За сим следует другая притча о двух сыновьях-братьях. «И когда младший сын расточил имение свое…» (Лк. 15, 13). Наставление, предлагаемое в этих словах, таково, что о том, кто всем сердцем обращается к лучшему образу жизни, радость бывает на Небесах и пр.
Далее излагается иная притча о домоправителе (см.: Лк. 16, 1–9), которого рабы обвинили перед господином. Удивительно, что неправедная догадливость домоправителя-грешника похвалена пред Господом; ведь в грехах он растратил прежние сокровища, неправедно и коварно простил долги, сокращенные (им) после. Однако он был похвален, так как через то, что не принадлежало ему, он приобрел и снискал нечто такое, что могло соделаться его собственностью, то есть друзей и кормителей. Но Адам через свое снискал нечто такое, что было не его, то есть терния вместе со скорбями. Покупайте, говорит, себе, дети Адама, на эти преходящие (блага), которые не принадлежат вам, то, что принадлежит вам (и) что не преходит (не истощается).
«Если брат мой согрешит против меня, то сколько раз прощать ему? не довольно ли до семи раз? Говорит ему… до седмижды семидесяти раз» (Мф. 18, 21–22). Но[229] один только день пусть уступает Петр гневу, дабы гнев через немногое не возобладал бы на многое (время). Ибо гнев вредоносен и для друзей его, и для недругов, и возжженное им всякое зло пылает, как бы из (некоей) злой сокровищницы (почерпая себе силы), и по своей дерзости неустрашимо переступает границы, чтобы овладеть целым днем. Посему в предотвращение (зла) Врач преградил (ему) путь и целый день предоставил к усмирению его, говоря: «даже до седмижды семидесяти раз». Поскольку Петр думал, что существует (определенная) мера для милосердия и (определенное) число для благодеяний и что это число имеет свои дни и часы, то Господь обличил его и исправил, так как установил число прощения, превосходящее число преступлений. Ибо кто столько раз будет погрешать в (один) день? А чтобы Петр, обличенный с этой стороны, не обличил Господа посредством обвинения в том, что надежда на (таковые) прощения сделается для нас поводом к (новым) грехам, для сего добавлено, что день скоро окончится и спешит к концу; ведь заход солнца полагает конец дню и разрушает всякое свидетельство[230].
Итак, Свет наш невидимый научил нас отвращаться от гнева, пока пребывает свет видимый, дабы свет сей в конце (мира) не оказался свидетелем (против нас), и солнце в исходе жизни не восстало на нас. Поскольку воля наша зачинает от всякого внешнего возбуждения и, чаще всего, тотчас же движется к преступлениям, и рождает и производит плод, равный тому семени, какое восприняла, – потому апостол говорит: «солнце да не зайдет во гневе вашем; и не давайте места диаволу» (Еф. 4, 26–27), как бы научая так: должно созреть то, что посеял в нас диавол, но пока семена слабы, вырвем их и уничтожим, прежде чем они дадут плод. Ведь человекоубийство вдруг не происходит, но (ему) предшествует зложелательство, так как враг не может совершить дела без своего оружия.
Как во всех (прочих) нуждах Господь заботился о Своем стаде, так и о тех, которые ведут отшельническую жизнь, Он утешил в этом печальном положении, говоря: «где есть один, там и Я», – дабы никто из отшельников не печалился, потому что Он есть наша радость и Сам соприсутствует нам. «И где есть два, там буду и Я» (Мф. 18, 20), поскольку милосердие и благость Его осеняют нас. А когда мы бываем втроем, то как бы соединяемся в Церковь, которая есть совершенное Тело Христа и наглядный образ Его. Говорит: «Ангелы их на небесах… видят лице Отца Моего» (Мф. 18, 10), то есть молитвы их.
И случилось, что (некоторые) пришедшие «рассказали Ему о галилеянах, кровь которых Пилат смешал с жертвами их» (Лк. 13, 1), то есть в тот праздник царствования Ирода, когда он отсек мечом главу Иоанна. Именно, так как Иоанн умерщвлен был неправедно и вопреки Закону, то Пилат собрал войско и, послав (его), погубил всех, которые принимали участие в том пиршестве. А поскольку Ирод ничего иного не мог сделать, то за нанесенное ему безчестие умертвил всех начальников войска Пилатова и гневался на него до дня суда над Господом, который (день суда) и послужил поводом к примирению их (см.: Лк. 23, 7–12). «Пилат смешал кровь их с жертвами их» (Лк. 13, 1), потому что римская власть запрещала им приносить всесожжения и жертвы. Узнал Пилат, что они преступили Закон и принесли всесожжения и жертвы, потому и умертвил их в то время на месте (преступления), отсюда «смешал кровь их с жертвами их». Или они[231] пришли для искушения Христа, как и те, которые взыскивали пошлину. Ибо хотели узнать, не одобрит ли Он кровопролитие их, (случивше еся) по причине жертв их, и таким образом окажется против Закона и заодно с язычниками, или защитит жертвы, в каком случае они обвинили бы Его перед Пилатом за то, что воспротивился повелению римлян.
Иная притча: «один человек насадил в винограднике своем смоковницу и говорит виноградарю…» (Лк. 13, 6–7). Виноградарь этот обозначал Закон, ибо Закон (Христос) имел в виду. «Вот, три года, как прихожу искать плода от этой смоковницы» (Лк. 13, 7), – сие сказал по причине трех пленений, в какие были отведены и наказаны израильские пленники, но не исправлены, «потому что, – говорит, – вотще поражал Я детей ваших: и они не приняли вразумления» (Иер. 2, 30). И чтобы показать, что и после того остался щедр к ней[232], для сего, когда уже сказано было виноградарю: «сруби ее… Виноградарь ответил: оставь ее еще на этот год» (Лк. 13, 7–8). Господь согласился еще пробыть щедрым в отношении к ним, что означает время семидесяти седмин. Ибо те три года[233] закончились для них временем их возвращения (из плена); таким же образом и «один год» – говорится о времени, которое предшествовало явлению Христа, поскольку приговором сего года был решен жребий их. Требовался от них плод веры, и не оказалось того, что даровано было (им). В этом случае исполнилось изречение (пророка): «искал у них мужа, восстановителя развалин, и не оказалось у них» (Иез. 22, 30).
Три года обозначают время[234], в которое показал им, что Он есть Спаситель. А что восхотел истребить смоковницу, то это действие Его подобно другому, более древнему, когда Отец сказал Моисею: «оставь Меня, и истреблю их от лица Моего» (ср.: Исх. 32, 10; Втор. 9, 13), – каковыми словами дал ему повод умолять Его. Подобным образом и в этом месте (сначала) объявил виноградарю, что смоковница должна быть истреблена, а затем виноградарь вознес свою молитву и милосердный Бог показал Свою милость. Если и в этом году не принесет плода, то будет истреблена виноградарем. Не ради отмщения срубил смоковницу, как (это сделал) Моисей, который после того, как помолился и был услышан, сказал: «близок день погибели их и наступает то, что должно прийти на них» (Втор. 32, 35). Если бремена книжников и были неудобоносимы, однако слова их не оказались тяжки, и если слова их были нечисты, однако персты их освятились ради одного перста (см.: Мф. 23, 3–4; Лк. 11, 46), как думал о смоковнице и виноградарь, ради которого господин виноградника соблаговолил дать отсрочку. Уничижив Себя перед виноградарем, который восхотел указать Ему на добрые природные свойства смоковницы, Господь поступил так в целях испытания, ибо Господь знал об этом уже прежде. А что пришел и по истечении трех лет искал плода, то это сделал для того, чтобы испытать знание виноградаря. Не говорим, что те люди были плевелами, потому что Господь может избрать и их (не говорим и того), что другие суть святое семя, ибо Он может сокрушить и этих[235].
«Не пойду в этот праздник» (Ин. 7, 8), – то есть (не пойду) на Крест. Не сказал: «на этот праздник», – но: «в этот праздник». «Потому что братья Его не веровали в Него. Говорят Ему: никто не делает чего-либо втайне» (Ин. 7, 5, 4) и прочее.
Поскольку хотели предать Его, потому Он сокрыл от них истину, говоря: «не пойду», – и дабы сделать ясным, что они хотели предать Его и умертвить, для сего тайно пришел на этот праздник.
«За что ищете убить Меня?» (Ин. 7, 19). Писание употребляет три способа (учения) о Господе нашем: во-первых, (учение) об одном только Божестве, во-вторых, о Божестве и человечестве в соединении, в-третьих, об одном только человечестве. «В начале было Слово и… Бог» (Ин. 1, 1), – это есть способ (учения) о Божестве. И «никто, – говорит, – не восходил на небо, как только сшедший с небес Сын Человеческий» (Ин. 3, 13), – что есть способ учения в соединении. А слова: «За что ищете убить Меня?.. Человека, говорящего вам истину» (ср.: Ин. 7, 19; 8, 40), – суть способ учения о человечестве.
