звуки музыки, а хорошо освещённая местность давала ощущение защищённости и уюта, даже на расстоянии.
Я осталась помочь Свану загнать всех лошадей в стойла, пока Мари с остальными витчхантерами отправилась договариваться о комнатах на ночь. Я как раз снимала седло с последней лошади, когда обернувшись, наткнулась на юношу. Он поднёс руку к моему лицу и нежно провёл по моим локонам:
— У тебя тут снежинки застряли…очень красиво.
По всей видимости, я выглядела настолько сбитой с толку, что он добродушно рассмеялся, перехватил у меня седло и как ни в чём ни бывало, понёс его на место. Забавно, как ещё пару дней назад, он не мог даже разговаривать со мной без смущения. По всей видимости, из-за близости конца поездки, он решил ускорить темпы нашего с ним сближения.
Мы вместе зашли в шумную, натопленную и полную запахов таверну. Столы были здесь настолько переполнены, что Мари была вынуждена сесть за одним с охотниками и заметив меня на входе, помахала нам рукой. Едва мне стоило сесть, как она протянула мне ключ и громко сказала:
— Вот, от твоей комнаты. Я хочу как следует выспаться, потому заплатила за раздельные покои и ты будешь в своей комнате, всю ночь, совершенно одна, я никак не смогу тебе помешать.
Тут уже даже я не смогла сдержать смущения, поняв, на что она так громко намекала садящемуся напротив парню. Мои щёки заалели и я понадеялась, что все спишут это на румянец от мороза. Как ни в чём ни бывало, она продолжила:
— Я взяла на себя смелость заказать тебе то же, что и мне, тут столько народу, что я побоялась, что придётся долго ждать. Но к счастью, тут есть мясо.
— Это один из крупнейших постоялых дворов на севере, — решил просветить нас Сван, — Он находится на перекрёстке нескольких крупных торговых путей, потому тут всегда очень людно. Когда я был маленьким, отец повёз меня в другой город с собой по делам и мы останавливались тогда здесь же. Мне казалось, что это целый отдельный город, так много здесь людей было. Мне так понравилось выступление артистов, что я вышел к ним поближе и начал подтанцовывать под их музыку. Женщины были в таком восторге от умиления, что отсыпали мне монеток за мои танцы. Это был мой первый заработок, я был безумно горд собой.
— Может быть стоило стать танцором, а не витчхантером? — подшутила я. Сван лишь многозначительно улыбнулся мне и подозвал к себе девушку, чтобы сделать заказ.
Я отхлебнула из своей кружки и обнаружила в ней густую, тёплую медовуху. У нас такой даже и не делают. Почему-то рассказ парня заставил меня вспомнить эпизод из моего детства. Как будто бы я внезапно наткнулась на коробку с фотографиями в своей голове и постепенно они сложились в ясную картинку. Скорее всего, так мало помалу я и вспомню всю свою прошлую жизнь.
— В моём детстве, — начала я, — Отец однажды взял меня одну на ярмарку. У брата были экзамены, отцу нужно было поехать по делам в округу и он решил захватить меня с собой одну, без брата. Тот дико разозлился, думаю он очень ревновал. Ему пообещали, что если он успешно сдаст экзамены, то его тоже обязательно свозят на ярмарку.
Отец любил баловать меня, хотя мама не разрешала делать ему этого слишком часто. Он водил меня по различным ремесленникам и показывал их диковинные изобретения. У одного из таких была металлическая игрушка-воробушек. Это была заводная птица, и если завести механизм, то она немного махала крыльями и открывала клюв. Для меня это выглядело тогда, словно чудо и отец купил мне этого воробушка.
Но брат не очень хорошо сдал один из экзаменов своим учителям тогда, потому зайдя в мою комнату, он схватил игрушку и разбил её об пол.
— Маркус так поступил? — воскликнула Мари.
— Да, сейчас по нему этого не скажешь, но он был очень противным ребёнком, — усмехнулась я.
Я заметила, что улыбчивый Сван стал выглядеть чуть более хмуро. Я не сразу поняла, с чем связано такое его поведение, пока он не попытался как бы мимоходом уточнить:
— Камелия, ты ведь из какой-то знатной семьи?
Он пытался прикрыть это беззаботной улыбкой, но было очевидно, он думает о том, что я для него птица не того полёта.
— Почему ты так решил?
— Ну, знаешь, учителя у брата, отдельные комнаты…
Ну конечно, Камелия, пытаясь разнообразить разговор, ты взболтнула лишнего.
— Моя семья не определяет моё будущее или мои поступки. В конце концов, кроме брата у меня никого больше и не осталось.
От моих слов вымученная улыбка слетела с его лица, он подумал, что затронул нежелательную тему:
— Прости, я не знал, я…
— Ничего. Это правда ничего. Я уже научилась с этим жить.
Я увела взгляд в сторону и заметила, что за нами невероятно пристально следит Рейвенор. Конечно же он слушает. Слушает через смех и крики каждое наше слово. Я нахмурилась. Рейвенор ухмыльнулся, приподнял свою кружку, как бы делая тост и сделал несколько крупных глотков и демонстративно отвернулся к остальным.
Мари и Сван сидели напротив меня, потому не могли видеть того же, что и я. Мы закончили ужин, в небольшой неловкости, Мари сослалась на плохое самочувствие и отправилась в комнату, оставив меня и Свана наедине. Я вспомнила о том, что планировала попытаться расспросить у него про текущую политическую обстановку в столице, но сделать это в присутствии Рейвенора было почти невозможно.
— А ты один будешь в комнате? — я спросила это без задней мысли и лишь после того, как эти слова вылетели из моих уст, поняла, как они могут быть истолкованы. Глаза Свана на долю секунды округлились, но он тут же вернул самообладание:
— Нет, мы разместились в комнатах попроще, на несколько человек.
— Здесь очень шумно, может быть поднимемся ко мне?
Это звучало ещё хуже. Но мне нужен предлог, чтобы остаться с ним наедине и как назло, ничего лучше в голову не приходит. Я кажется ещё больше удивила Свана и вся его храбрость сегодняшнего дня куда-то улетучилась. Когда он понял, что я заметила его замешательство и уже была готова сказать, что просто ляпнула не подумав, он поторопился ответить: «Конечно, идём».
Теперь уже мне предстояло ни на шутку заволноваться. Каждый шаг в сторону моей комнаты, я всё думала, может быть придумать какое-то оправдание и отказаться? Что, если он захочет близости? Оттолкнуть его? Ну это будет совсем уж несерьёзно, я не только ничего
