со всей силы.
– Ты просто чудо! – кричал он при этом.
– Том, поставь меня на землю, – просила я, отбиваясь от него легкими шлепками. И именно в этот момент, мне кажется, я забыла о том, кто меня тревожил, я забыла обо всех, кроме этого парня, который хотел меня развеселить. В этот самый момент я подумала, что хотела бы именно такого беззаботного и легкого счастья.
Мы были в двух шагах от дома Коулов. Точнее на противоположной стороне дороги. Страуд опустил меня на асфальт и сказал:
– У меня есть к тебе предложение.
– Что за предложение? – усмехнулась я.
– Ты ведь все еще хочешь знать, с кем ты целовалась в клубе? – Он загадочно улыбнулся и подмигнул мне.
Я приподняла брови и приоткрыла рот. Кажется, и про это я тоже забыла.
– Так вот, – продолжал Том. – Чтобы узнать, не я ли это был, предлагаю тебе меня поцеловать.
Я даже рот шире открыла, не зная, что сказать. Том зря времени не терял, с другой стороны, это его внимание и наглость покоряли искренностью и простотой, чего нельзя было сказать про Коула.
К тому же его предложение не было лишено логики. Даже если это не он, то я смогла бы просто вычеркнуть его из списка, да и вообще пошло оно все к черту!
– Сомневаешься? – не унимался он.
– Немного, – честно ответила я.
– Хочешь, я первый начну? – предложил парень.
Вот это по-джентельменски…
Том приблизился, сократив расстояние между нами. Я смотрела ему в глаза, где нежность подмигивала искренности, а доброта и уверенность заставили меня закрыть свои.
Губы Тома были слегка прохладными, а дыхание горячим, и контраст заставлял забыться. На секунду или две, пока длился поцелуй. Он был легким, как и отношения, которые связывали нас. Мы слегка касались друг друга губами, пробуя, стараясь почувствовать каждое ощущение. Вокруг стояла тишина. Фонарные столбы, словно ночные сторожевые, пытались скрыть нас в тени, отворачиваясь в другую сторону. На улице были только мы, наш поцелуй и громкий и нежданный телефонный звонок.
– Черт! – отстранившись, выругался Страуд.
Я прикоснулась ладонью к губам, осознавая, что сейчас произошло, и то, что я наделала.
– Я пойду домой.
– Подожди, Стася! – крикнул Том мне вслед, но я уже перебегала дорогу. – Черт! Подожди, я должен ответить. Черт! Натан? Что ему надо, мать твою? Стася, это Нат.
Я слышала, как он идет за мной, отвечая на звонок. И тут же почувствовала, как он догнал меня и схватил за рукав.
– Подожди, пожалуйста.
Я остановилась.
– Натан? Что ты хочешь?! – возмущенно спрашивал Том, не отрывая глаз от меня. – Я передам ей. Это все? Пока.
Я взглядом спрашивала, что случилось.
– Нат сказал, что все легли спать. Постарайся не шуметь, когда будешь открывать дверь и подниматься в комнату.
– Придурок, – пробубнила я.
– Нет. Он… – Том почесал затылок. – Он… Он просто переживает за свою семью.
– Я так и подумала, – кивая, подтверждала его слова я.
– Увидимся завтра? – осторожно спросил Страуд, словно чувствуя в чем-то вину.
– Если хочешь, – ответила я и посмотрела вверх, на окна дома. За каким-то из них мелькнула тень. Я усмехнулась.
– Чему ты улыбаешься? – спросил Том и поправил прядь волос, выбившуюся у меня из-под шапки.
– Так, о своем… – ответила смущенно я. – Давай прощаться?
– Давай. – Том взял большим и указательным пальцем мой подбородок и легонько, почти воздушно, поцеловал меня в губы. – Спокойной ночи, красотка.
– Спокойной ночи, ураган, – улыбнулась я и побежала открывать дверь.
* * *
Следующий день пролетел просто незаметно. Теперь, когда до моего отъезда оставались считаные дни, они все летели слишком быстро. А мне хотелось все же наладить отношения с Джонатаном, может быть, попросить у него прощения, если я его чем-то обидела, прояснить все с Томом, который мог надеяться на что-то большее, и провести время с Лиззи, которая незаметно стала очень близка.
Я чувствовала тоску, сейчас, заранее, я уже ощущала эту грусть по городу туманов, по этой дружной семье, по неугомонной Лиззи и великолепному Коулу-младшему, которого я не видела со вчерашнего вечера, когда он нам с Томом так недобро пожелал отличного вечера.
Часы показывали восемь после полудня, когда, сидя в кухне с Клер и диктуя ей рецепт варенья из одуванчиков, мы услышали, как открылась дверь в дом. Я почему-то занервничала перед встречей с ним, а я точно знала, что это пришел Натан.
– Итак, промыть все в воде, – повторяла за мной мама Джонатана, записывая в тоненькую тетрадь рецепт.
– Всем привет, – прервал ее Нат. Он прошел в кухню, не раздеваясь, в обуви, занося с собой в дом запах морозного и сырого воздуха. – Мам, у нас есть молоко?
– Привет, сынок, – ответила Клер, оторвавшись от записей и поправив очки. – Сначала разденься, а потом будет молоко.
– Привет, – прочистив горло, произнесла я. Он мотнул мне головой и исчез в холле.
Внутри все потеплело только от одного его приветливого взгляда. Как там говорят: «Чем меньше женщину мы любим, тем больше нравимся мы ей». Соглашусь, мне хватает одного его взгляда, чтобы чувствовать себя лучше.
– Стася, что дальше? – невозмутимо спрашивала Клер, возвращая из мира грез.
– Дальше… дальше нужно добавить лимонную кислоту, – продолжала я диктовать.
Джонатан вновь появился в кухне. Волосы приглажены гелем, лицо гладко выбрито, рукава рубашки закатаны по локоть. Мне определенно нравились его жилистые руки, покрытые порослью. Он загреб пятерней челку и взлохматил укладку. Я улыбнулась.
– Так. Что дальше? – требовала Клер. – Не отвлекайся, дорогая.
– Да-да… – промямлила я.
Натан улыбнулся, и я, опустив глаза в телефон, где был присланный мамой рецепт, стала продолжать диктовать его миссис Коул.
– Мам, а где молоко? – удивленно спросил Натан, открывая холодильник.
– Обычно оно на нижней полке, – уточнила миссис Коул. – Посмотри повнимательнее.
Я усмехнулась. Джонатан достал бутылку с молоком и стал искать стакан, открывая все шкафы сверху.
– А стакан?
– Нат, сынок, ты нас отвлекаешь. Стаканы на верхней полке справа, – укоризненно произнесла она.
– А рогалики?
– Рогаликов нет. Пожалуйста, больше…
– Как нет? Но…
– Приходил Том, и мы пили чай, Натан. И…
Она не успела договорить, когда пластиковая бутылка с шумом опустилась на столешницу рядом с варочной панелью, а Джонатан, развернувшись к нам лицом и сложив руки на груди, вдруг сказал:
– Все, с меня хватит.
– Что ты имеешь в виду, дорогой? – забеспокоилась Клер и сняла очки.
– Мама, – вздохнул он, – ты скормила Тому мои рогалики?
– Да, Джонатан. Я угостила твоего друга и не купила свежих. Что в этом такого? – возмущенно спросила она.
– Да то, что раньше ты никогда так не поступала.
Я заерзала на стуле – никогда не любила такие ситуации, эта сцена
