– Наверняка, – сказала Ева вслух.
Но они когда-то были еще и друзьями. Смеялись, шутили, делились своими тайнами. Да, они были молоды и безрассудны, а такая старая дружба не ржавеет. Рорк вызвал ее, попросил прилететь, и Дженни не колебалась. Она знала, что случилось с Бренненом и Конроем, но бросила все и примчалась. Ждала его. И умерла.
– Даллас!
Ева, тряхнув головой, обернулась к Пибоди.
– Что?
– Ей никто не звонил, но есть сообщение по факсу.
Миниатюрный факс был вмонтирован в компьютер. Пибоди вынула из него лист бумаги и протянула Еве.
Дженни, дорогая!
Рорк передает свою благодарность за то, что ты согласилась проделать это небольшое путешествие. Надеемся, что не причинили тебе неудобства. Понравился ли тебе номер? Если у тебя есть какие-то пожелания, сообщи о них портье.
Ты прекрасно понимаешь, насколько Рорк озабочен твоим благополучием. Ему необходимо побеседовать с тобой наедине – так, чтобы об этом не узнала женщина, которую он взял в жены. Рорк должен как можно скорее сообщить тебе некоторые сведения. Не говори никому, куда ты идешь, – даже людям, которым ты доверяешь. В пять часов вечера будь на перекрестке Пятой авеню и Шестьдесят второй улицы. Там тебя будет ждать черный седан с нью-йоркским номером. Шофер в ливрее. Он проводит тебя и даст необходимые инструкции.
Извини за таинственность, Дженни. Такой человек, как Рорк, должен вести себя предельно осторожно. Будь добра, уничтожь это послание.
Твой Соммерсет.
– Мой загадочный собеседник умный мальчик, – пробормотала Ева. – Он сообщает ровно столько, чтобы она послушалась. Просит уничтожить послание, но не просит стирать информацию. Он прекрасно знал, что мы будем все проверять, и хотел, чтобы мы это нашли.
– И все же это косвенная улика, – сказала Пибоди. – Хотя факс, конечно, может послать кто угодно. Адрес отправителя заблокирован.
– Да, но я готова поспорить на свое годовое жалованье, что Макнаб подберет пароль и выяснится, что факс пришел с одной из машин Рорка. Приобщите к делу. – Ева протянула листок Пибоди. – Итак, наш герой подъехал на машине и отвез Дженни в Вест-Сайд. Потом он ее обезвредил. Возможно, дал наркотик, но об этом нам расскажут медэксперты. Думаю, все, что ему было необходимо, находилось в машине. Может, это его машина, но, скорее, он взял ее напрокат или просто угнал. Надо будет проверить в сводках, не пропадал ли черный седан.
Она помолчала, обвела глазами комнату.
– По-моему, тщательный обыск здесь устраивать бессмысленно, но не будем уклоняться от правил. Сообщите в диспетчерскую, вызовите наряд, а я проверю насчет седана. Отвезите мини-факс ко мне домой, пусть им займется Макнаб. Я приеду, как только смогу.
– А вы куда собрались?
– За помощью, – сказала Ева.
Собирался дождь, в воздухе пахло сыростью. Лишь несколько упрямых хризантем отказывались отцветать, оживляя окружающее своей красотой и ароматом. Вода из фонтана лилась на стебли и лепестки медных водяных лилий – прихоть дизайнера. За лужайкой из-за деревьев виднелся огромный каменный дом Рорка.
Доктор Мира вздохнула. Это место было предназначено для отдыха и покоя. Но Ева, наверное, нечасто позволяет себе первое и наслаждается вторым.
– Я ждала вашего звонка, – сказала она, наблюдая за тем, как Ева глядит на дом. – И знаю про третье убийство.
– Ее звали Дженни О'Лири. Мелодичное имя, правда? – Ева сама удивилась своему замечанию. – Они с Рорком были друзьями. Когда-то – даже больше, чем друзьями.
– Понятно. Двое других погибших – тоже ирландцы?
– Он знал их всех. – Ева заставила себя обернуться к собеседнице.
Мира, как всегда, выглядела безукоризненно, ветер нисколько не растрепал ее аккуратную прическу. На сей раз на ней был темно-зеленый костюм, хотя обычно она предпочитала пастельные тона. Во взгляде ее читалось искреннее сочувствие. И понимание.
Ева подумала, что она выглядит здесь, на каменной скамье под раскидистым дубом, так же уверенно, как и в своем кабинете. Мира считалась лучшим в Нью-Йорке специалистом по психологии преступников.
– Благодарю вас за то, что согласились приехать сюда.
– Я этот парк помню по вашей свадьбе, – улыбнулась Мира. – Здесь замечательно. Такой простор, и все так ухожено…
– Я, увы, нечасто сюда выхожу. – Ева, чуть-чуть смущенная, засунула руки в карманы. – И, когда работаю дома, даже в окно не смотрю.
– Вы – очень сосредоточенный человек, Ева. Поэтому из вас и получился отличный полицейский. Здесь вы, возможно, бываете нечасто, но я уверена, что местность можете описать с поразительной точностью. Вы наблюдательны по природе.
– Взгляд профессиональный, – пожала плечами Ева. – Кто знает, хорошо это или плохо.
– Вы очень обеспокоены. – Мира всегда испытывала к Еве симпатию. – Хотите, чтобы я вам помогла?
– Дело не во мне. Совсем не во мне.
Но Мира понимала, что и в ней тоже. Женщина в Еве была напугана тем, что убиты трое из друзей Рорка.
– Спите хорошо? Кошмары больше не мучают?
– В основном – нет. – Ева снова отвернулась. На эту тему ей беседовать не хотелось. Мира была одним из немногих людей, которым было известно Евино прошлое, и о воспоминаниях, которые приходили Еве во сне, она тоже знала. – Давайте этого не касаться, хорошо?
– Хорошо.
– Я волнуюсь за Рорка! – Это вырвалось у нее помимо ее воли. – Простите, не удержалась. Я попросила вас встретиться со мной не для того, чтобы обсуждать эти проблемы.
Мира едва заметно улыбнулась.
– А зачем вы хотели со мной встретиться?
– Мне нужна консультация. Нужен психологический портрет. Нужна ваша помощь. – Ева злилась на себя за то, что не может говорить свободно. – И мне не хотелось обсуждать это в официальной обстановке, потому что я вынуждена просить вас нарушить кое-какие правила. Вы этого делать не обязаны, и я пойму вас, если вы решите мне отказать и сообщите о моей просьбе начальству.
Мира смотрела на нее по-прежнему спокойно и заинтересованно.
– Может быть, вы объясните мне ситуацию и позволите самой решить, как поступать?
Ева тяжело вздохнула:
– Эти три убийства связаны между собой, и существует большая вероятность, что они имеют отношение к некоторым событиям, произошедшим несколько лет назад. Мотив этих преступлений – месть. Я считаю, что главная цель убийцы – Рорк, а для того, чтобы до него добраться, он использует нашего дворецкого, Соммерсета. После каждого из убийств мы находили косвенные улики, указывающие на Соммерсета. Если бы я считала, что он виновен, я бы отправила его за решетку, не колеблясь ни минуты, несмотря на то, что он значит для Рорка. Но его явно подставляют, причем настолько очевидно, словно хотят оскорбить меня.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
