крепкую связь с терапевтом для того, чтобы чувствовать принятие и поддержку. Работа над эмоциями (ее предлагают такие подходы, как биоэнерготерапия[32], гештальт-терапия[33] и т. д.) часто оказывается одним из самых надежных способов исследования тех аспектов нашего «я», которые остались неразрешенными. Это может сопровождаться укоренением в «здесь и сейчас», возможным благодаря трансгенерационному анализу. Следующий этап заключается в поддержании удовлетворительных, живых и значимых отношений с миром для полного воплощения в нем себя. Не будем забывать о том, что сначала нужно полностью вовлечься в жизнь таким образом, чтобы она нас удовлетворяла и делала счастливыми: другими словами, первый шаг с нашей стороны – приобретение доверия и смелости рисковать счастьем, зная, что ничего не дано заранее. Можно сказать, что речь идет о настоящем прыжке веры в жизнь. Одной из задач психотерапевта является помощь в принятии такой внутренней позиции, единственного возможного антидота ко всей вышеупомянутой патологии.
Отказаться от вторичных выгод страданий
Как мы могли видеть на страницах этой книги, для тех, кто чувствует себя пленником в сетях собственной истории, страдание иногда может стать парадоксально необходимым. Другими словами, хотя это и сложно понять, полностью бессознательные вторичные выгоды, связующие нас с нашими генеалогическими проблемами, являются частью причин, по которым мы можем долго сопротивляться изменениям. С одной стороны, отказаться от стратегий, которые мы знаем вдоль и поперек, страшно, но этот страх перед неизвестностью также может скрывать другие, менее очевидные: страх перед местью семьи, в случае если семья глубоко страдала и запрещала быть счастливым. Страх потерять возможность «быть как все», если для счастья нужно отсоединиться от семейной группы. Страх быть брошенным, если рискнуть поверить во что-то, но судьба вдруг подведет. Таким образом, страдание иногда может успокаивать, прокладывая заранее намеченный путь, на котором, как мы знаем, не будет сюрпризов. Хотя будущее никогда не будет светлым.
Мы также можем выбирать продолжать страдать по другим причинам: одна из них заключается в том, чтобы заставить платить некоего члена семьи, по отношению к которому у нас есть смутное ощущение, что наше счастье могло бы пойти ему на пользу. Такова участь детей нарциссичных родителей, обреченных, таким образом, играть в палача и жертву исключительно за свой счет. Они бесконечно отказывают родителю в желании идеального ребенка, о котором тот всегда мечтал. Они постоянно терпят неудачи, как будто это их единственный способ существования, дистанцирования и выражения своего бунта.
Другой способ оставаться верным страданию связан с уже упомянутым выше явлением идентификации: таким образом, можно чувствовать себя очень близким к предку, потому что он является образцом, эталоном, идеализированной фигурой. То, что может временно служить необходимой опорой для нашего психического строения, со временем становится настоящей одержимостью. Все сводится к этому персонажу, как будто это ему принадлежит право решать за нас! В этом случае можно просто медленно скатиться к тому же типу судьбы и патологии, таким образом в полной степени синхронизировавшись с нашим предком. Те же самые трудности, те же самые страдания или неудачи, иногда в одинаковом возрасте, показывают, насколько мы загипнотизированы тем, что мы, как нам кажется, видим в отражении.
И наконец, не будем забывать, что для некоторых людей страдание – это настоящее удовольствие. Они радостно в нем купаются, сколь бы неприемлемым это ни казалось, потому что очарование патологией существует гораздо чаще, чем мы думаем, причем как у пациента, так и у терапевта. Отделение от него всегда требует принятия выбора в пользу жизни и света. Эту точку фиксации может быть трудно оставить.
Все это объясняет, почему нам часто довольно сложно найти место для чего-то иного, нежели подчинение болезненным процессам генеалогического древа. Все-таки статус жертвы всегда имел своих восторженных поклонников.
Осмелиться «предать» и быть счастливым
Иногда ничего не бывает труднее, чем разрешить себе обрести счастье, когда другие члены семьи страдали, переживали лишения, скорбь, войну, изгнание или даже истребление. Успех исключает из группы: он изолирует и заставляет учитывать тот факт, что другим не хватало или не хватает того, что получаем мы. Не имеет значения, был ли он результатом упорного труда, который мы заслужили, или на нашей стороне была удача. Правда заключается в том, что когда наши глубинные желания сбываются, мы бываем склонны чувствовать себя виноватыми в том, что наслаждаемся жизнью и оставляем наедине с горькой участью тех, кто не имел таких же возможностей. Вероятно, это одна из самых трудных фаз нашего существования. Она требует отказаться от лояльности там, где она бесполезна или даже пагубна, чтобы пройти через все неприятные чувства, которые могут парадоксальным образом захватить нас, когда мы достигаем успеха: стыд, презрение к себе, отчаяние и другие.
Слово «предательство» хорошо отражает то, что удерживает нас всех в препятствующих счастью и развитию нашего собственного места механизмах: для некоторых осмелиться требовать для себя нечто большее, чем то, что они имели в своем семейном кругу, – это серьезное преступление. Счастье заключает в себе аспект бесстыдства; смех, радость, любовь могут вступать в конфликт с другими, более темными областями, где удовольствие находится под запретом. Иногда мы первые пробуем этот неизведанный плод, и наказание обрушивается на нас во всех возможных формах, например в соматизации негативных эмоций, конфликтах с другими, синдроме самозванца. Однако поскольку мы живы, у нас есть право получать, хотя мы не всегда знаем об этом. Где-то в глубине нашей психики сокрыт голос, который осуждает и унижает нас, мешая признавать и принимать добро, которое нам дается. И намного чаще это происходит, когда в семье мы единственные, кто наконец-то познает счастливую и плодотворную жизнь.
Таким образом, тому, кто решится полностью взять на себя ответственность за свое счастье, придется заплатить свою цену и быть достаточно сильным, чтобы отказаться от верности семейным страданиям и выбрать другой путь. Но разве это не лучшее, что мы можем сделать, в том числе для всех тех, кто нам предшествовал?
Открыться миру по-новому
Существует два способа проживать наши семейные взаимоотношения: переживать психологические страдания, застряв в месте, из которого невозможно выбраться, или превратить связи с семьей в плавильный котел нашего возрождения. Как этого добиться? Каждый день жизнь дает нам множество возможностей: создавать новые связи, активно вовлекаться в то, что нами движет, чтить настоящий момент. Это истинный процесс восстановления жизни – открыться окружающему миру вместо того, чтобы продолжать держать себя в плену неоконченных страданий и траура. Важно вновь вступить в контакт с тем, что происходит здесь и сейчас, в настоящем,
