Хью продолжал играть, не замечая моего присутствия. Я сидела, вероятно, минут десять, погрузившись в свои размышления. Я собиралась с силами, призывая на помощь все свое мужество. Я должна была снова пойти в мезонин. Ответы, которые мне нужны, должны были находиться в маленькой темной комнате со статуей Кассандры из ослепительно белого мрамора.
Немного погодя я выскользнула из гостиной, ухитрившись так и остаться не замеченной Хью, и поднялась в свою комнату на втором этаже. Ее розовый декор каждый раз поражал меня с новой силой, когда я входила туда, словно наглый удар по лицу, полученный от самой Шейны.
Ножницы, которыми пользовалась миссис Джигс, снимая мои последние бинты, лежали на мраморной крышке комода. Я схватила их и заткнула за пояс своей юбки, непринужденно положив на них руку, чтобы прикрыть еле заметную выпуклость.
Когда я вышла из комнаты, в коридоре никого не было. Я направилась к лестнице, ведущей в мезонин.
В маленькой комнатке произвели обыск. Я поняла это в то же мгновение, как переступила порог. Сундук, в котором я обнаружила фотографию моей матери, исчез. Статуя Кассандры была разбита на мелкие осколки. Глядя на них, я подумала: «Тот, кто уничтожил эту статую, угрожал таким образом мне».
Моя рука лежала на рукоятке ножниц, когда я отступила в коридор. Сердце трепыхалось в горле, когда я дошла до главного коридора и поспешила к двери в дальнем конце. Покрутив ручку, я убедилась, что дверь надежно заперта, как это было в тот раз, когда я впервые проникла в верхние помещения Соколиного замка.
Я собиралась уйти, когда вдруг услышала за дверью какое-то движение. Моя рука сжала рукоятку ножниц, я медленно вытащила их из-за ремня юбки и заставила себя стоять совершенно спокойно, прислушиваясь к бешеным ударам своего сердца.
Я осторожно прижалась ухом к двери. Мезонин старого дома был построен из сосновых бревен. Кто-то также притаился по другую сторону двери. Я уловила прерывистое дыхание. Возможно, убийственное вожделение этого человека питало эти быстрые вздохи?
Дверь могла распахнуться в любой момент, ударив меня по лицу, и я поспешно отодвинулась от нее. Чуть не падая, спотыкаясь о груды коробок, загромождавших коридор, я побежала, прокладывая себе путь к относительной безопасности второго этажа.
Глава 13
Трула Парди присоединилась к Хью в гостиной. Она сидела рядом с ним на длинной скамье органа, ее серебристая головка слегка склонилась к его плечу.
Я преднамеренно громко вошла в комнату, чтобы они знали о моем присутствии. Но музыка, доносившаяся из громадного инструмента, поглощала все звуки, и я опустилась в кресло, не замеченная ими.
Откинувшись на спинку кресла, я почувствовала, что ножницы мешают мне за поясом юбки. Я вытащила их и сунула под подушку.
Немного погодя Хью перестал играть и, наклонившись, поцеловал Трулу в губы. В первый момент меня поразила интимность его действия, но потом я вспомнила, что все О'Нилы имели репутацию распутников. Мне стало понятно, почему Трула так задержалась в Соколином замке. Я не сомневалась, что они с Хью любовники, несмотря на разницу в возрасте. Хью был по меньшей мере на двадцать лет моложе Трулы, хотя стройная таинственная женщина выглядела моложе своего возраста.
Я зашевелилась в своем кресле, откашливаясь, чтобы дать им знать о своем присутствии. Не желая выглядеть назойливой, я все же не хотела оставаться одна после того, что случилось в мезонине. Кто-то был там, наверху, – я знала это.
Трула расслабленно повернулась ко мне. Ни малейшего признака удивления или смущения не появилось в чертах ее спокойного лица.
– Как я понимаю, вы наслаждаетесь музыкой Хью, Касси, – сказала она.
– Да. Это так, – ответила я.
– Весьма разумно пользоваться немногочисленными удовольствиями, которые предлагает жизнь, пока мы сами еще пригодны к ним. – Трула повернулась лицом к Хью, и он снова поцеловал ее.
– Влияние музыки. – Он поднял голову, чтобы улыбнуться мне. – Придвигайтесь поближе, моя дорогая Кассандра, и я вознагражу вас тоже за ваше доброжелательное внимание. У меня нечасто бывают слушатели.
Поцелуй Хью мог бы утешить меня при других обстоятельствах, подумала я дерзко. Но едва ли можно подойти к нему, пока Трула сидит рядом. Ее зеленые миндалевидные, как у кошки, глаза смотрели на меня с холодным взвешенным выражением.
В тот вечер у нас обедал доктор Вулф О'Лири. Его светло-карие глаза перехватили мой взгляд, как только я вошла в столовую, и у меня возникло ощущение, что он приехал специально, чтобы повидать меня.
По такому случаю я надела тонкое, как паутинка, шифоновое платье. Это был один из немногих нарядов, купленных мне Шейном в соответствии с моим вкусом.
Трула в тот вечер заигрывала со всеми, мужчинами, перенося свое внимание с одного на другого. Я обнаружила, что формирую определенное мнение о ней. Она мне не нравилась.
Я вспомнила сцену с Хью в гостиной и подумала, что ему должно быть выгодно присутствие Труды в Соколином замке, оно входит в его планы. Возможно, он познакомился с ней в одну из своих редких поездок за пределы замка и склонил свою мать подружиться с ней. Хотя я должна была признать, что Нора, пожалуй, была искренне привязана к этой женщине и полностью находилась под ее так называемой оккультной властью.
Миссис Данкуорт подавала блюда. Ее глаза, зеленые, как у Трулы, но лишенные жизни, не смотрели ни на кого, они были старательно опущены вниз.
Знает свое место, подумала я, держится так из уважения к Шейну Гордому. Ни у кого не могло возникнуть сомнения, что Шейн О'Нил является хозяином Соколиного замка. Он восседал во главе длинного сверкающего стола, янтарные глаза светились умом, а смуглое красивое лицо выгодно оттенялось безукоризненным смокингом.
– Ты выбрал самое подходящее время, чтобы заглянуть к нам, Вулф, – заметил Шейн. – Сегодня вечером Трула будет проводить один из своих сеансов. Это может оказаться интересным для ученого.
– Я нахожу много интересного для себя в Соколином замке, – ответил Вулф, глядя на меня.
Я почувствовала, что краснею, и притворилась, что меня чрезвычайно занимает содержимое тарелки, тем более что невозможно было отрицать превосходное качество толстого сочного куска мяса.
– Я замечаю, что ты питаешь склонность к моей Кассандре, – произнес Шейн.
– Мне нравится, как вы излагаете это, Шейн, – заметила Трула, бросив на него искоса взгляд своих кошачьих глаз. – «Моя Кассандра», – передразнила она его. – Как будто она одно из фамильных владений старого Шейна, которым следует восхищаться.
– Теперь это мои владения, Трула, – с легкой улыбкой ответил Шейн. – Он вновь обратился к Вулфу: – Я не удивлен, Вулф, что ты нашел время заглянуть к нам. Хочу, чтобы ты знал: я целиком на твоей стороне.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
