояла на пороге гостиничного номера и ждала, когда же с него спадет оцепенение и он наконец-то догадается пригласить ее войти. Когда же поняла, что вряд ли этого дождется, сама, слегка отстранив его, вошла в комнату и села, не дожидаясь приглашения, в кресло.
– Вы меня искали… – Она старалась не смотреть на него, чтобы не вспылить, не взорваться в ответ на непонятное его поведение, на полубезумный взгляд. – Вы искали, вот я и пришла. Олег, что случилось?
И тут он опустил глаза и, сделав несколько шагов ей навстречу, опустился перед ней на одно колено и взял ее руку в свою. Юля едва сдержалась, чтобы не отдернуть руку: мало ли что он сейчас выкинет?..
– Кольцо… На вас кольцо Инны… – сказал он, после чего резко встал и отошел к окну.
Теперь уже Юля находилась в состоянии шока. Она, выставив вперед руку, смотрела на купленное ею у Иноземцева кольцо с бриллиантами и сапфирами.
– Не может быть… – Она взяла себя в руки. – Такие кольца есть в каждом ювелирном магазине. Вам это могло показаться…
– Нет, я сам подарил ей это кольцо.
– Но почему я должна вам верить?
– Хороший вопрос… Но почему же вчера, когда я только увидел его на вашем пальце, я до сих пор не могу прийти в себя? Я ведь думаю только о нем, о вас, о вашей связи с Инной и, главное, с ее смертью… Снимите кольцо и посмотрите на то место, где на нем должна стоять проба… Там должен остаться шов – мы переплавляли это кольцо, потому что до того, как подарить его Инне, его носила моя жена, которая во время беременности сильно располнела… Ювелир-халтурщик, я думаю, очень спешил и оставил едва заметный след в том месте, куда вставлялся кусок золота… Это теперь я знаком с хорошими ювелирами, а тогда мне было абсолютно все равно, кому доверять подобные вещи…
Юля послушно сняла кольцо и без труда увидела чуть заметный след, тоненькую светлую полоску рядом со знаком пробы.
– Не может быть, – повторила она, все еще не веря в то, что ей сказал Олег.
– Откуда у вас это кольцо?
– Я купила его несколько дней тому назад… точнее, семнадцатого числа, у одного своего приятеля… – И тут она замолчала, подумав о том, что стоит ей сейчас назвать Иноземцева, как Шонин поднимет на ноги весь город, но разыщет Сергея и постарается вынуть из него душу, чтобы узнать, откуда это кольцо оказалось у него. А этого нельзя допустить. Может случиться непоправимое. «Если это кольцо действительно принадлежало Инне, то нам крупно повезло, что его купила именно я…»
