Повеселевший полковник Драгунский вдохновенно рассказывал:
— Слышу вдоль колонны сквозь рев моторов, сквозь скрип и лязг гусениц зычный голос командарма генерала Павла Семеновича Рыбалко: “Командира бригады в голову колонны!..”. Добираясь до батальона Гулеватого, я думал: “Зачем это меня?”. Ведь сделано как будто все: только что уточнил задачу авангардному подразделению, проинструктировал его, выслал разведку. Но еще издали заметил на дороге легковые машины, на обочине стоял бронетранспортер с автоматчиками. А когда подъехал вплотную, увидел командарма в окружении генералов и офицеров штаба армии. Соскочив с машины, я подтянулся и приготовился доложить о трудном ночном броске и о готовности бригады к дальнейшему маршу. Но командарм не дал мне и слова сказать.
— Почему стоите на месте? — строго спросил он. — Калинин и Попов уже на подходе к Праге.
— Через несколько минут выступаю.
— Хорошо, — уже более мягко сказал Павел Семенович. — Сегодня ночью надо вступить в Прагу. В бои не ввязывайтесь. Противник уже обречен, но мы должны спасти столицу Чехословакии от разрушения. Главное — быстрота, натиск, внезапность. Конев требует этого. — Затем командарм расспросил о состоянии бригады, о запасах продовольствия, наличии горючего.
— Дотянем, товарищ генерал, — заверил я.
— “Дотянем” — не то слово, — заметил Рыбалко. — Мы идем к нашим друзьям, братьям. Они должны увидеть нас, гвардейцев, подтянутыми, во всей красе и силе. Ясно, товарищ комбриг?
— Ясно, товарищ командующий!
“Прага спасена, товарищ Сталин!”
Так все и произошло. Рано утром жители северных районов Праги увидели, как в город ворвались краснозвездные танки 3-й гвардейской армии генерала Рыбалко. Тем временем с северо-западной стороны входили танкисты 4-й гвардейской армии генерала Лелюшенко, а с юго-востока двигались войска 2-го и 4-го Украинских фронтов. На освобожденные от врага улицы дружно выбирались жители столицы. Всюду громко слышались радостные возгласы: “Наздар!.. Ура!.. Браво!..”. Мне казалось, что все жители Праги вышли на улицы и площади, забрасывая советских танкистов цветами. Приобретали праздничный вид и сами здания города. Всюду из окон домов люди махали красными флажками и звонко аплодировали. На улицах, где останавливался хоть один советский танк, собирались толпы любопытствующих горожан. Даже инвалиды на колясках выбирались на улицы. На центральных площадях слышались песни и музыка, бурлило веселье, молодежь танцевала под русскую гармошку. На многих общественных зданиях были вывешены советские и чехословацкие государственные флаги и лозунги на русском и чешском языках.
A танкистам, находившимся внутри боевых машин, и сидевшим сверху на броне автоматчикам, осуществившим боевой рывок и отмерившим последние, самые тяжелые километры, было не до торжеств. От чрезмерной, нечеловеческой усталости люди буквально валились с ног. Были случаи, когда десантники, несмотря на шум и грохот музыки, засыпали на броне или в кузовах грузовых автомашин. Заснув, некоторые спали почти сутки. И какое это было счастье проснуться и осознать: все невзгоды и опасности войны — позади. Главное — ты остался жив! жив! жив!
...Занятый экстренными делами и докладами в Ставку о положении войск на фронте, маршал Конев не смог в первый день выбраться в Прагу. Он сделал это 10 мая.
Неожиданное появление на еще не остывших от боев улицах города командующего 1-м Украинским фронтом вызвало восторг пражан. Без эскорта сопровождающих машин, без спецохраны, положенной человеку его ранга, на открытой машине, осыпаемый цветами, Конев с трудом продвигался сквозь толпу ликующих жителей столицы. Таким его запечатлели фотографы и кинорепортеры, таким он и останется в истории Второй мировой.
Еле вырвавшись из толпы возбужденных горожан, Конев заехал в штаб 3-й гвардейской танковой армии и срочно позвонил по ВЧ Верховному главнокомандующему. Разговор был кратким и радостным:
— Поздравляю вас, товарищ Сталин, с нашей победой, — по военному доложил Иван Степанович.
— И вас поздравляю, товарищ Конев. Хорошая победа. Очень хорошая победа! — в ответ послышался глуховатый, но бодрый голос Сталина. — Как с Прагой?
— Прага спасена, товарищ Сталин. Народ ликует...
— Ну вот и прекрасно! Мы выполнили свой братский долг. Это — главное. Передайте мои дружеские чувства чехословацкому народу и благодарность всему личному составу фронта.
— Обязательно передам. Сейчас еду на общегородской митинг: буду выступать перед жителями.
...И вот маршал Конев поднялся на импровизированную трибуну. Раздалась громовая овация. Иван Степанович дважды пытался говорить, но его слова тонули в многотысячных выкриках: “Наздар! Ура! Наздар! Ура!..”
Наконец площадь стала успокаиваться, и Конев начал свою речь. Воцарилась тишина. Вацлавская площадь буквально замерла: люди слушали с большим вниманием, боясь пропустить хотя бы одно слово.
— Граждане города Праги! От имени войск Красной Армии, освободившей дружественную нам Чехословацкую республику, приветствую вас и поздравляю с победой, одержанной Красной Армией и армиями союзников — американцами и англичанами — над фашистской Германией.
Дружба народов Чехословакии и Советского Союза, скрепленная кровью их армий на полях ожесточенных сражений против фашистско-немецких армий, мы надеемся, будет прочной и даст дальнейшие плоды в послевоенном обеспечении мира и безопасности в Европе.
Советские люди и Верховный главнокомандующий товарищ Сталин желают вам счастья и трудовых успехов в мирном добрососедском развитии.
Да здравствует чехословацкий народ!
Да здравствует прочная дружба между Чехословакией и Советским Союзом!
6 июня Ивану Степановичу было присвоено звание Почетного гражданина столицы Чехословакии. В честь этого события на стене древней ратуши была прикреплена памятная бронзовая доска и состоялся массовый митинг. Затем для журналистов, главным образом западных, была организована своего рода пресс-конференция. Коневу задали много вопросов:
— Господин маршал, правда ли, что вы были кадровым офицером старой русской армии?
— Вы участвовали в знаменитом прорыве генерала Брусилова? В каком звании? Чем вы тогда командовали?
— В каком царском военном училище вы получили специальное образование?
— Кем был ваш отец? Как велики были ваши поместья?
И, наконец:
— Чем вы, господин маршал, объясните столь убедительные успехи ваших войск, особенно в последний год войны?
Иван Степанович Конев терпеливо выслушал всех, потом поднял руку, улыбнулся и со свойственным ему спокойствием сказал:
— Позвольте, господа, ответить на все ваши вопросы сразу. Боюсь, что вас разочарую. Я сын бедного крестьянина и принадлежу к тому поколению русских людей, которое встретило Октябрьскую революцию в свои молодые годы и навсегда связало с ней судьбу. Военное образование у меня наше, советское, а следовательно, неплохое. Успехи фронтов, которыми мне посчастливилось командовать, неотделимы от общих успехов Красной Армии. А эти успехи я объясняю, в свою очередь, тем, что мы, советские люди, идя через нечеловеческие испытания и трудности, познали ни с чем не сравнимое счастье беззаветно служить социалистической Родине. Мы, советские труженики в солдатских шинелях, всеми своими помыслами связаны со своим народом, живем его жизнью, боремся за его идеи и счастье...
Тут маршал остановился, немного помолчал, давая возможность журналистам записать его слова, и в заключение сказал:
— В этом наша сила. Была, есть и будет. Спасибо!
* * *
Что касается моих публикаций о танковом марш-броске через Рудные горы, то они появятся уже в другой, мирной обстановке, когда не будет военной спешки. Для нас, теперь уже бывших фронтовых спецкоров, собкоров и военных историков, наступила новая эпоха. Вот уже более полувека правдиво рассказываем о том, что видели, пережили, делимся опытом.
Приходится, однако, отметить, что опыт минувшей войны, ее уроки и выводы нынешними власть предержащими остаются невостребованными. Можно было бы привести много подтверждающих примеров. Но это уже другая тема и для другой статьи.
Михаил Делягин • Пенсионная реформа: забудьте о пенсии (Наш современник N5 2004)
Михаил Делягин,
руководитель Института проблем глобализации,
доктор экономических наук
ПЕНСИОННАЯ РЕФОРМА:
ЗАБУДЬТЕ О ПЕНСИИ
1. НЕОБХОДИМОСТЬ МОДЕРНИЗАЦИИ
ПЕНСИОННОЙ СИСТЕМЫ
Пенсионная система, унаследованная Россией от СССР, носит распределительный характер и основана на выплате пенсий за счет работающих, облагаемых своего рода “пенсионным налогом”. Когда работающих много, а пенсионеров мало, такая система эффективна, но по мере старения населения (в мире — из-за роста уровня жизни, в России — из-за низкой рождаемости вследствие продолжающегося “реформационного шока”) на каждого пенсионера приходится все меньше работающих, которым становится все тяжелее.
