Хотя осознаю и собственную вину перед Энакином. Он сделал невозможное — заставил папу меня похвалить, и всё время нашего общения, был, конечно, самонадеян, но довольно мил … а я, находясь с ним вроде-как в отношениях, без стеснения кончила в руках лучшего друга. И, по странности, нисколько не жалею о содеянном… Молодец Ника. Приз новоявленной шлюшки твой… Ещё и на Покахонтас наезжала…
В ответ на сообщения Даниила руки не раз набирают: «прошла любовь, завяли помидоры, сорян-сурэн, но купидон загнулся», «не для тебя, по ходу, моя ягодка цвела» или «прости, прощай, чокопай». Но я каждый раз их стираю, вспоминая уверения Эрика, о том, что люди, рвущие отношения по смс «некультурные чмушники».
Сегодня на ужине мне предстоит сообщить двум парням две противоположные истины. Да прибудет со мной сила.
В дверь звонят, подскакиваю и иду открывать. Лусине, несмотря на мои разногласия с ее братом, согласилась помочь мне с оштукатуриванием.
В джинсовом комбинезоне, с двумя косичками, светиться воодушевлением, спрашивая в чем я пойду. Интерес немного стихает, когда я демонстрирую то самое платье, в котором была на свадьбе Агаси. Один наряд на два разных выхода для мелкой явный моветон, но меня все более чем устраивает.
— Вы на этот раз сильно поругались? — тактично уточняет сестра Эрика, нанося мне на лицо тональный крем.
— Он что-то говорил? — скрыть надежду в голосе получается из рук вон плохо.
— Наоборот, он вообще почти не говорит. Только отчитывает, если что не так. А вчера ему все было не так… В прошлый раз он был меньшим Чудовищем…
— Я сегодня всё исправлю. — уверяю погрустневшую девушку. — Доверься мне.
— Хорошо бы. А-то я слышала, как он вчера с папой о какой-то поездке общался, но куда не расслышала…
— Если узнаёшь детали, напишешь? — вербую себе шпиона.
— Сразу! — искренне улыбается девушка.
Но я ничего не исправлю сегодня…нет. Сыграю безголосой марионеткой в акте предателя, воткну в спину любимого нож, окрашу его руки кровью и заставлю сердце превратиться в глыбу бесчувственного льда.
А затем и свое превращу в пепел.
Глава 32
Дорогие автомобили — вот что первое бросается в глаза при въезде на территорию резиденции старшего Темнейшества. Если папа полагал, что на дачу приглашена только наша семья, то, надеюсь, его не настигнет плач Ярославны от осознания того, насколько он переоценил значимость своего семейства… Да и назвать каменный трёхэтажный домище уютным словом «дача» язык не соглашается, добавляя «моб вашу ять… да это крепость Саурона привыкшего жить на широкую ногу…»
Рекламные услуги долбящего спамом Дарта: «Заеду, заберу и домчу с ветерком, искромётно полапав по дороге» — я тактично отклонила, подразумевая емкое «давай, до свидани!».
Он, к счастью, прыгать в бутылку не стал и принял с пониманием мой девчачий каприз «довезу себя сама».
*
Первый уровень — амбал-дверной-открывашка запускает в навороченный дворец. Внутри, в просторном холле, встречает приветливая девушка Слава, одетая в строгие черные штаны и идеально выглаженную шелковую рубашку. Девушка ослепительно улыбается, уточняя имя и фамилию, что-то помечает на своем планшете и желает чудесного вечера. Значит, закапывание негодных происходит на начальной ступеньке. Вряд ли, Алеша — а именно так значилось на табличке двухметрового бугая с жизненным принципом «убью, не моргнув» — пропускает всех и вся к куда более жизнерадостной кондукторше списков.
— Она со мной, — звучит рядом гипнотизирующий голос Дарта и теплая мужская ладонь опускается на мою талию.
Успеваю только повернуть голову в направлении наследника сия богатства, как сразу оказываюсь захвачена настырными губами. Ни Слава, ни другие подъезжающие гости не могут смутить его язык, прошибленный лозунгом: «якорь Вам в глотку, Ника!». Упираюсь в железную грудь Энакина и решаю, что первым делом надо сообщить злу об изменениях, но тут в спину летит приторно-лисье:
— Сестричка!
Едрический сандаль! Гондольер, твою налево, Вейдер! Тебе прямо сейчас надо было мне в рот вгрызаться! Отталкиваюсь от Темнейшего и поворачиваюсь на голос сестры. Улыбается как хитро-выделенная лиса и идет к нам в сопровождении спутника, с которым мои глаза сталкиваются лишь на секунду. Он моментально отворачивается, оплескивая меня безразличием, но мне этого хватает, чтобы сердце бездыханно провалилось к ногам. В светлых глазах властвует ночь, бездушная и безучастная. Принц словно превратился в Кая, а Снежная Королева — Настя забрала его сердце себе. Иначе почему стоит Эрику повернуть на нее голову и на его лице появляется теплая улыбка? Та, что способна согреть в самый лютый мороз… и та, которая должна принадлежать только мне. Мне…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Руки Насти обвивают локоть моего друга подобно двум губительным змеям. Причудливая мысль отцепить ее от Рафиковича на мгновение представляется вполне нормальной. Вполне здравой. Отчего бы нет…
На сестре короткое золотое платье с декольте, не оставляющим простора для фантазий. А Эрик в темно-сером смокинге, идеально выбритый, идеально красивый принц, о котором может мечтать любая девочка… и еще он идеально равнодушен ко мне…
— Вы такие красивые рядом, — жеманно выдает моя якобы единокровная родственница.
Пара, которой никогда не должно было быть останавливается напротив нас, и Настя вдруг радостно целует меня в щеку. От подобного лицемерия даже с принца сходит небольшой слой мерзлоты. Кто как не он прекрасно знает про наши до одури теплые сестринские чувства.
— И от вас искры летят! Так это мило.
Не могу и дальше терпеть этот цирк шапито, открываю рот для публичного унижения охреневшей, но Даниил опережает меня и галантно произносит:
— Очень рад видеть! — наклоняется для обмена приветственными поцелуями с хитрожопой козой. А я впиваюсь в друга просящим другом.
— Привет, Эрик! — пофиг на всех, мне нужен ты.
Он поворачивается на меня — да. Но, как на мебель, на которую обращают вежливое внимание при многократной просьбе хозяина.
— Ника. — врезается в меня скупое слово, в нем нет ни одного желания зацепиться за меня, ни одного легкого намерения пройтись по моей коже — лишь готовность стереть и отойти.
— Эрик! — протягивает ему руку Дарт. — Очень рад снова встретить лучшего друга Ники. Но, признаюсь, не ожидал увидеть вас с Настей вместе.
— Даниил, — улыбается Эрик в ответ. Даже ему зараза улыбается… — Моя прекрасная спутница уговорила меня провести наше первое свидание в доме твоего отца. И вот мы здесь. — меня режет от каждого слова в этом предложении. Как тупым ножом медленно и болезненно проламывает внутренности.
— О! Какие новости. Уверен, вы проведете прекрасный вечер. — зло тоже бесит.
— Не сомневаюсь. — усмехается Эрик и одаривает сестру таким взглядом, что та тает, как масло на огне. Сменные трусы, надеюсь, захватила, так и хочется съязвить мне.
— Хотел у тебя кое-что спросить! — неожиданно обращается Даниил к Рафиковичу. — Отойдем на минутку? И давайте пройдем в зал, не будем толпиться на проходе.
Зал по размерам напоминает баскетбольную площадку, только вместо высоких парней в шортах и футболках, в нем разгуливают гости в вечерних туалетах. Две люстры размером и мощью могут освещать каждая по небольшой деревне, а шведский стол и вовсе — прокормить африканский континент. Гости в вечерних туалетах, официанты с подносами шампанского, великосветские разговоры, попахивающие снобизмом, перекроенные во всех частях тела женщины, мужчины с сигарами стоимостью в несколько прожиточных минимумов и… Мне нужно выпить.
Когда рядом с нами появляется молодой улыбчивый официант, мы молча берем с Настей по бокалу шампанского. Мужчины на время оставили нас и делая большой глоток, я уверяю себя, что не стоит сейчас полоскать сестру в ярости. Надо вспомнить совет друга и быть выше всякого негатива. Но хватает меня ровно на одну эту мысль. Уж слишком много в ее голосе желчи и самодовольства, когда она, усмехаясь, произносит:
