Все согласились на чай, и через минуту секретарша величественно вплыла в кабинет с подносом.
— Итак, — продолжил Вольфганг Степанович, — я крайне заинтересовался и поехал в Новинск. Но, к моему величайшему сожалению, опоздал! Дела, знаете, задержали.
Он на секунду замолк, помешал ложечкой сахар в своей чашке и печально продолжил:
— В музее произошла кража. Украдено было несколько картин из последнего поступления. Поскольку официально они были приняты на хранение как не представляющие большой художественной ценности, то и стоимость украденного считалась небольшой, и местная милиция не слишком надрывалась. Можно не добавлять, что дело так и не было раскрыто. Но среди похищенных музейных экспонатов была и та самая картина… две коровы, покосившийся забор, свинья. Бедная Варвара Никитична от расстройства слегла. Она металась в жару и все повторяла, что виновата в пропаже бесценной картины, скрытой под той мазнёй, что не приняла своевременно мер, не уберегла такую ценность… хотя как раз она приняла все возможные меры, даже настояла незадолго до кражи, чтобы в музее установили самую современную сигнализацию. Уж не знаю, как она уломала директора, но только и сигнализация не помогла. Воры очень ловко отключили её…
Вольфганг Степанович немного помолчал и добавил печальным голосом:
— Несчастная Варвара Никитична была совершенно одинока, ни детей, ни родни… хорошо, что у неё был жилец, приятный молодой человек, очень вежливый… он ухаживал за ней, как родной. Однако никакой уход не помог, она просто перестала бороться и вскоре умерла.
— Вежливый молодой человек? — переспросила Ирина, вспомнив недавний разговор с генеральшей Недужной.
— Да, очень вежливый и с прекрасными руками! Часы мне починил, до сих пор ходят… Себастьянов взглянул на запястье, — кстати, это именно он установил в музее сигнализацию.
Подруги переглянулись. Жанна вытащила из сумочки фотографию Туфлина, переснятую с его уголовного дела.
— Вам это лицо незнакомо? — спросила она, положив снимок перед Вольфгангом Степановичем. Тот неторопливо надел очки в позолоченной оправе, наклонился над фотографией и кивнул:
— Да, это он! Весьма приятный молодой человек! А как сложилась его дальнейшая судьба?
— Этот приятный молодой человек отсидел пять лет за кражу старинной иконы, — невозмутимо сообщила Жанна, — срок такой большой ему дали, поскольку он вор-рецидивист и в основном специализируется на кражах произведений искусства.
— Да что вы говорите? — ахнул Вольфганг Степанович. — Какой обманчивой бывает человеческая внешность!
* * *
— Ну, что, подружки, — спросила Жанна, когда они снова оказались в машине, — чем вам помог разговор с этим Севастьяновым?
— Растяпа он! — в сердцах высказалась Катерина. — Просила его сокурсница поскорее приехать, а он все тянул. Вот и упустил картину.
Ну, он не виноват, — вступилась Ирина, — все же деловой человек, не может так сразу с места сорваться. Просто этот Туфлин ловок оказался, успел раньше всех. Да, Катька, наш знакомый майор Продольный оказался полностью не прав. В Новинске оказалось есть что красть. Значит, этот Туфлин картину упёр, потом привёз её в Петербург, потому что вот уж продать картину в Новинске уж точно некому. У тётки своей Мурзикиной он картину держать побоялся, потому что понял наверное, что она очень ценная. Спрятал он картину, а ключ и пропуск сунул в тайничок. А сам как полный дурак поддался на уговоры Капитонова и решил ещё и икону украсть. Вот Бог его и покарал.
— Девочки, вы без меня туда не ходите, — велела Жанна, — потом вместе пойдём…
— Конечно! — Ирина с Катей дружно закивали головами.
* * *
Ирина включила компьютер и защёлкала клавишами.
— Как называется контора, в которой трудился Туфлин? — спросила она Катю, не поворачиваясь.
— Какая контора? — растерянно отозвалась подруга.
— Ещё спроси, кто такой Туфлин! Катька, прекрати придуриваться, возьми себя в руки!
— Ах, эта! — Катерина взяла со стола пропуск и прочитала:
— Промстром… тьфу, Промстройбыт… строй-сбыт… нет, это же просто язык сломаешь!
— Давай сюда! — раздражённо проговорила Ирина. — Это же так просто: НИИ Промстройсбытспецтранс!
— Да? Тебе кажется, что это просто?
— Ладно, не будем препираться по мелочам! отмахнулась Ирина. — Смотри-ка, а этот «Пром-стром» расположен в центре — в Виленском переулке!
— Поехали туда, — встрепенулась Катерина, — это же совсем недалеко!
— Без Жанки? Ведь мы же обещали…
— Слушай, я больше ждать не могу! Если бы ты видела, как ужасно выглядит Валик! Худой весь и какой-то жёлтый…
Ирина хотела сказать, что худой Валик вовсе не оттого, что сидит в камере, он таким и вернулся. И жёлтый тоже не от болезни, а потому что загар сходит, но решила, что Катька её возражений не примет, может ещё и побить.
— Ну и что мы там будем делать? Спросим: «Ах, не работал ли у вас случайно вор-рецидивист Туфлин и не спрятал ли он здесь чего-нибудь ценного, вроде облицовки „янтарной комнаты“?
— Ну зачем ты так? Может быть, на месте нам придёт в голову какая-нибудь свежая идея? Я просто не могу сидеть сложа руки! Как представлю, что Валик сейчас томится в заключении…
— Ну ладно, — согласилась Ирина, — поедем… может быть, действительно нас осенит при виде этого «Промстройсбыта»!
* * *
НИИ с труднопроизносимым названием располагалось в мрачном шестиэтажном здании из серого камня, отдалённо напоминающем то ли рыцарский замок, то ли готический собор. Подруги вошли в просторный холл. Перед ними оказалась будка вахтёрши с турникетом, сбоку от неё пристроился лоток с самыми разными мелкими товарами, от семян огородных растений и комнатных цветов до дешёвых очков и книжек в ярких глянцевых переплётах. За лотком скучала женщина средних лет в соломенной шляпке с искусственными цветами.
Катя приблизилась к турникету, но была остановлена суровым окриком:
— Пропуск!
В окошечко выглядывала мелкая старушка с остреньким хищным личиком и круглыми металлическими очками, съехавшими на кончик носа.
— Пропуск! — повторила вахтёрша, сверля Катерину пронзительным взглядом.
— Мне… это… в тринадцатый отдел… — ляпнула Катя первое, что пришло ей в голову.
— Пропуск! — снова повторила старушка. Похоже, это было единственное слово, которое она умела говорить.
— Куда ты полезла, — прошипела Ирина, оттаскивая подругу от турникета. — Видишь же, этот осколок минувшего стоит здесь насмерть! Её просто так, на кривой козе не объедешь, сначала нужно что-то придумать!
— Дамы, — подала голос женщина в шляпке с цветами, — покупайте семена! У меня очень хорошая всхожесть! Есть лобелия, годеция…
— Лобелия — это такие маленькие синенькие цветочки? — заинтересовалась Катерина.
— Катька, ну что ты отвлекаешься! — одёрнула её Ирина.
— Синенькие! — подхватила женщина с лотком. — Я вижу, дама, вы в цветах понимаете! А годеция — розовая… и ещё кларкия… очень красивые цветы, и всхожесть замечательная…
— Да у неё и дачи нет! — отмахнулась Ирина.
— Это ничего, — не сдавалась женщина, — можно и в квартире посадить! Цветы придают дому уют. А ещё у меня очки очень дешёвые, от всемирно известной фирмы «делюкс»…
— Со зрением у нас пока все в порядке! А если бы нужны были очки, мы бы их не на лотке покупали…
— А если со зрением порядок, покупайте книги, — женщина обвела широким жестом яркие обложки, — новинки издательства «Кувшинчик» по самым низким ценам! Поскольку прямо от издательства, оно в этом здании располагается… видите, «Ненормальный-два», такая интересная книга — не оторвётесь! Я в метро читала, так проехала свою остановку!
— Как вы сказали — издательство расположено в этом здании? — неожиданно заинтересовалась Ирина.
— Ну да, на пятом этаже. Я непосредственно у них книги беру, поэтому такие низкие цены…
— Подождите с ценами, — отмахнулась Ирина, — а как им позвонить?
— Список телефонов на стене, — недовольным голосом ответила продавщица, — значит, ничего не будете покупать?
— А что ты придумала? — зашептала Катя, догоняя Ирину, которая направилась к местному телефону.
— Видишь, этот «Промстройсбыт», как все такие хиреющие конторы, сдаёт часть помещений в аренду, — пояснила Ирина, снимая трубку, — ну вот и среди арендаторов оказалось издательство, а я, как ты знаешь, в издательском мире человек довольно известный…
Она набрала четырехзначный местный номер и хорошо поставленным голосом произнесла:
— С вами говорит писательница Ирина Снегирёва. Я тут у вас, внизу, и хотела бы с вашим руководством обсудить вопросы возможного сотрудничества. Пропуск мне сделайте, пожалуйста! Мне и моему пресс-секретарю!
— Это я — твой пресс-секретарь? — изумилась Катя.
