к моему плечу, его ладонь лениво скользнула по моему бедру. Но в этом жесте не было игривости, скорее неосознанная потребность чувствовать меня рядом, как подтверждение того, что я здесь, с ним, в безопасности.
Улыбнувшись, погладила его по щеке, ощущая под пальцами драконьи чешуйки на висках и скулах.
— Ты не спишь?
— Ты тоже, — сонно пробормотал Эрган, не открывая глаз.
— Думаю, — честно ответила я.
— О чём? — супруг приподнялся на локте, задержал на мне взгляд, в котором разгорался интерес.
— О пустыне. И её будущем.
Эрган мягко усмехнулся и наклонился ближе, едва касаясь губами моего виска.
— И каким ты его видишь, моё сокровище?
Вдохнув глубже, я собралась с мыслями, прежде чем поделиться новой порцией знаний.
— Я изучила отчёты исследовательской группы. Там говорилось, что если разместить в пустыне достаточно солнечных панелей и ветряных турбин, то они смогут изменить климат. Представь, пустыня начнёт дышать иначе.
— Дышать? — он чуть нахмурился, но не перебивал, зная, что я объясню.
— Да. Ветряные турбины создают турбулентность, перемешивают воздушные массы, повышают влажность и делают циркуляцию воздуха более активной. А солнечные панели снижают отражение света, позволяя земле прогреваться сильнее. Это меняет распределение температур и давления, создавая условия для большего количества осадков.
Эрган слушал внимательно, его взгляд чуть прищурился, словно он представлял себе картину, что я рисовала.
— Осадки… — он повторил слово, будто пробуя его на вкус.
— Дожди, — уточнила я, чуть улыбнувшись. — Представь, сейчас в нашей пустыне выпадает мизерное количество влаги, и она быстро испаряется. Но если появятся новые растения, если почва начнёт удерживать воду, тогда произойдёт эвапотранспирация.
— Сложное слово.
— Это когда растения отдают влагу в воздух. Чем больше зелени, тем больше испарения, тем выше вероятность дождей. И так снова и снова. Цикл, который станет непрерывным.
Я перевернулась на бок, заглядывая в глаза Эргана, синие и глубокие, как ночное небо Каракса.
— Если всё рассчитать правильно, то через несколько десятков лет эта земля изменится. Барханы станут оазисами, сухие долины — плодородными полями. Представь… вместо безжизненного песка — густые травы, деревья с тенистыми кронами, цветущие сады.
— Эолайн… — Эрган чуть нахмурился, словно борясь с чем-то внутри себя.
— Ты не веришь, что это возможно?
Он покачал головой.
— Я верю в тебя. Но боюсь, что остальные…
— Эмиры?
— Да. Они могут увидеть в этом угрозу традициям. Изменения пугают, особенно тех, кто привык к устоявшемуся порядку.
Помолчав несколько секунд, я обдумывала реальность угрозы со стороны эмиров. На своих землях мы можем делать что угодно, но площадь эмиратов отца, дяди и надеюсь нашего с Эрганом, для глобального изменения климата ничтожна. Задумавшись, я водила кончиками пальцев по ключице мужа, рисуя невидимые узоры.
— Ты ведь знаешь, что их мнение не остановит меня?
Дракон усмехнулся.
— Ещё бы. Я даже не пытаюсь тебя отговаривать. Но ты понимаешь, что если ты начнёшь менять пустыню, сопротивление будет серьёзным?
— Конечно. Но я сделаю так, что даже самые консервативные эмиры увидят в этом выгоду. Когда они поймут, что могут получить не просто воду, а плодородные земли, урожаи, которые можно продавать, всё изменится.
Эрган долго смотрел на меня, потом мягко накрыл моей ладонью свою.
— Если кто-то попробует тебе помешать… — в его голосе проскользнул низкий рык.
Это вызвало моё довольное урчание. А драконица внутри радостно встрепенулась. Наш дракон защитник!
— Ты р-р-разорвёшь их на части?
— Конечно!
Я счастливо рассмеялась, уткнувшись носом в плечо мужа. Спасибо Духам за такого мужа!
— Ты знаешь, любовь моя. Я думаю, что окажется проще. Большинство сами придут к отцу или к тебе, когда увидят первые результаты. Когда поймут, что даже песок может стать цветущей землёй.
— Ты уверена?
Я прикрыла глаза, чувствуя его дыхание рядом.
— Абсолютно.
— Тогда спи. Завтра у тебя будет много работы, любовь моя.
Только выговорившись, я успокоилась. Сон накрыл меня, убаюкивая теплом любимых рук и спокойной уверенностью в собственных силах.
Глава 19. Сезон песчаных бурь
Песчаная буря накатывалась медленно, но неотвратимо.
С самого утра над горизонтом висела тревожная пелена — тяжёлая, пульсирующая, будто в ней билось живое сердце пустыни. Серые и багряные клубы песка сливались с небом, поглощая солнечный свет. Сильный горячий ветер разносил едва различимый гул, похожий на далёкий рёв. Он был предвестником стихии, заставляя всех затаиться и готовиться к неизбежному.
Шатхарцы знали, что сезон бурь — это не просто природное явление. Это испытание, напоминающее о власти пустыни, о её беспощадном нраве. Не успевало солнце подняться в зенит, как улицы уже пустели. Люди прятались за толстыми стенами своих домов, закрывали окна ставнями, заматывали входные двери тканью, пропитанной маслом, чтобы песок и пыль не просочились внутрь. Старейшины рассказывали, что когда-то, в далёкие времена, бури длились неделями, превращая целые поселения в погребённые города. Теперь же, благодаря милости Духам, Шатхар без существенных потерь переносил это испытание. Потом, конечно приходилось откапывать и городские ворота, и отгребать песок от защитной стены, и расчищать улицы, возвращая в пустыню песок.
Но страх перед великой стихией в крови людей не исчез. Он передавался из поколения в поколение, укореняясь в сердцах.
На рыночной площади было тихо. Все лавки накрыли плотной тканью, корзины убрали, повозки прижали к стенам. Даже бродячие кошки исчезли с улиц, находя укрытие среди складов и во дворах. Последними спешили домой мальчишки, нагруженные тяжёлыми мешками с зерном. Один из них оглянулся на восток и вскрикнул, указывая дрожащей рукой.
Там, где ещё вчера простиралась бескрайняя золотая пустыня, теперь ползла чудовищная, клубящаяся тьма.
Буря надвигалась быстро и я в сопровождении своих охранников торопилась обратно во дворец.
Мы с моей командой подготовились к этому явлению заранее. По всему периметру тепличного комплекса были установлены силовые генераторы, аналогичные тем, что использовались в новом космопорте. При активации они разворачивали мощный защитный купол, способный выдержать натиск стихии.
Когда песчаная буря поднималась в полную силу, миллиарды песчинок, движимые ураганными порывами ветра, превращались в беспощадный абразив, срезающий всё на своём пути. Но наш барьер был готов принять этот удар, защищая не только хрупкие конструкции, но и самое ценное, что было спрятано в них.
Во дворце эмира уже всё было готово. Защитные панели, установленные на окнах, создали прочный барьер. Слуги торопливо закрепляли тяжёлые кожаные завесы в коридорах, укрепляли дверные проёмы. На кухне работали без остановки — буря могла продлиться несколько дней, и нужно было заранее приготовить провизию.
Животные чувствовали надвигающуюся бурю задолго до того, как люди замечали изменения в воздухе. Нурды беспокоились. Они бились копытами о землю, мотали
