как он врезался в ограждение?
Джулиан грустно взглянул на меня, словно знал, что это — не конец истории.
Я посмотрел на камни под ногами, потом на великолепный купол вдалеке.
— За два дня до смерти Джуана я проходил мимо офиса и встретил его. Он был явно чем-то озабочен и буквально врезался в меня, но выражение лица не изменилось. А заговорил он так, словно думал вслух: «Кажется, нет никакого смысла продолжать».
Тогда я подумал, что он говорит об увольнении, и почувствовал постыдное облегчение. По крайней мере мне не пришлось бы каждый день видеть его осунувшееся грустное лицо. Я тогда ничего не сказал Джуану, а он просто прошел мимо меня, не поднимая головы. Но потом…
Слова Джуана разъедали меня изнутри, словно кислота. Были ли они предсказанием аварии? Решил ли он покончить с жизнью, а не с карьерой? Если бы я остановил его, поговорил бы и предложил помощь, поддержку, может, он остался бы жив?
Какое-то время мы с Джулианом сидели молча. Пустота вокруг казалась неестественной после шумных многолюдных улиц Дели и Агры.
Джулиан сложил руки и вытянул ноги. Его кожаные сандалии выглядывали из-под одеяния.
— Я хочу сказать, Джонатан, что всем нам надо, заглянув на пять лет вперед, предсказать, о чем из происходящего сейчас мы больше всего будем сожалеть. И что следует немедленно сделать для того, чтобы избежать именно этого.
Он накрыл мою руку своей:
— Думаю, в этом путешествии ты уже начал действовать. И тебя ждет совсем другое будущее. То, о чем ты говорил сейчас, останется в прошлом. Мы оба прекрасно понимаем: никто не может дать ответ на твои вопросы. И ты должен иметь мужество смириться с этим.
Я надеялся, что ответ Джулиана будет другим, но понял: ждать — дело пустое.
— Джонатан, нельзя двигаться вперед, пока смотришь назад, мы не в силах изменить прошлое.
— Но мне кажется, я должен искупить свою вину.
— Есть только две вещи, которые ты можешь сделать.
Я посмотрел на Джулиана, впервые почувствовав надежду, а он продолжил:
— Во-первых, ты больше никогда не станешь пренебрегать другом и не станешь молчаливым свидетелем жестокости и несправедливости к нему.
Я кивнул.
— Во-вторых, тебе следует простить самого себя. Ты помнишь талисман в виде журавлика?
— Конечно! — ответил я, с нежностью вспоминая Аямэ.
— Помнишь, что говорилось в записке о добром отношении к окружающим и к себе самому? Очень важно прощать других. Но жизненно необходимо прощать себя.
Я знал, что Джулиан прав. Возможно, это сложно, но я должен перестать мучиться сожалениями и двигаться дальше.
Джулиан встал:
— Кое-кто еще хотел бы тебя увидеть.
Солнце скрылось, оставив лишь слабую полоску света над горизонтом. На небе ярко засияла луна, подобная золотой монете на куске темно-синего вельвета. Я огляделся. Свет отражался в воде бассейна, но вокруг было темно и пустынно. Вдруг на краю аллеи я заметил силуэт… Джулиан уже ушел, а ко мне в свете луны приближалась женщина. Стройная, невысокая, с длинными темными волосами, падающими на плечи. Она была уже близко, и я увидел ее улыбку.
Анниша! Сердце сжалось, я вскочил со скамейки.
Тут я заметил рядом с ней крошечную фигурку. Мой сын! Опустив голову, Адам старался поспевать за Аннишей. Я распахнул руки для объятий и успел сквозь слезы пробормотать его имя.
Анниша, Адам и я решили провести в Агре еще три дня. Это время показалось мне чуть ли не самым важным в жизни.
Джулиан посоветовал хранить талисманы и записки к ним:
— Возможно, однажды ты захочешь отдать их Адаму и рассказать ему обо всем, чему ты научился.
Это заставило меня улыбнуться.
Вернувшись после долгого отсутствия к работе, я понял, что в офисе появились новые лица, но ни Дэвида, ни Свена не было. Уйму времени я потратил на беседы с разными менеджерами и новым начальством.
Многие, в том числе мои клиенты, старались уговорить меня остаться в отделе продаж. Но я знал, где смогу работать наилучшим образом. И после нескольких месяцев временной работы в должности исполнительного технического директора я получил желанный и постоянный пост.
Пришлось разбираться и с прежней квартирой. Ведь теперь я переехал к Аннише с Адамом. Сын уговорил меня стать помощником тренера его футбольной команды. Мы же с Аннишей начали медленно и осторожно восстанавливать отношения.
Первое, что мы сделали, — это установили новую традицию: ужин раз в месяц, в воскресенье, с моими мамой и сестрой, ее семьей и родителями Анниши. А еще мы начали планировать наш следующий отпуск.
— Куда бы поехать? Что бы посмотреть? — спросила Анниша, просматривая путеводители, которые одолжила моя мама.
— Поедем в Стамбул, — предложил я, думая о новой жизни.
Записки к талисманам
Сила подлинности
Самый драгоценный подарок, который мы можем подарить себе, — это обещание прожить подлинную жизнь. Однако совсем не просто остаться честным с самим собой. Надо отречься от соблазнов, навязываемых обществом, надо жить согласно собственным условиям, в рамках которых наши ценности определяются истинными желаниями. Мы должны разбудить свое скрытое «Я», разобраться с надеждами, желаниями, силой и слабостями, спрятанными внутри, чтобы понять, кто мы есть на самом деле. Где мы были до этого и куда стремимся теперь. Каждое принятое решение, каждый шаг должны исходить из намерения прожить правильную и честную жизнь. Следуя по этому пути, мы обязательно достигнем того, чего даже представить не могли.
Примите свои страхи
Более всего сдерживает нас в жизни невидимая стена страха. Она заставляет оставаться в зоне нашего комфорта, хотя это, по правде говоря, самое небезопасное место в жизни. На самом деле рискованней всего вообще не рисковать. Но каждый раз, делая то, чего боимся, мы получаем обратно энергию, отнятую у нас страхом, ведь по ту сторону страхов находится наша сила. С каждым шагом в сторону дискомфорта мы становимся свободнее. Чем больше страхов мы преодолеем, тем больше энергии приобретем и станем не только бесстрашными, но и сильными и сможем прожить жизнь, о которой мечтаем.
Наполните жизнь добротой
Важно помнить: наши слова — это наши мысли, а наши дела — это реализация наших верований. Никакие поступки, сколь бы мелкими они ни казались, не становятся неважными: как мы поступаем по отношению к кому-то, определяет и то, как мы поступаем со всеми, включая самих себя. Если мы не уважаем кого-то, то не уважаем и себя. Если мы не доверяем другим, то не доверяем и самим себе. Будучи жестокими, мы жестоки и к себе. Не умея оценить окружающих, мы не
