В 1765 году Марат переехал в Великобританию, где в течение 11 лет занимался обширной врачебной практикой в Ньюкасле, Эдинбурге, Дублине и Лондоне. В Лондоне он живет в квартале Сохо и практикует в больницах, в тюрьмах, и рабочих казармах. Научно-медицинские интересы Марата касались преимущественно проблем венерических заболеваний, офтальмологии и электротерапии. На посту городского врача Ньюкасла он принял энергичные меры по борьбе с эпидемиями инфекционных болезней, за что был удостоен звания почетного гражданина этого города.
Первая медицинская работа Марата «Наблюдение над хроническим перелоем», в которой он изложил недостатки современных методов лечения этого урологического заболевания и указал, с его точки зрения, эффективные методы лечения, увидела свет в 1767 году. Для лечения венерических болезней Марат применял бужи собственного изготовления. С их помощью он вводил в уретру лекарства, применял спринцевание вяжущими растворами.
Знание физики помогало Марату в лечении глазных болезней. Он применял легкие электрические разряды у наружных уголков больных глаз, что было в то время совершенной новацией. В Лондоне вышла брошюра Марата «Об одной глазной болезни» (1769 г.). В ней он одним из первых рассказал об астигматизме, описание которого впоследствии вошло в медицинские учебники того времени. В 1773 году он выпустил двухтомник по физиологии, озаглавленный «Философский опыт о человеке», в котором, в частности, описал заболевания радужки глаз, возникающее в результате лечения ртутными препаратами. Один из четырех приведенных там случаев относился к 11-летней девочке, которую для удаления кишечных глистов лечили «ртутными бисквитами». Марат говорит, что во всех четырех случаях он достиг значительного улучшения зрения. Историки медицины нашей эпохи признают научную ценность офтальмологических исследований Марата.
Даже для очень энергичного человека деятельности Марата было бы достаточно, чтобы заполнить жизнь до предела. Но не таков Марат: круг его интересов, увлечений и занятий поистине необъятен. Одновременно он находит силы и время для литературной деятельности. Слава писателя давно тревожила его воображение. В 1772 году он закончил большой роман в письмах «Приключения графа Понятковского», потом появится большой труд «Цепи рабства».
30 июня 1775 года Эдинбургский университет Св. Эндрюса присудил Марату ученую степень доктора медицины. Медицинская практика в Лондоне, где конкурентов у Марата было много, не только обеспечивала приличное существование, но и давала средства для издания книг. В этом же году в Амстердаме на французском языке выходит его книга «О человеке, или Принципы и законы влияния души на тело и тела на души». По сравнению с английским и голландское издание его книги расширялось и составило три тома, в общей сложности без малого тысячу страниц. Суть того, что он считал своим открытием, сводилась к утверждению: взаимовлияние души и тела осуществляется путем нервных флюидов. Такие утверждения, вернее гипотезы, высказывались многими и раньше. Таким образом, в «открытии» Марата не содержалось ничего революционного, тогда как демон революции клокотал в его душе.
10 апреля 1776 года Марат вернулся в Париж и поступил врачом в гвардейский корпус принца Конде. Ему удалось вылечить нескольких представителей парижской знати. Особенно прогремел случай с маркизой Лобеспан, выдающейся по красоте и образованности придворной дамой. Эта молодая, весьма привлекательная особа в течение пяти лет жаловалась на жестокие боли в груди, в то же время у нее прогрессировало падение веса, кашель сопровождался выделением гнойной мокроты. Перечисленные симптомы заставляли осматривающих ее видных медиков поставить самый мрачный диагноз — туберкулез. Дни маркизы были сочтены! Но вот за дело взялся Марат и быстро достиг полного излечения знатной красивой пациентки. Газеты зашумели о медицинском чуде. После этого случая на Марата, с легкой руки маркиза де Гуи, распространилась слава врача «неизлечимых».
Маркиза Лобеспан не осталась в долгу и отблагодарила своего спасителя самым приятным образом: она стала его возлюбленной и не скрывала эту связь. Как известно, наружность Марата была далека от красоты Париса, а рост едва достигал одного метра 65 сантиметров, так что эта связь вызывала естественное удивление современников, склонившихся в недоумении перед вечной тайной женского сердца.
В лечении Лобеспан, кроме обычного кровопускания, Марат применял электротерапию. Среди его назначений были эмульсия из сладкого миндаля, настой флорентийского укропа, по утрам амбра, хинный экстракт и бальзамические окуривания. Марат стремился найти специфическое средство против туберкулеза, и он его нашел. Марат давал Лобеспан «противопнеймоническую» воду собственного изобретения. Анализ «противопнеймонической» воды, произведенный впоследствии, показал, что это была известковая вода в смеси с другими щелочами.
Большой требовательностью к себе можно объяснить тот факт, что в разговоре с близким другом журналистом Ж.-П. Бриссо Марат характеризует свою врачебную деятельность в Париже «как шарлатанское занятие, недостойное его». Благодаря маркизе Лобеспан и другим аристократическим связям Марат получает 24 июня 1779 года официальную должность врача лейб-гвардии графа д`Артуа, брата короля Людовика XIV (главным врачом был Ш.Деслон) с годовым окладом в две тысячи ливров, не считая выплат на стол и квартиру. Официальные обязанности оставляли новоявленному придворному медику много свободного времени, которое он использует на частную практику. Марат лечит не только дворян из окружения д` Артуа, но и самого принца крови, выполняет его личные поручения. Среди его новых друзей маркиз Буше де Сан-Совер, первый камергер принца.
Стоит напомнить, что Марат был самоучкой в медицине и, несмотря на это, достиг впечатляющих результатов. Он занимался лечением на основе модных тогда методов магнетизма и электричества. Путем использования «флюидов» он добивался излечения своих многочисленных пациентов. Однако Марат умеет не только лечить. Бог наделил его многими талантами: он и физик, экспериментатор и изобретатель физических приборов, переводчик «Оптики» Ньютона. Однако получить одобрение этого перевода академией Марату удалось, лишь прибегнув к уловке: он уговорил одного из «сорока» членов академии — Бозе (Beauzee), состоявшего секретарем-переводчиком у графа д`Артуа, поставить под ним свое имя.
Поражает необычайно разнообразный диапазон исследований Марата. В декабре 1778 года Марат публикует труд: «Открытия Марата в области огня, электричества и света на основании новых опытов, удостоверенных экспертами Парижской Академии наук». Гёте высоко оценил это исследование. В январе 1780 года появляется новая работа — «Исследование об огне», тогда же появляется его «Открытие о свете, сделанное в результате новых экспериментов»; в 1782 году — «Исследование об электричестве». В целом это составляло около тысячи страниц и сотни экспериментов. Даже изучение только небольшой части того, чем занимался Марат, заняло у некоторых исследователей его наследия всю жизнь.
Доктор Марат является одним из пионеров электротерапии. В своем сочинении «Памятка о применении электричества в медицине» (1784 г.) он говорит об изобретении ряда ценных приборов для лечения больных и измерения электричества. Опытами Марата по изучению электричества интересовался Б. Франклин. Знаменитый Ламарк одобрял некоторые выводы Марата; Вольта пожелал ознакомиться с опытами Марата; Гёте, который был не только великим поэтом, но и ученым, отзывался положительно о работах Марата в области рефракции и преломления света. Надо сказать, что серьёзные специалисты по истории конкретных наук, которыми занимался Марат, считают, что он был очень способным экспериментатором, отличался изобретательностью в проведении опытов, в выборе объектов наблюдения и для своего времени был одаренным и добросовестным ученым.
Жан-Поль Марат не удовлетворен, ему мало, что некоторые ученые не принимают его всерьез как ученого. Его обуревает жгучее желание любой ценой добиться славы. Если мы второй раз упоминаем о всепоглощающей страсти Марата к вечной славе, то не для его принижения. Ведь он достиг подлинного величия не благодаря, а вопреки этой не очень симпатичной черте. Итак, Марат неистово добивается официального признания Парижской Академии наук. Через одного из своих новых друзей графа Мэльбуа, который был академиком. Марат просит академию рассмотреть его «Открытия». Назначается комиссия, она прибывает к Марату, но, как назло, облачная погода мешает демонстрации опытов, для которых требуется солнечный свет. В конце концов, 17 апреля 1779 года заключение дано. Оно сдержано, но в целом благоприятно. Марат хочет большего и требует нового и более определенного одобрения своего исследования об огне и свете, в котором он критикует теорию цветов Ньютона, что не может не вызвать раздражения некоторых ученых.
