– Что?! – хотел сказать обычно, а получилось грубо.
– Можешь спину потереть? – стушевавшись, сказала Лина и выглянула поверх покрывала.
Кирилл сглотнул.
– Конечно.
Как шел к ней, не осознавал. Ноги казались деревянными колодками. Хорошо, что Лина отвернулась и не видела его возбуждение. Сжал кулаки до хруста и шагнул ближе, но за пределы покрывала переступить не решился. Перебросил руки через верх.
Взял губку и, отвернувшись в кирпичную стену, стал мылить гладкую спину.
Лина резко выдохнула и перехватила его пальцы.
– Какая она? – тихо сказала и повернулась. Высокая грудь уперлась в ладонь. – Твоя жена. Какая она? – переспросила, когда Кирилл стиснул сильнее губы. – Мне жаль, что тебе пришлось ее предать… – она опустила голову, отчего черные волосы рухнули вниз и защекотали по руке.
– На тебя похожа. Немного, – натянуто ответил Кирилл и попытался отойти.
– Тебе неприятно из-за этого сходства.
Лина горько усмехнулась и перебросила влажные волосы за спину.
– Спасибо, – сказала и, осторожно забрав губку, отвернулась.
Кирилл стоял, как вкопанный, не в силах признать правду. Он боялся. Разочароваться, разорвать свое сердце снова. И не оправдать ее надежд. Как когда-то не оправдал надежд любимой.
Шагнул наружу и долго прислонялся к растрескавшейся стене старого погреба, пытаясь унять волнение и злость на себя. Жар стягивал грудь тугим хомутом, и Власов с трудом делал вдох и выдох.
Ткань распахнулась, и худая рука скользнула по его плечу.
– Давай, я вытащу ее? Мучает же, – Лина не прикрывалась. Обнаженное тело переливалось каплями воды на закатном солнце.
Кирилл поджал губы и долго молча гладил ее лицо, очерчивая скулы и изучая пальцами контур губ. Ну почему они так похожи? За что с ним так судьба? Голубые глаза, черные волосы, слегка вьющиеся на кончиках, даже рост такой же – чуть выше его плеча. Только у Лины нос прямой, а у жены был поддернутый. Последняя любовница, хоть и с черными волосами, но совсем не напоминала любимую, а Кэйса… Каждый взгляд на нее пробуждал старые и забытые чувства. Не нужны они ему сейчас. И девчонке со спящим зверем внутри – тоже. Да и были другие причины…
Рука сама потянулась к груди и, очертив по темной ареоле, осторожно смяла ее. Лина выдохнула и немного выгнулась.
– Идем, – шепнула настойчиво.
Власов обернулся на костер. Ужин почти дожарился, угли томили тушу рыбы-мутанта. По округе расплывался волнующий запах. Но еще сильнее его манил аромат женщины. И это было лакомство намного вкусней.
Лина отцепилась на миг и выдернула из деревяшки нож, затем поманила Кирилла за собой в полевую душевую.
– Если наше сходство с твоей… – Лина запнулась и сглотнула. – Если это поможет нам выжить, пользуйся. Не думай о приличиях. Это сейчас неуместно.
Власов приоткрыл рот, чтобы возразить, Лина остановила его, выставив перед лицом острое лезвие.
– Не нужно лишних слов. Просто приласкай меня. Все остальное я сделаю сама, – провела рукой снизу вверх и завела пальцы под резинку его штанин.
Нож скользил по груди и слегка царапал, оставляя тоненькую дорожку алых капель. Рана тут же заживала, и Кирилл чувствовал, как щипают от соединения ткани, а девушка усмехалась. Блаженно и коварно.
Лина изменилась. Из робкой и забитой девочки, что боялась каждого шороха вначале похода, она стала искусительницей и горячей любовницей. И бесстрашной женщиной.
Жаркие губы приблизились к животу, нож подцепил ткань белья и приподнял его. Ловкие пальцы стянули трикотаж и крепко сомкнулись в паху. Кирилл просвистел носом и откинулся плечами на стену.
Он горел. Горел ясным пламенем, потому что нужно было больше сил. На заживление прошлой раны он истратил все. До последней капли.
Когда Лина опустилась на колени, а мокрые волосы скользнули по коже, Кирилл прошептал в тишину:
– Мы доберемся до равнины. Обещаю. Но и ты обещай… – приподнял ее подбородок, едва сдерживая пламя. Совсем сипло добавил: – Прошу. Пообещай, – он перехватил нож и направил острие себе в сердце. Лине пришлось вытянуть руки вверх. – Просто придави сильней, если я буду опасен.
Лина встала и мотнула головой. Упертая. Сдавил ее руки до хруста косточек и нажал на нож сильнее. Кончик проткнул кожу и мягко вошел в грудь.
– Или я сделаю это сейчас…
– Дурак? – слабо улыбнулась Лина. – Ты шантажируешь. Это нечестно.
– Нечестно будет, если я, после всего что ты сделала, озверею и убью тебя, – напряжение взрывало мозг и мышцы, но он готов был идти до конца. – Скажи это. Прошу тебя, пообещай.
Лина смахнула волосы за спину и немного отстранилась. В глазах серебрились слезы.
– Я лучше умру вместе с тобой, – хрипнула она и отступила.
– Но почему?! – возмутился Кирилл. Руки рухнули вдоль тела, нож щелкнул по треснутой плитке и отлетел к ведру с водой. – Я же не сейчас это прошу сделать…
– Да потому что люблю тебя! – выпалила Лина и с резким вдохом закусила губу. Глаза расширились, ресницы вздрогнули. Она дернулась и попыталась выбраться наружу, но запуталась волосами в ветках заполонившего укрытие клена.
Кирилл схватил ее за плечо и осторожно высвободил локоны.
– Биолина, что за глупости ты несешь? – шепнул ей в ухо со спины. Девушка вздрогнула и отвернулась. – Не поверишь, но… – мягко отодвинув влажные волосы ей на ключицу, поцеловал тонкую шею. – Не умею я говорить правильно. А признаваться в чувствах – тем более. Просто поверь, ты важна для меня не меньше.
– А жена? – тихо спросила Лина и опустила голову.
– И ее люблю… – невесомо касаясь, мочки уха, говорил Кирилл. Объяснять, что ее давно нет в живых, не стал. Произносить это вслух было больно.
– Она – простой человек?
Власов завел руки вперед и скомкал высокую грудь. Лина сдавленно простонала. Это было горько и безнадежно.
– Да. Она не такая, как мы.
Девушка кивнула, но не расслабилась. Плечи не расправила и кулаки не разжала.
На миг отстранившись, Кирилл стащил с себя остатки одежды и, развернув Лину лицом, склонился над ней.
– Поможешь мне?
Легкая улыбка тронула манящие губы.
– Конечно. Но сначала я тебя хорошенько выкупаю.
– Спасибо, – шепнул Кирилл и повернулся к стене. Прислонил лоб к холодному кирпичу и терпеливо ждал.
Лина осторожно плеснула на спину прохладной воды и мягко провела пальцами по коже, размазывая влагу и распуская по мышцам электрический ток прикосновений. Не удержался, повернулся и глянул в ее лицо. Она смотрела на него с восторгом и радостью. Детской и наивной. От этого сжималось сердце, а пуля еще больше кололась и крутилась в плече.
– Даже если этот поход закончится темнотой, я рада, что ввязалась в него, – сказала, заметив его взгляд. – А на счет чувств… Меня в ответ любить необязательно. Я все равно тебя отпущу, потому что разбивать семью не стану.
Кирилл повернулся и, переплетая их пальцы, выжал из губки пенное мыло. Хотел сказать, что любит. Хотел, но не смог… Не решился. Потому что с трудом сам в это верил. Набрал воздух, чтобы вякнуть хоть что-то, а Лина приложила ладонь к его губам, запечатав слова.
– Молчи. Не нужно, – сказала тихо. Почти беззвучно. Потянулась вверх и, приподняв пальчики, задела языком уголок рта. Нежно раскрыла его губы и горячо застонала.
Его ответом был глубокий и ненасытный поцелуй. Тепло и страсть смешивались с их вдохами и выдохами, вожделение заставляло молчать, потому что вместо слов получался сип.
– Хочу тебя… – все что смог выдавить из себя Кирилл, притягивая девушку, цепляя ее лопатки и чувствуя под пальцами сумасшедше-бархатную кожу.
– Немного потерпи, – ласково шепнула она и опустила руку. Собрала его жар в ладонь и ритмично заскользила пальцами вверх-вниз. Кирилл едва удерживался от взрыва. Сжал сильно ее волосы и протолкнул язык в сладкий рот невероятно глубоко. Лина резко прервала поцелуй, на секунду отстранилась и ловко подхватила нож.
– Присядь, – властно и настойчиво сказала она. Кирилл повиновался. Опустился на мокрую траву, что почти спрятала старую плитку.
