И что в итоге?
Стоило дверям разъехаться, как она сбежала от меня, словно за ней гналась стая собак!
Дурак.
Пытался не выглядеть жалким придурком, осознавшим ошибку. Для чего? Я он и есть. Разбитое уже не склеить.
Да я и не собирался. Всё давно прошло.
Только душило изнутри желание не выглядеть подонком в её глазах. Я всегда менялся рядом с ней. А она даже не осознавала, какую власть имела надо мной. Делала даже самый пасмурный и промозглый день ярким, одной своей улыбкой. Взглядом…
И я бы многое отдал за то, чтобы Алина ещё хоть раз так на меня посмотрела. Как раньше.
Без ненависти, клубившийся на дне её зрачков.
Без обиды.
Без страха.
Последнее мне почти физически делало больно. Видеть подступающую к ней панику, стоит нам встретиться.
Раньше всё было иначе.
Раньше мне не приходилось подкарауливать её, часами ожидая в машине и отгоняя от себя дурацкие мысли.
Почему её так долго нет. Почему выключен телефон. Почему?..
Сидел, сам себя накручивал, звонил ей снова и снова… и какое же облегчение испытал, заметив её подходящую к дому фигурку. И тут же снова за душу схватил липкий страх, стоило какому-то мудаку перегородить Лине дорогу.
Я действовал быстро. Но всё равно не успел подойти до того, как эта мразь ударит ее. И видит бог, я бы живого места не оставил на скотине, если бы не растерянное лицо Алины.
Маленькая моя, что ж за день сегодня такой?!
И вроде умом я понимал, что моей вины в произошедшем нет, а всё равно, видя состояние Алины проклинал себя.
Утешался только уснувшим в кустах мудаком. Ничего, ублюдок. Так легко ты не отделаешься. Только сначала помогу Лине прийти в себя.
— Да чтоб тебя, — выругалась она, осматривая своё отражение и дрожащими пальцами проворачивая кран, чтобы умыться.
— Всё в порядке? — я остановился в дверном проёме, наблюдая за ней.
— Было, до того как ты снова появился в моей жизни! — с обидой отозвалась Алина, даже не посмотрев в мою сторону.
Я это заслужил.
— Юлия, у вас аптечка дома есть? — обратился я к настоящей невесте своего брата.
Или к девушке, что было несколько точнее. Предложение ей Паша ещё не сделал.
— Есть, — отозвалась Юлия, тут же убежав на кухню.
— Неси, — сказал я ей в спину, закатав рукава рубашки и посмотрел на Алину. — Мне нужно помыть руки, Лин.
— Тебе нужно домой, — она обессилено упёрлась ладошками в край раковины. — Или ты думаешь, я позволю тебе моего лица касаться?
— Позволишь, — прошептал я, забирая у немного запыхавшейся Юлии аптечку. — Как в старые добрые. Заодно и поговорим.
— Да ты издеваешься! — выкрикнула Лина.
— Нет. Просто хочу, чтобы ты меня выслушала. Хочу извиниться.
Юля тактично пробормотала что-то про свою комнату и ушла, оставляя нас наедине.
— В жопу засунь все свои…
— Я это уже слышал, — не дал я ей договорить, вставая рядом и открывая аптечку. — Да… не густо.
— Теперь тебя не устраивает содержимое нашей аптечки? — с вызовом спросила Лина.
— Два флакона зелёнки, пластырь, обезболивающее… — я грустно усмехнулся, доставая чудом попавшую в этот набор «бадягу», — ну хоть гель есть. Позволишь?
— Я сама в состоянии… ай! — вскрикнула она, когда я потянул её за руку и усадил на бортик ванны. — Андрей!
— Алина, — передразнил я, заправляя ей за ухо мешающую мне прядь волос и прося: — Не шевелись.
— Только ради того, чтобы ты побыстрее наигрался в доктора и свалил отсюда, — произнесла она, поморщившись, когда мои пальцы коснулись её щеки.
Желание добить пьянчугу стало нестерпимым. Я очень надеялся, что он не проснулся и не уполз в нору, из которой посмел выползти.
— Можешь побыстрее? — попросила Алина, отрывая меня от мыслей от расправы.
— Прости меня, — сказал я, заставив её вздрогнуть и поднять на меня глаза. — Я был идиотом тогда. Нужно было тебя выслушать. Дать шанс всё объяснить, а не… рубить все концы. Прости.
— Мне не нужны твои извинения, Андрей, — прошептала Алина, отворачиваясь. — Слишком много времени прошло, чтобы эти слова для меня имели хоть какую-то ценность.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Я понимаю, — сказал в противовес своим мыслям. — И всё равно. Прости меня. Нужно было…
— Да какая разница, что было нужно? — закричала Алина, вскакивая на ноги. — Ничего ты не понимаешь. Ничего! Ты тогда уничтожил меня. Растоптал. Просто… ни за что! Я понимаю твою реакцию. Сейчас понимаю. Но, тогда, — Алина покачала головой, словно отгоняя от себя воспоминания. — Хочешь моего прощения? Пожалуйста. Ты прощён. А сейчас, будь добр, уйди. Просто уйди. И никогда не возвращайся.
Каждое её слово било меня с такой силой, что я с трудом сохранял спокойствие.
И ведь она права.
Во всём права.
И что прошло слишком много времени.
И что мои слова ничего не изменят.
Но…
Но почему ощущение такое, словно я снова теряю самое важное, что есть в моей жизни?
Почему вопреки собственным убеждениям, что чувства давно прошли, единственное, что я хочу сейчас сделать – это обнять её и прижать к себе так крепко, насколько это возможно. И снова ощутить мягкость её губ. Увидеть в глазах то самое, почти забытое, выражение.
Почему…
— Пожалуйста, уйди, — попросила Алина, всхлипнув и отвернувшись от меня, пряча свои слёзы.
Я потянулся к ней, и в тот же миг безвольно опустил руку.
— Хорошо, — ответил я, отступая назад. — Я уйду. Прости.
44
Я смотрела, как Андрей выходит в прихожую. Прислушивалась к его шагам и тихому хлопку входной двери.
Не верилось, что он ушёл. Или не хотелось верить.
Безумная ночь…
Как и весь последний месяц, если честно.
Понятия не имею, сколько я продолжала стоять в ванной, смотря на своё отражение и не делая попыток остановить поток текущих по щекам слёз. В душе всё смешалось. Нападение недомужика, Андрей, вновь ворвавшийся в мою жизнь и… и что?
Он извинился. Но я сказала правду – кому нужны его запоздалые извинения? Что они меняют? Ничего.
Тогда отчего внутри так пусто?
Почему какая-то часть меня отчаянно желала, чтобы он не уходил?
Откуда в голове возникло идиотское и жалкое желание, почувствовать тепло его рук? Чтобы вместо ухода, он остался и… просто обнял.
Для чего?..
Ответов у меня не было.
Того Андрея, которого я любила когда-то, давно уже нет. Как и я сама изменилась.
Пять лет.
Это много. Очень много, чтобы пытаться что-то вернуть.
Вернуть…
Откуда у меня в голове такая мысль? Я ведь его не люблю! Он мне не нужен! Он предал меня. Не выслушал. Не захотел разобраться!
И тут же, словно издеваясь над самой собой, я мысленно находила ему оправдание.
«У него были причины,» – шепчет вразумительное, чтоб его, подсознание.
«Ты на его месте поступила бы так же!» – добивает меня здравый смысл.
Здравый смысл…
Кажется, его в последнее время мне не хватает.
И Андрей своими запоздалыми извинениями только усложняет всё.
Нет, я не спорю, я хотела этих извинений. Хотела… но такое чувство, словно всё не так.
Я рассмеялась, вспомнив день, когда мы с Андреем познакомились. Если подумать, логичное завершение истории, в которой всё не так. Начиная с самого начала.
В тот день я спешила домой с затянувшийся фотосессии. Решила срезать через парк. Не очень предусмотрительно, учитывая мини-юбку, шпильки и топик, больше смахивающий на лифчик. И это не говоря о вызывающем макияже…
Стоит ли удивляться тому, что компания из трёх подвыпивших парней приняла меня за шлюху? Я не удивилась. Даже не испугалась, когда один из них спросил сколько я стою и есть ли скидка по… назовём это, по оптовой закупке.
Правда, произнести язвительный ответ не успела, так как голос подал четвёртый из этой компании, которого я не заметила сразу. Он был почти не заметен, свет фонаря не доставал до скамейки, на которой он сидел.
— Серёг, тебе элитных блядей мало? — от его тихого голоса у меня по позвоночнику пробежал холодок. — Кто знает, чем эта, — я больше почувствовала, чем сумела разглядеть, как его губы презрительно скривились, — болеет.
