принуждаю жить со мной. Возможно, мне не нужно было жениться. Представь, какого теперь ей снова остаться одной. Да-а-а, то, о чем я ее просил, остается в силе.
— Что за просьба? — спрашивал я.
— Она знает! — отвечал Евгений.
Я не понимал его. Однако мне не раз казалось, что в словах друга таиться что-то страшное. Что именно — было вопросом.
Евгений Станиславович помог Наталье Михайловне вырастить детей. Хотя они и расстались, он беспокоился о ней. Фоков, отзывался о Кустиной по-доброму, жалел ее. Честность сквозила в его словах. Евгений не мог быть неискренним.
16
Мои отношения с Кустиной становились все более заметными. Горящие глаза женщины, громкий смех, порой странный, далеко раскатывался по всем уголкам цеха. Наталья Михайловна часто мелькала передо мной, и я волей-неволей останавливался — общался с ней. Рядом с нами было много своих, из села. Я, разговаривая с Кустиной, не раз ощущал на себе взгляды людей. Мне нужно было вести себя осторожно, хотя бы для того, чтобы избежать необоснованных разговоров. Это раньше в дни молодости я мог быть смелым и с удовольствием демонстрировать свои поступки — хотелось быть на виду. Сейчас мне этого делать не следовало. Я мог себя скомпрометировать.
У Натальи Михайловны по жизни было трое мужей. Одним из них являлся мой друг Евгений Станиславович Фоков. Она была матерью двоих детей — словом женщина, матерая, а я кто? Мне трудно было рядом с ней сохранять уверенность, чувствовать себя мужиком. Пацан, мальчишка. Я никогда не был главой семьи. Эту роль в моем доме выполнял отец. Женщины у меня были — но это случайные женщины. Они от меня не зависели и кроме физической любви мне ничего не давали. Жены я себе не нашел. Наверное, оттого что я перед женщинами был закрыт. Они были сами по себе я сам по себе.
Ната, девочка из далекого детства продолжала жить у меня в сердце. Пусть она и была уже другой, но отчего-то притягивала меня и в тоже время пугала. Я должен был все обдумать и понять, что могло в будущем меня с ней соединить. Моим фантазиям не было предела. Я не раз представлял себя и ее вместе. А дальше что? Дальше все как у моего товарища Евгения Станиславовича — та же судьба. Мы — «я», «Ната» и «Женя» — всегда были рядом и так привязаны друг к другу, что для нас любые варианты, если в них кто-то из нашей тройки выпадал — были неприемлемы, так как чреваты серьезными последствиями.
Я не раз замечал ироничный взгляд Кустиной. Она словно говорила мне: «Юра никуда ты не денешься. Все равно будешь мой!» Наталья Михайловна понимала мое положение и ждала. Я же только оттягивал время. Меня выручала работа, хотя порой она и тяготила. Зарплата мной выплачивалась от случая к случаю. Проблем хватало. Обстановка на фирме была не стабильной и мне до наступления нового года хотелось ее изменить. Только тогда я мог уверенно смотреть на мир.
Мой рабочий день на предприятии начинался в девять часов утра. По понедельникам я проводил планерку. Материалы для нее мне готовила Светлана.
Я пытался ее звать по имени и отчеству, но это мне не всегда удавалось. Я забывал имя ее отца. Оно просто выпадало у меня из памяти, наверное, по причине того, что я с этим человеком был почти незнаком. Высокий красавец с залихватскими усами часто и подолгу пропадал, уезжая из села на заработки. Мать Светланы тетя Маша жила в ожидании его. Домой он приезжал на неделю-две что-то красочно, взахлеб ей врал, затем совал в руку смятые деньги, которыми тетя Маша после хвалилась, и снова исчезал из виду. Я нашел способ и скоро бойко называл свою одноклассницу Светланой Филипповной, прежде отыскав в памяти рассказ из детства о мальчике Филиппке. Она, все понимала и каждый раз, если я вдруг «тормозил» — такое случалось, улыбалась.
На планерке присутствовали: Максим Григорьевич, Виктор Андреевич и Семен Владимирович. Я его переманил к себе. Он оказался толковым работником и мне был нужен, не только для компании во время очередного выезда на рыбалку, но и проблем контроля за качеством продукции. Семен не раз помогал мне, правильно подать товар на рынок.
Не маловажной фигурой у нас на предприятии была главный бухгалтер Татьяна Евгеньевна. Она пришла на работу со стороны. Ее нашел Максим Григорьевич в налоговой инспекции и сумел переманить к нам.
Татьяна Евгеньевна довольно быстро стала своей. Мне порой казалось, что она жила долгое время в моем селе, где-то рядом. Если бы я не встретил Нату, возможно, мы были бы лучшими друзьями. Она на планерке, если кто-то из сотрудников затевал пустую болтовню, могла неожиданно для всех громко свистнуть, заложив в рот два пальца. И тут же наступала тишина. Татьяна Евгеньевна умела создать веселое настроение. При ней плохие мысли не задерживались в голове — уходили прочь. Я, не без ее помощи сумел впоследствии изменить ситуацию на предприятии и добиться выплаты зарплаты без задержек.
Длилась планерка десять-пятнадцать минут, не больше. На ней решались текущие дела, связанные с производством. На заседаниях секретарствовала сестра Светланы Филипповны — Юлия. Я ее был вынужден принять на работу по настоянию своей матери.
— Мам! — сказал я ей однажды, — с тобой спорить трудно, да я и не буду. Твои слова для меня закон.
Я отдал Юлию в распоряжение сестры Светланы. На планерке девушка готовила кофе или же чай, а также участвовала в написании протоколов.
Юлия была красива и я, порой, остановив на ней свой взгляд, неожиданно задумывался. Я сидел напротив, отражаясь в глазах девушки, а мои мысли в это время находились далеко-далеко. Затем, опомнившись, я извинялся и уходил в цех.
Юлия не раз повергала меня в ужас. Вдруг запросто перед посторонними обращаясь ко мне на «ты». Я терпел, а вот Наталья Михайловна не могла, и всегда пыталась ее «ущипнуть» и мне не раз говорила:
— Юрий Александрович, почему какая-то девчонка так к вам обращается? Вы кто? Начальник! Поставьте ее на место, а лучше просто выгоните. Будет знать на будущее.
Далее я выслушивал от Кустиной слова по поводу того, что вот это Светлана сама пролезла в начальники — она была на должности заместителя директора по научным вопросам, и свою сестру тянет.
Юлия была молода, имела высшее техническое образование. Я понимал, что моя подруга детства неправа. Девушка могла претендовать на
