Нужно забыться. Может быть, и правда с кем-то познакомиться? Или, наоборот, остаться дома?
Зажмуриваюсь, вспоминая того приятного парня, с которым пыталась встречаться совсем недавно. И думала о Демьяне. До встречи, во время и после. Парень был классным, но не тем, кого бы я хотела. Клин клином не работает? Или нужно больше клиньев?
Быстро оборачиваюсь и успеваю увидеть Баженова. Он так и стоит у ресторана, смотрит вслед. Сердце сжимается, а через секунду глаза жжет солью.
Глава 27
Демьян
Если в своем окружении ты не можешь найти ни одного хорошего человека — стань им. Это простое правило множество раз выравнивало мою дорожку, помогало балансировать в спорных ситуациях и выплывать в аховых.
Отрываюсь от кода и смотрю в окно на фейерверк. Разноцветные огни рассыпаются на черном небе снова, снова и снова. Каждую ночь в этом городе кто-то где-то стреляет праздником в небо.
Снимаю очки и тру глаза. Огни расплываются в разные стороны, подсвечивая теперь все небо, превращая его в мультяшное. Фокусы астигматизма.
Полагаю, я разучился дружить. Это навык, который, как и любой другой, следует поддерживать и стимулировать. У меня же ревность с похотью топят друг друга и путают мысли. Сильная, жгучая, практически неконтролируемая ревность.
Вот на хрена я выпалил Кристине про измены ее мужика? Сознательно причинил боль, прикрываясь в тот момент идеей, что так будет лучше. Ее мужа я бы стер совсем, но тогда Кристина… меня испугалась бы. И прекратила общение, как чуть было не сделала в этот раз.
Страх в ее глазах врубил стопор. Дружба — это в первую очередь бережливость. У меня же в башке что-то щелкает, когда с другим Крис вижу. Странные реакции. Можно ли ревновать друга до крайней степени раздражения?
Закрываю глаза и врываюсь в момент, когда мы обнялись в книжном. Так крепко обнялись, что я дыхание задержал, потом впитал ее в себя. Обрадовался. Не хотел ее ставить в неудобное положение, поэтому для визита выбрал презентацию. Чуть не сдох от нетерпения, но дождался. Если бы Крис не захотела меня видеть, то подписала бы книжку и попрощалась, не чувствуя угрызений совести.
Кажется, что улавливаю ее духи. Я открываю глаза. Нужно взять паузу, иначе перейду грань и Кристина меня возненавидит. Очень сильно к ней привязался.
Возвращаю очки на место и забиваю в строку поиска название вечеринки, которой хвасталась недавно разведенная Крис. Нет такой.
Барабаню пальцами по столу. Закидываю запрос знакомым, которые вращаются в питерской эро-тусовке. Подобного плана вечеринки анонсируют заранее и тщательно охраняют от лишних людей, которые могут испортить вайб и настрой.
Я совсем не в курсе, как Крис жила этот месяц и что с ней происходило. Блядь. Проигрываю в голове момент нашей встречи. Радость в ее глазах. Восторг. И печаль, когда прощались.
Опускаю голову. Мы оба грань перешагнули, и надо бы заднюю врубить, чтобы сохранить и сберечь важное.
Нам надо еще поговорить. Сейчас.
Вставляю в глаза линзы, хватаю ключи от машины и срываюсь с места. Через полчаса я у дома Кристины, звоню в домофон — ответа не дожидаюсь. В окнах свет не горит. Выбираю ее контакт, набираю, но получаю сообщение, что абонент недоступен.
Тем временем знакомый присылает список тематических вечеринок. Пробегаю глазами и торможу на «Мартовском беспределе». Ассоциативно самое близкое название к тому, что Кристина озвучила. Едва читаю название клуба, где проводят, взрываюсь раздражением.
Блядь, птенец, ты, конечно, девка свободная теперь и взрослая, не мне тебя судить, но не слишком ли для тебя пати подобного формата? Там народ совсем без тормозов. Оттуда хер выползешь неоттраханной. Ну и наркотики.
«Кристина Осина-Росс в списке?» — пишу знакомому.
«Списки не публикуются».
«Блядь, Джонни. Мне самому вытащить? Я вытащу всех и так, чтобы гости узнали об этом».
«Минуту».
Впиваюсь глазами в экран, обновляю чат, хотя умом понимаю, что это не ускорит ответ.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
«Есть».
Пиздец! Печатаю быстро:
«Мне нужен входной».
Сажусь за руль.
«Билетов больше нет, брат, ты че. Тем более для мужика. Для дамы еще смогу устроить, сам понимаешь, там девчонки топ нужны».
Кроет. При мысли, что она там одна, покалывает ужасом.
«Любая цена», — печатаю, отправляю.
Через минуту приходит номер счета и сумма.
Птенец, твою мать. Лучше бы мы тебе сережки к кольцу купили. Я выжимаю педаль газа.
Пока еду, ощущаю ядовитую смесь братского беспокойства и зрелой ревности. И как это вместе сочетается, не очень понятно и вроде как противоестественно.
В юности я не видел Кристину с парнями и не воспринимал как половозрелого человека. Теперь наша дружба приправлена чем-то неадекватно острым.
Паркуюсь и едва не бегом взлетаю по лестнице. Стучусь в дверь, показываю в глазок экран мобильного с билетом, после чего замок все же щелкает и меня пропускают в помещение. Мобильный сдаю, ясно-понятно зачем: фотографировать и вести трансляции запрещено. Здесь все по-прежнему, как когда был в последний раз. Даже кокс в тех же колбочках на входе выдают.
Атмосфера разврата, похоти и бешеных денег. Единственное место в Питере, где алкоголь не продается ни в каких форматах: отсутствие пьяного беспредела стоит дорого. Кругом вазы с презервативами, смазкой и мирамистином. Шик, идеальные тела, ебля, запахи. Все то, чего ищут прельщенные люди и от чего самого тошнит в конкретный момент. Для подобного мероприятия настрой нужен соответствующий. В моем нынешнем настроении лучше сюда не соваться.
Оглядываю присутствующих, ища знакомые черты. Мужикам приветствуется ходить в одежде, зато девушкам — строго топлес. Пульс ускоряется.
Кристины здесь нет, скорее всего. Приобретение входного еще не значит, что решилась и поехала, могла и на входе развернуться. Могла психануть на просьбе снять одежду. Могла отказаться в любой момент, наверное.
Она ведь не решила себе что-то доказать?
В этот момент думаю о том, что наличие любовниц у мужа может здорово въебать по самооценке, как и синие розы. Как и мой отказ провести вместе вечер после упоминания эротической вечеринки.
Птенец, мне на тебя не похрен, что бы ты себе ни думала. Совсем не похрен. Ты каким-то образом в каждой моей мысли в последние месяцы.
Сердечный ритм учащается. Я прохожу из зала в зал, вглядываюсь в полумрак. Останавливаюсь перед коридором с ширмами, за которыми уединяются понятно для чего. Сглатываю. В груди печет сильнее, раздражение усиливается многократно. Я сжимаю кулаки. Ну нет. Такой вариант мой мозг даже прогонять отказывается.
Резко разворачиваюсь и иду в противоположную сторону, спускаюсь в подвал. Снова исследую зал за залом. В одном из них идет шибари-сессия: обнаженную девушку под музыку вяжут двое профи. В зале не меньше двадцати человек, народ затаил дыхание, наблюдает.
Модель — худенькая блондинка в маске. Да быть не может. Волосы дыбом встают, и дыхание замедляется. Дальше как в тумане.
Пока разбираюсь, не мой ли птенец выступает на публике, дурею от уровня обрушившейся агрессии.
Расталкиваю извращенцев, подхожу ближе, вглядываюсь. Сердце отбивает ритм уже в висках.
Девушку подвешивают и резко поднимают вверх. Не она. Тату большое на бедре, у моей такого нет и пальцы другой формы.
Облегчение обрушивается колоссальное. Адреналин топит так, что едва не покачиваюсь. Не она. Блядь, какое счастье, что это не она.
Оборачиваюсь и пробегаюсь по скрытым за масками лицам, а потом застываю на одном из них. Разглядываю.
Девушка в длинной юбке с высоким разрезом обнимает себя, пряча грудь, и пораженно следит за сессией. Скромно стоит в самом конце зала, у стены, но эту грудь, даже вот так сжатую, ключицы и шею я узнаю в любой ситуации, как и свою первую реакцию на них.
Рядом с Кристиной двое левых мужиков, что-то ей увлеченно лечат со знанием дела, поясняют технику шибари, видимо. Уговаривают поработать? Подготавливают к чему-то большему? Пробивают почву? Просто развлекают, так как новенькая?
