— Эта штука довольно сложная, но этого не достаточно для того, что я задумал и что мне нужно.
По всей видимости, эти Кьювилы хороши в такого рода вещах, но они не могут делать такие деликатной настройки своими длинными когтями…Он прищелкнул языком.
— Розе это все же не понравится.
— Вы имеете в виду, что хотите улучшить управление? Заставить ее делать больше вещей?
— Да и да.
— Нет, я не думаю, что ей это понравится.
— Не-а.
Доктор, кажется, неожиданно замер.
Роберт затаил дыхание — услышал ли Доктор приближение Кьювилов, или что-то еще?
Он рискнул взглянуть на мужчину и то, что он видел на его лице, было пугающим.
Торопливо оглянувшись на экран, он прошептал, — Что это?
Доктор ответил не сразу.
Роберт старался не смотреть, как он встал и начал с грохотом разбрасывать вещи по полу.
Робера пугала мысль о том, что Кьювилы могли услышать шум, что Доктор мог сломать что-нибудь важное; ну и больше всего он боялся самого Доктора.
— Как они посмели! — кричал Доктор, колотя кулаками по стене.
— Как они посмели заставить меня сделать это с ней! Роза не игрушка!
— Она все поймет, — рискнул сказать Роберт, боясь сделать все только хуже, но понимая, что он должен хоть что-нибудь сказать.
— Она узнает, что Вы сделали и почему.
Доктор, казалось, его не слышал.
Его голос стал спокойным, но холодным и пугающим.
— Ты не договоришься с кем-то таким, как они.
Вы не ждете такого человека.
И они заставляют меня сделать это, заставляют меня разрушить ее вот так.
Мы выберемся, не будем останавливаться на этом, даже не вспомним об этом снова.
Но, оно всегда будет там, в глубине нашего сознания.
Он снова ударил стену, а затем, после долгой секунды, сел обратно и подобрал контроллер.
— В таком случае я всего лишь продолжу усиливать моего друга.
— Мне жаль, — прошептал Роберт.
— Я знаю, — Доктор прошептал в ответ.
— Спасибо.
Роза снова остановилась, и попыталась не паниковать.
Оставил ли ее Доктор? Найдет ли ее другой Мантоден? Что это за боль…в…ее…голове…?
Штуковины двигались внутри нее: своим мысленным взоре она могла видеть червей, извивающихся вдоль троп ее тела.
Если бы сейчас на нее посмотрели через рентген, то она была бы похожа на одну из диаграмм нервной системы, миллион проводков пронизывал ее, и она могла почувствовать каждый из них.
Тогда — только после нескольких секунд, или возможно, целой жизни — боль исчезла, но чувство осталось, затопляя каждую ее часть, от щекотания в горле до покалывания в пальцах ног.
Она начала двигаться — невольно, как и раньше, но плавно, о так плавно — она больше не была судорожной марионеткой на ниточках, теперь движения были как у балерины, лебедем плывущей по сцене.
Случайный зритель не нашел бы ничего смешного в поведении Розы теперь, хотя они могли бы затрепетать перед ее изяществом, силой и скоростью.
Она была газелью, гепардом, чудом природы.
Ямы разверзались под ней и исчезали в мгновение ока.
Коридоры мелькали мимо, барьеры разрушились, едва она остановилась, чтобы отдышаться.
Если бы Роза смогла закричать от радости, она бы закричала.
— Ничего себе, — сказал Роберт, наблюдая, как рельефы крепости Мантоденов мелькают мимо, словно он смотрел на ее на ускоренной перемотке.
— Довольно неплохо, если я скажу так себе, — сказал Доктор.
Он перестал злиться, убрал злость подальше — и сконцентрировался на работе, что бы это не значило.
— У человеческого тела много неиспользуемых возможностей.
Верно, время поработать.
Я собираюсь пристально следить за Розой — его глаза не покидали экрана ни разу, пока он говорил — таким образом, я собираюсь положиться на тебя, Роберт.
Роберт внутри себя раздулся от гордости.
Во-первых, тебе нужно развязать нас.
Роберт принялся за работу.
Их путы были сделаны из пластмассы и были жесткими, но теперь не было никакого бдительного Кьювила, готового наброситься, способного вступить в бой и с силой атаковать их.
С помощью Докторского скальпеля они оба вскоре были свободны.
Теперь, ты должен немного порыскать вокруг.
Я надеюсь, что есть какая-то карта, план, диаграмма, что-нибудь в этом роде.
Роберт начал исследовать комнату.
Он нервничал, проходя мимо застывшего Кьювила — что, если он оживет, пока он стоит перед ним? Но он сделал несколько глубоких вздохов, и монстр остался подобным статуе, последним экспонатом в Комнате ужасов, с выражением того, что могло бы быть шоком, все еще остававшимся на его волосатом лице.
На стене позади них он обнаружил то, чего хотел Доктор.
Это немного походило на карту метро, только с более сложными развязками, все линии скручивались, как спагетти, и пересекали друг друга.
Тут и там мигали крошечные цветные огни, какие-то синего цвета, какие-то белого.
Белые двигались по нитям спагетти, один заметно быстрее чем другие, в то время как синие оставались неподвижными.
Пока Роберт разглядывал все это, белый огонек стал неподвижным, а затем изменился на синий.
Несколько секунд спустя другой синий огонек замерцал и исчез.
— Вот оно, — сказал Доктор, быстро оглядев это перед возвращением к экрану.
— Великолепно.
Теперь об этапах — как много этапов у нас пока имеется? Этапов независимо от плана.
Роза взлетела над Мантоденом, бедным дезинформированным существом, считавшим, что преследование с открытыми челюстями должно как-то обеспокоить ее.
Поймай меня, если сможешь, подумала она, подпрыгивая еще выше и быстрее.
Она достигла вершины ряда каменных ступеней, и там она наконец задержалась, сделав грациозный привал.
Она не запыхалась; живот не болел и в боку не кололо.
Технологии как эта, они использовали в войне как добавочные.
Просто чтобы показать, как люди могут быть умными и все же не иметь никаких мозгов совсем.
Ее рука потянулась к карману — и вытащила ее недавно вернувшийся мобильник.
Ее другая рука начала нажимать на кнопки.
Она пролистала адресную книгу.
Остановилась на имени.
Нажала "Позвонить".
Подняла телефон к уху Розы.
Микки подпрыгнул, когда его мобильник зазвонил.
К его удивлению, он показывал, что ему звонит Роза.
Он поспешно нажал кнопку.
— Привет? Роза?
Голос Розы сказал, — Привет, это Доктор.
Микки отодвинул телефон от уха и посмотрел на него.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
