— Может ли заинтересовать его судоходная линия? Марсель кивнул.
— Очень заинтересует. Дешевый транспорт для экспорта их продуктов представляет большой интерес.
— У меня в Макао племянник, — продолжил грек, — он руководит местным казино. Но, кроме того, он владеет четырьмя сухогрузами, приписанными к портам Японии. Они очень часто простаивают, и племянник ищет новых нанимателей. Возможно, я смогу увлечь его этой идеей.
— Что ж, разумное предложение, оно, несомненно, принесет вам выгоду. Тогда консул со всей серьезностью подойдет и к другим вашим предложениям. Христополус посмотрел на Марселя.
— Вы, конечно, понимаете, что если из нашего разговора что-то выйдет, то и вы не останетесь в накладе.
— Благодарю вас. Очень любезно с вашей стороны.
— Вы говорите, что Христополус предложил корабли в обмен на разрешение открыть игорный бизнес? — спросил барон, когда позже Марсель явился к нему в кабинет.
Марсель кивнул.
— Вы уже сообщили об этом предложении консулу?
— Нет, ваша светлость. Я решил сначала поговорить с вами.
— Отлично, вы поступили правильно. Думаю, что для меня настало время познакомиться с консулом.
— Да, мсье. Договориться с ним об аудиенции?
— Нет. У него как раз назначена встреча с управляющим одного из моих банков. Думаю, будет лучше, если наше знакомство состоится при таких обстоятельствах.
— Как вам угодно, ваша светлость.
8
— Эта Каролина просто сучка! — Сильвия вскочила с кровати, ее стройное мальчишеское тело напряглось от гнева. Она взяла со столика сигарету и закурила.
Дакс лениво поправил под головой подушку.
— Похоже, ты ревнуешь!
— Я не ревную! — крикнула Сильвия. — Просто я не люблю таких сучек, вот и все.
— А почему?
Сильвия глубоко затянулась.
— Она думает, что может купить на деньги отца все, что пожелает. Я видела, как она смотрела на тебя после игры на прошлой неделе. Как кошка на горшок сметаны.
— Ты ревнуешь, — сказал Дакс. — Но почему? Я ведь не ревную к Генри.
— Он не так часто бывает дома, чтобы ревновать к нему!
— Но ведь бывает. Помню, как я находился в соседней комнате и слышал все, что происходило между вами. Но я и тогда не ревновал.
— Не ревновал, черт бы тебя побрал! — Сильвия вспомнила тот вечер. Она специально не сдерживала своих эмоций, не заботясь о том, что может разбудить весь дом. Но Дакс ни словом, ни жестом не дал понять, что его это хоть как-то задело.
— Я тебя совсем не волную, тебе все равно, что я, что каменная стенка. А теперь ты собираешься недельку отдохнуть на их вилле в Каннах. Я знаю, что там произойдет.
— Знаешь? — Дакс улыбнулся. — Тогда расскажи мне, я тоже хочу знать.
— Она тебе запудрит мозги. Я знаю этот тип людей, которые обещают все что угодно.
— Мне надо отвечать тебе на это? В конце концов, могу ведь и не отвечать.
Сильвия посмотрела на него.
— Ты не сможешь сдержать себя. Вот даже сейчас, посмотри на себя. У тебя все вздыбилось только от одного разговора. Да ты просто животное!
Дакс усмехнулся.
— Это совсем по другой причине. Чего же ты хочешь, если стоишь передо мной голая и я ощущаю запах твоего тела?
Сильвия несколько секунд внимательно разглядывала Дакса, потом затушила сигарету и опустилась на колени перед кроватью.
— Какой он замечательный, — прошептала она. — Он так быстро снова стал сильным и таким большим, что не умещается у меня в руках.
Сильвия склонила лицо, и Дакс почувствовал тепло ее языка, щекочущего его плоть. Он сильнее прижал ее голову к себе.
Дакс почувствовал, как боль разливается в паху. Он сердито перевернулся на живот, чтобы никто этого не заметил. Сильвия была права. Вот сучка! Маленькая динамистка!
Он предпочитал ругаться по-английски. В англо-саксонских ругательствах была какая-то грубая прямота, они выражали именно то, что хотелось сказать. Французские ругательства слишком расплывчаты, испанские слишком длинные — не хватит за раз дыхания все выложить. Английский был самым экономичным языком — в нем можно было обойтись несколькими словами.
Смех Каролины заставил его снова повернуться на спину. Она стояла у края бассейна, беседуя с Сергеем и Poбертом. Влажный шелк ее открытого цельного купальника обтягивал маленькие груди и округлый живот. Каролина снова засмеялась и Дакс краешком глаз заметил, что она поглядывает на него.
Дакс рассердился и снова повернулся. Черт с ней! Она прекрасно понимала, что вытворяет. Дакс посмотрел на зеленую лужайку, где в тени большой глицинии сидели его отец, барон и кузен барона из Англии.
Странно, как сильно отличались барон и его английский кузен. Трудно было поверить, что у них общий предок — маленький, испуганный торговец из Польши, бежавший от погромов из варшавского гетто. По ночам он брел пешком по заснеженной Европе, неся с собой свое состояние в виде бриллиантов, зашитых в одежду. Предусмотрительность этого человека была просто потрясающей. Тогда, более ста лет назад, он отправил своего старшего сына через Ла-Манш в Англию, а сам с младшим сыном остался во Франции, где они занялись ростовщичеством. Несмотря на войны, будоражившие Европу, их дело потихоньку процветало, и вскоре «Банк де Койн» во Франции и «Койнз бэнк лимитед» в Англии стали одними из самых могущественных в Европе и могли тягаться даже с банками Ротшильда.
Обе ветви семьи удостоились почестей. Дед барона получил свой титул от Наполеона, а сэр Роберт Койн, в честь которого барон назвал своего сына, был посвящен королем Англии в рыцари за заслуги во время мировой войны.
Барон закончил говорить, и теперь сэр Роберт отвечал ему. Сэр Роберт был высоким блондином, и его голубые глаза сохраняли спокойствие, когда он неторопливо отвечал своему низкорослому, темноволосому, кареглазому кузену. Отец Дакса сидел, погрузившись в собственные мысли. Даксу было интересно, как у него обстоят дела.
Этой встрече предшествовали различные события. Положение в Кортегуа создалось угрожающее. Если не будет скорой финансовой помощи, то вряд ли президент удержится у власти, столкнувшись с угрозой надвигающегося голода.
Холодная вода обожгла Дакса, словно лед. Он резко сел. Рядом стояла Каролина и смеялась. Дакс попытался схватить се, но она увернулась, отбежала и прыгнула в бассейн. Совсем забыв, что вода в бассейне холодна для него, Дакс прыгнул следом за ней.
Притворно закричав от страха, Каролина бросилась уплывать, и он смог догнать ее только тогда, когда она уже вылезала на противоположной стороне. Плавала она лучше него. Ухватившись за стенку бассейна, Дакс посмотрел на нее.
Каролина стояла чуть в стороне, чтобы он не мог до нее дотянуться.
— Трусиха! — зло прошептал Дакс. — Боишься, что я тебя поймаю. Ты знаешь, что тогда будет.
— А что тогда будет? — с вызовом прошептала в ответ Каролина.
— Ты знаешь. — Дакс не мог оторвать взгляд от се груди, вздымавшейся под облегающим купальником. Она улыбнулась, уверенная в себе.
— Ничего не случится.
— Ничего? Ты уверена? Каролина кивнула.
— А ты не хочешь встретиться со мной здесь вечером, когда все уснут, и проверить?
Каролина несколько секунд смотрела на него, потом кивнула.
— Хорошо. Вечером у бассейна.
Она повернулась и пошла, а Дакс, так и оставшись в воде, смотрел ей вслед. В этот момент к нему подплыл Сергей.
— Значит, ты следующий, приятель.
— Что ты имеешь в виду? Сергей засмеялся.
— Тебе, как и остальным, придется намотать конец на кулак.
Дакс не ответил, глаза его продолжали неотступно следить за Каролиной,
Они одновременно услышали звук шагов по бетонной дорожке. Голос Каролины громко прозвучал в темноте.
— Кто это...
Рука Дакса быстро закрыла ей рот.
— Тихо.
Шаги послышались ближе, потом замерли. Дакс и Каролина затаили дыхание, но шаги удалились и затихли.
— Совсем близко. — Дакс перевел дыхание и вдруг чуть не закричал — зубы Каролины впились ему в ладонь.
— Что ты делаешь?!
— Ты сделал мне больно, и я решила отплатить тебе.
— Маленькая сучка, — сказал Дакс и потянулся к ней.
Но Каролина уже встала. Из окна палат слабый свет, и Дакс увидел, что она приводит в порядок платье.
— Нам лучше вернуться, — сказала Каролина.
— Всего-то небольшой шум, а ты уже испугалась, — поддел он ее.
— А ты не испугался?
— Нет, а кроме того я еще не кончил.
Каролина подошла к нему вплотную, и Дакс почувствовал ее руку внизу. Каролина быстро расстегнула ему брюки, рука ее была горячей и влажной.
— Каролина!
На губах ее мелькнула странная улыбка.
— Ты не боишься, да?
— А чего тут бояться?
На этот раз он действительно громко вскрикнул от боли. Ее длинные ногти впились ему в плоть, а через секунду Каролина уже стояла возле открытой двери.
— Очень плохо, Дакс.
Он промолчал, почувствовав, что она беззвучно смеется.
