Я выглядел весьма скверно. Одежда, очищенная от грязи, превратилась в мокрые лохмотья. Я не мог ждать, пока она высохнет. Мое лицо заросло щетиной. На ногах не было ничего — ни носков, ни ботинок.
Мы пошли дальше и вскоре набрели на небольшой фермерский дом. На двухкомнатную хибару, точнее говоря. Из трубы шел дым, и во дворе пахло печеным хлебом. Я пробежал несколько последних ярдов до двери и постучал в нее. Женщина безобразной наружности открыла дверь и тут же захлопнула, прежде чем я успел сказать хоть слово.
Откуда-то силы вернулись ко мне. Возможно, их мне дал Харвей. Но я не помню, находился ли он поблизости в эти минуты.
Я увидел груду поленьев у стены. Схватил самое большое и, используя его как таран, взломал дверь. Я убил эту женщину. Она пронзительно кричала, но я убил ее. И затем набил рот горячим свежим хлебом.
Пока ел, я поглядывал в окно. И вовремя заметил мужчину, бегущего через поле к дому. Я нашел нож и убил его, как только он переступил порог. Убивать ножом оказалось проще и быстрее. Мне это понравилось.
Я еще поел хлеба, не забывая посматривать в окно. Но никто не приблизился к дому. Затем у меня разболелся живот. Я лег на пол, поджав ноги под себя. И, когда резь прошла, уснул.
Харвей разбудил меня еще засветло. Он сказал:
— Пора уходить. Тебе следует убраться как можно дальше отсюда.
Я знал, что он прав. Но сразу не поспешил. Я становился, как вы заметили, умнее и хитрее. И понимал, что нужно кое-что еще сделать. Нашел керосиновую лампу и спички. Зажег лампу. Затем обыскал хибару и забрал все, в чем нуждался.
Я одел рубашку и костюм убитого мужчины. Костюм оказался почти впору. Мне лишь прошлось немного подвернуть брюки. Его ботинки были мне велики. Но и это оказалось кстати, потому что мои ступни распухли.
Я нашел бритву и побрился. Это заняло много времени, ибо моя рука дрожала. Но я брился очень осторожно и почти не порезался.
Я перерыл весь дом в поиске денег. Наконец, нашел их. Шестьдесят долларов.
Я также взял нож. Позже заточил его. Ничего особенного. Костяная рукоятка, дугообразное лезвие. Но из хорошей стали.
Я покажу вам этот нож. Вы увидите его очень скоро. Я им пользовался. И не раз.
Когда мы, наконец, покинули лачугу, Харвей сказал, чтобы я не выходил на шоссе. Что безопаснее уехать из этих мест товарным поездом. Найти железную дорогу оказалось легко. Ночью мы услышали гудки поездов и стук колес. И по этим звукам определили, где она находится. Поскольку Харвей мне помогал, все получилось так, как нужно.
Я не буду больше утомлять вас деталями. Не буду рассказывать, например, что произошло с обходчиком или со спящим бродягой, на которого мы случайно наткнулись в пустом товарном вагоне. Или о том, как меня чуть не арестовала полиция в Ричмонде.
Это меня кое-чему научило. Я понял, что не должен разговаривать с Харвеем, если кто-нибудь поблизости. Он ведь избегает попадаться им на глаза. Он в любой момент может исчезнуть. И они не знают, где он. Они думают, что у меня в голове не совсем в порядке, потому что я разговариваю с ним.
В Ричмонде я купил себе одежду получше, подстригся. И у того парня, которого я убил в темной аллее, оказалось в карманах сорок долларов. У меня снова появились деньги. С тех пор я много путешествую. И если вы проницательны, вы догадываетесь, где я сейчас.
Я разыскиваю Быка Мэллона и еще тех двух. Их зовут Гарри и Карл.
Харвей все время напоминает, что все трое — крепкие орешки и что я еще не готов разделаться с ними. Я и сам знаю, что мне нужно натренироваться, набрать нужную форму. Поэтому я и не спешу, но и не сижу на одном месте без дела. Иногда я останавливаюсь в каком-нибудь городе, устраиваюсь на работу печатником.
И все, что еще понял: я могу работать хорошо, и окружающие люди не считают странным. Они не пугаются, когда я смотрю на них так, как Бык и те двое смотрели на меня несколько месяцев назад. Я научился разговаривать с Харвеем только наедине в нашей комнате и то очень тихо, чтобы не услышали соседи и не подумали, что я болтаю сам с собой.
И я продолжаю практиковаться с ножом. Я убил им множество людей, главным образом, на пустынных улицах по ночам. Некоторых убил из-за денег. Но большинство — ради тренировки. И еще потому, что это мне уже нравится. Теперь очень хорошо владею ножом. Вы даже почти не почувствуете боли.
Но Харвей утверждает: расправляться с беззащитной, ничего не подозревающей жертвой не составляет особого труда. Иное дело убить опытного в таких делах человека, который еще и настороже. А Бык, Гарри и Карл будут всегда настороже.
Я возразил Харвею, что для меня это уже не проблема. Он не согласился. Мы заспорили и в результате заключили пари, о котором я упомянул в самом начале.
Я сказал, что могу прирезать любого, на кого наточил нож, и даже сообщить этому человеку, почему и приблизительно когда я убью его. Харвей ответил, что я хвастаю. И мы заключили пари. И он проиграет это пари.
Проиграет потому, что я предупреждаю вас, что убью вас. И вы все-таки не верите мне. Держу и с вами пари: вы думаете, что мое предупреждение — еще одна выдумка среди прочих других вымыслов, которые, как вам показалось, вы прочли в этой книге. Вы никогда не поверите, что держите в руках единственную книгу, в которой напечатана эта выдумка. И это вовсе не выдумка! И даже, если я скажу вам, как это сделаю, вы все равно не поверите.
Видите ли, чтобы выиграть пари, я должен перехитрить Харвея и перехитрить вас. Он никогда не подумал бы, и вы бы никогда не догадались, насколько легко для хорошего печатника, который в прошлом еще был замечательным гравером и фальшивомонетчиком, подменить всего лишь один рассказ в вашей книге. Разве это можно сравнить с подделкой денежной купюры?
Все, что мне нужно сделать, — это купить сборник коротких занимательных рассказов, последний из которых, как я успел заметить, носит название «Не оглядывайтесь». Прекрасное название для того, что я задумал! Вы узнаете, что я имею в виду, через несколько минут.
Мне повезло, что в типографии, где я сейчас работаю, есть тот тип шрифта, которым отпечатана эта книга. Мне придется немного поискать соответствующую бумагу. И, когда ее найду, я буду готов написать все то, что вы сейчас читаете. Я напишу это прямо на линотипной машине во время ночной смены. Я даже получил на это разрешение начальника смены, сказав ему, что хочу напечатать рассказ и подарить его другу на день рождения. Короче говоря, преподнести сюрприз. Когда закончу печатать, я конечно же расплавлю набор.
После этого мне остается лишь вырезать из книги одни страницы и вклеить другие, мною напечатанные. Я все сделаю так, что вы никогда не заметите разницы. Даже если необъяснимая тревога внезапно охватит вас. Не забывайте: я подделывал пяти и десятидолларовые купюры, и вы бы никогда не отличили их от настоящих. Подделать книгу — сущий пустяк по сравнению с той работой…
Завтра я пойду к какому-нибудь книжному магазину или киоску, где продаются копии этой книги. Я положу подделанную к другим ей подобным. И буду наблюдать, стоя где-нибудь поодаль. И обязательно замечу, как вы купите подделку.
Остальное я не могу вам рассказать, поскольку это зависит от многих обстоятельств. От того, например, направитесь ли вы прямо домой с книгой-подделкой или пойдете с ней куда-нибудь еще. Я прослежу и дождусь, когда вы начнете читать. И, уж будьте уверены, я постараюсь, чтобы «Не оглядывайтесь» стал последним рассказом в вашей жизни.
И, если вы находитесь в своем доме и читаете этот рассказ, вполне вероятно, что я уже проник в дом. Может быть, я уже в комнате, где вы сидите. Стою, спрятавшись за портьерой, и жду подходящего момента.
Или я сижу напротив вас в отдельном двухместном купе пассажирского поезда. Или поднимаюсь по пожарной лестнице отеля, где вы остановились. Или уже смотрю сквозь стекла окон вашего номера. Где бы вы ни читали рассказ «Не оглядывайтесь», знайте, я поблизости. Слежу за вами и жду, когда вы оторвете глаза от последней страницы. Будьте в этом уверены.
Через несколько секунд вы закроете книгу, все еще не веря написанному в ней.
Не оглядывайтесь! Так лучше для вас. Вы не увидите ножа, несущего вам смерть. Когда я убиваю людей, вонзая нож в спину, мне кажется, они не имеют ничего против.
Дочитывайте. И по-прежнему думайте, что все это выдумка. Литературный вымысел. Но не оглядывайтесь. И не верьте, пока не почувствуете острие ножа.
