поездки и очень расстроились. Кому-то такая реакция может показаться эгоистичной: уместно ли оплакивать утрату отпуска в то время, как мир охвачен глобальной пандемией? Но приближалась тридцатая годовщина нашей свадьбы, и мы планировали круиз – из тех, что бывают раз в жизни. Это был тур «под ключ», включающий путешествие в Хорватию, куда мы отправились в наш первый совместный заграничный отпуск, и озеро Блед в Словении, где мы провели медовый месяц.
Мы ждали этот тур с августа 2019 года. Саму годовщину мы должны были отметить в Венеции, куда отправились бы из Хорватии на однодневную экскурсию. Мы собирались посидеть в ресторане с живой музыкой, выпить кофе на площади Сан-Марко.
Но мир перевернулся с ног на голову. Как человек, страдающий астмой, я страшно боялась подхватить COVID. Несколько месяцев я не выходила из дома, моя привычная жизнь была разрушена. Когда спустя долгое время я впервые вышла за продуктами, то почувствовала настоящий страх – причем не только перед вирусом, но и перед людьми.
Разумеется, отмена круиза по сравнению с новой страшной реальностью и трудностями, которые переживали другие люди, была слишком незначительным поводом для печали. Но мы с моим мужем Робертом чувствовали себя подавленными и вдобавок еще и испытывали чувство вины за свои нелепые переживания.
В конце концов мы взяли себя в руки и разработали новый план. Мы решили впасть в детство и устроить игру «понарошку». Целую неделю мы делали вид, что действительно находимся в круизе, и делились своими выдуманными впечатлениями с друзьями в соцсетях. Забавно, что они тоже прониклись духом происходящего и оставляли комментарии вроде «Приятного отдыха» или «Какая у вас чудная погода. А у нас идет дождь». Мы выложили старые фотографии из Венеции – там нам обоим было по двадцать лет – и подписали снимок так: «Мы буквально помолодели на 34 года». «И подросли», – заметил один из друзей.
Еще кто-то сказал, что Роберт на фотографии похож на модель из журнала, и попросил нас сообщить, если мы найдем хороший ресторан, поскольку на следующей неделе они с женой отмечают серебряную свадьбу.
В начале нашего воображаемого приключения мы налили по бокалу и чокнулись, притворяясь, что мы сидим в аэропорту и ждем посадки на рейс.
Мы изучали каждый пункт назначения нашего тура, смотрели видеоролики о них. Затем наряжались, надевали солнечные шляпы и очки, делали селфи на фоне достопримечательностей (которые были просто заставками на экране компьютера) и выкладывали все это в соцсети.
В сам день годовщины друзья и родственники прислали нам подарки, торты и шампанское. Они оказались очень изобретательными.
Для меня это был один из немногих положительных моментов пандемии: творческий подход, который люди применяли, чтобы выйти из сложных ситуаций. Мне кажется, это свидетельствует о стойкости человеческого духа.
Один из друзей подарил нам футболки с нашей свадебной фотографией и подписью «Жемчужная годовщина: та, где мы были на карантине».
Когда наступил торжественный день, мы опубликовали свежие «круизные новости». И созвонились с семьей и друзьями по Zoom.
Всю неделю мы наряжались, как будто ужинали в круизе. Я надевала вечерние платья, а Роберт – смокинг и галстук-бабочку. Надо сказать, нам очень понравился этот маскарад – уже и не помню, когда мы в последний раз совершали нечто подобное.
«Круиз» продолжался, и мы очень весело проводили время, подбирая подходящие фотографии для каждого дня – как новые из Интернета, так и наши старые.
Нам нравилось решать, чем мы будем заниматься каждый день. Пойдем смотреть достопримечательности или проведем вечер в плавучем ресторане? Полакомимся пиццей или мороженым?
Это давало нам занятие и цель, которые не позволяли хандрить.
Мы понимали, что это всего лишь отложенный отпуск и что в будущем мы еще не раз отправимся путешествовать. Но особенно нас радовало то, что наши близкие поддержали нас и тоже, в свою очередь, дали волю своему воображению, чувству юмора и решимости веселиться, несмотря ни на что.
Играть никогда не поздно, а волшебство может существовать даже в мире, полном неопределенности.
Шэрон Хастон
Еда приехала!
Аппетит усиливается после первого укуса.
Хосе Рисаль
Мы были осторожны. Мы носили маски и повсюду разбрызгивали антисептик, словно искусственный снег на Рождество. У нас в заложниках оставалась последняя в мире банка антибактериального мыла. Любой, кто хотя бы прикоснулся к дверной ручке, немедленно подвергался санитарной обработке.
И все же мы заболели. Все четверо, живущие в разных комнатах, но отныне объединенные одной загадочной болезнью.
Пандемия вторглась в наш дом.
Однажды я лежала в постели и вяло размышляла, сможет ли аппарат для избавления от храпа заменить мне ИВЛ в случае необходимости. И вдруг страшная мысль пронзила меня: а ведь если кому-то из моей семьи станет хуже, я буду не в состоянии помочь ему! Я была слишком слаба, слишком больна. Я механически принимала лекарства, которые давали мне сыновья, потому что они не уходили, пока я этого не сделаю. Они заставляли меня пить много жидкости, хотя она буквально обжигала мне горло.
Я то мерзла, то полыхала от жара.
Вдруг откуда-то издалека раздался крик:
– Еда приехала!
Потом я услышала шуршание пакетов и радостный смех.
– Мама, ты будешь есть?
Нет. Не надо, пожалуйста. Я болела уже три дня.
В следующие дни я то просыпалась, то снова проваливалась в сон. Сквозь дрему до меня периодически доносилось:
– Еда приехала!
Все еще болели, но я больше не слышала звуков душа, который раньше включали, чтобы наполнить паром измученные легкие.
– Еда приехала!
Им было лучше. Они выздоравливали. Они могли есть. Но откуда эта еда? Казалось, мы уже много лет не имели никаких контактов с внешним миром и не ходили в продуктовый магазин.
– Еда приехала!
Звук душа, кашель, шарканье слабых ног сменилось бодрыми голосами.
– Вот, попей. Будешь есть?
Нет. Пожалуйста, не надо. Прошло… четыре дня? Или больше?
Мои сыновья были взрослыми. И находчивыми. Во времена, когда мы все чувствовали себя словно прокаженными – больными и отрезанными от общества, они нашли выход.
Вот снова зашуршали пакеты. Послышался топот на кухне.
– Что там у тебя?
Такой вопрос дети обычно задают друг другу рождественским утром.
Каждый день мы с мужем ползали по дому, отдыхали в креслах, а потом снова ползли – из спальни в гостиную, оттуда – на кухню. «Двигайтесь, двигайтесь! – твердили врачи. – Двигайтесь, чтобы легкие работали».
Перед глазами так и стоит обычная сцена из нашей карантинной жизни: старший сын, крепкий парень, прильнул к глазку на входной
