Но потом ПТР вернулись. Первым в мире снайпером, использовавшим крупнокалиберную снайперскую винтовку, был, вероятно, легендарный Василий Зайцев, снайперы которого пробовали использовать ПТРД для стрельбы по немцам с расстояния полтора — два километра. Во время ВОВ большую роль при преодолении укрепленных полос противника играли так называемые «блокировщики» — ликвидаторы ДОТов, они стреляли по заслонкам из ПТР, были даже малые серии ПТР с оптическими прицелами от пушек. В Корее один американский офицер использовал самодельную винтовку с простым затворным механизмом и стволом от пулемета М2 Браунинг — по словам его сослуживцев после каждого выстрела на их позиции северокорейцы обрушивали минометный огонь. Но все это были еще единичные попытки, новое оружие только пробивало дорогу на свет.
Город Ижевск, заложенный как железоделательный казенный завод больше двухсот лет назад уже в первую отечественную — войну с Наполеоном — снабжал русские войска отличным оружием. В те годы основой русского оружейного производства были Тула, где оружие производили еще во времена Ивана Грозного и Сестрорецк, но находился он прямо на берегу Балтики и был уязвим. А Ижевск был как бы запасным оружейным городом, он давал гарантию, что даже если враг будет столь силен, что захватит и Москву и Санкт-Петербург — русская армия не останется без оружия.
Ижевск- застраивался и планировался теми же архитекторами, что строили Санкт-Петербург и карты этих двух городов того времени в чем-то сильно похожи. Центром города в те далекие времена была плотина, водные колеса давали энергию оружейному и сталеплавильному производству. Само же оружейное производство находилось в первом корпусе, построенном в 1812 году, этот корпус существует до сих пор, правда в таком состоянии, что туристов туда лучше не водить. Сам корпус весьма велик размером, а по центру его расположена часовая башня, ставшая символом Ижевска.
Расцвет Ижевска пришелся на предвоенное время — время перед третьей отечественной или просто отечественной войной, кому как удобнее ее называть. Понимая опасность, грозящую Туле и построенному в Коврове в период второй отечественной пулеметному заводу, Сталин принял решение направить все средства на развитие далеко отстоящего от границы Ижевска. Помимо ижевского машиностроительного завода, ведущего историю от основания города — в годы войны появился ижевский механический завод, туда было эвакуировано производство пистолетов и револьверов для Красной армии. Сам Ижевский машиностроительный делал в основном винтовки, обычные и автоматические, но помимо этого в его производственной программе находились все виды противотанковых ружей и автоматические пушки, в том числе знаменитые НС-37 и НС-45 для самолетов Ил-2. Массовое производство пистолетов — пулеметов ППШ было развернуто чуть дальше, в еще одном городе на реке — Вятских полянах, на базе шпульной фабрики. Но все равно — Ижевск дал за годы войны стрелкового оружия в два раза больше, чем все британские оружейные фабрики вместе взятые. В отличие от Тулы и Коврова — его ни разу не бомбили, к нему не подступал враг, вынуждая рабочих браться за оружие — товарищ Сталин угадал, какой именно завод надо развивать. Ну, а после третьей отечественной — из Тулы на механический завод приехал Николай Макаров, ставить производство пистолета ПМ, а из Коврова прислали молодого оружейника — самоучку Михаила Калашникова, ставшего автором лучшего автоматического оружия двадцатого века — автомата АК. В отличие от Тулы и Коврова в Ижевске не было сильных оружейных КБ, не было маститых оружейников, таких как Дегтярев — и поэтому Михаилу Тимофеевичу быстро организовали собственное КБ и все условия для работы. Результатом стал полный комплекс автоматического стрелкового вооружения Советской армии, превосходящий все, что до этого было создано в мире. Помимо этого, в Ижевск после войны были перевезены немецкие конструкторы, работавшие в нем несколько лет, в частности Вернер Грюннер, автор превосходного пулемета MG-42. Их поселили в «немецком доме», одном из лучших в городе — и этот дом тоже существует до сих пор. Вопреки разоблачениям «историков» автомат АК сконструировали не они — но немало помогли в налаживании производства, доктор Грюннер потом долго преподавал в одном из восточногерманских университетов и вел переписку с ижевскими оружейными конструкторами.
Помимо производства, в городе оружейников были и сильные технические ВУЗы. В годы войны в Ижевск был эвакуирован московский физтех, один из лучших университетов страны, а после войны часть преподавательского состава так и осталась в Ижевске. Наиболее известным был Удмуртский государственный университет — но наиболее сильные кадры по техническим специальностям были собраны в Ижевском техническом институте, где под нужды расширяющегося оружейного производства был создан факультет специальной техники. Это был лучший в стране центр подготовки специалистов — оружейников, потому что в нем преподавали не теоретики, а практики, оружейные конструкторы и технологи с Ижмаша и Ижмеха. Таким образом, обеспечивалась преемственность поколений, а на ижевских заводах создавались все новые и новые образцы стрелкового вооружения. Мир не знает и десятой части того, что было создано на кульманах, потом в металле — а потом положено в запасники. Увы, но советская армия была весьма консервативна, а свободного рынка на изделия ижевских мастеров не было.
В славном городе Ижевске в семидесятые годы, когда страна была столь сильна, что ни один, самый сильный и коварный враг не мог и подумать напасть на нее — рос обычный ижевский мальчишка Игорь Симонов. Рос он на улице Береговой — та спускается к самому пруду и находится как бы на противоположной стороне, на противоположном берегу от заводских строений. Местность здесь резко спускается к пруду — Ижевск вообще город очень холмистый, с одной стороны этой улицы, на взгорке был расположен шикарный Дворец пионеров, с другой стороны — школа, потом еще дома, а потом пляж и парк Кирова. У самого парка Кирова находится Ижевский электромеханический завод, производящий мобильные зенитно-ракетные комплексы Оса и Тор. Вообще, в Ижевске заводов было столько, что в советские времена днем на улицах города не было ни души — все работали. Активно строились целые микрорайоны, в город приглашали людей. Одновременно строились и новые заводы — например заводские корпуса на окраине, которые строил в восьмидесятые Ижевский механический завод — были предназначены для производства систем активной защиты танков. Планами развития города было предусмотрено увеличение численности жителей к двухтысячному году до одного миллиона человек, потому что людей и в самом деле не хватало, требовались рабочие руки. Увы, но действительность показала, что проще разрушить заводы, чем нарастить численность жителей города.
Увы…
Игорь Симонов тогда не знал, что он является однофамильцем известного конструктора. Он рос, как росли все ижевские пацаны, летом бегал на пляж, зимой хулиганил на замерзшем пруду и один раз чуть не погиб, провалившись в полынью — хорошо рыбаки были рядом, а потом отец отогрел… ремнем. Рядом был дворец пионеров и, конечно же, он ходил в него. Ходил он и в парк Кирова, тем более что это был не парк в общепринятом смысле слова — а самый настоящий лес.
Потом, когда Игорь учился в техническом институте — его младший брат ушел в армию. Игорь не знал тогда слово «Афганистан» — он знал только о том, как хватается за сердце мать, когда видит в почтовом ящике конверт со штампом солдатской почты. Ничего тогда писать было нельзя, только по мирный труд афганских крестьян — но шила в мешке не утаишь. Все всё знали — и, наверное, лучше было бы говорить правду, ничего не скрывая — ходили слухи, что число погибших в Афганистане перевалило за сотню тысяч человек.
С детства Игорь Симонов проявлял интерес к механике, хорошо у него было и с математикой. Отец Игоря работал на «сотке» так называли в Ижевске оружейное производство Ижмаша — а всего у Ижмаша было восемь направлений деятельности, восемь дивизионов — если говорить на современный лад, в том числе трехсотка — автомобили, четырехсотка — мотоциклы и восьмисотка — управляемое артиллерийское вооружение и электроника[57]. Меры безопасности были строгие, особенно боролись с несунами потому что вынести деталь от автомата это не то же самое, что деталь от автомобиля. Поэтому Игоря на производство не пускали, только раз удалось выбить пионерскую экскурсию всем классом — но в технический музей Ижмаша паренек заходил регулярно.
Младший брат вернулся из Афганистана — он пошел сначала служить, а потом решил учиться, когда Игорь выбирал тему для дипломной работы. Конечно же, он «пошел по стопам отца» — поступил на факультет специальных машин технического института, рассчитывая потом работать на заводе уже не технологом — заместителем начальника цеха, а оружейным конструктором. Учился он хорошо, с душой, после лекций пропадал в комнатах, где было самое разное оружие, в том числе привезенное из-за границы. Увы, все это оружие было выведено из строя — неведомые долбодятлы постарались, а вдруг кто кого застрелит — но все равно собирать-разбирать его было интересно, интересно было пытаться понять, почему конструктор решил ту или иную задачу так, а не иначе. Тогда же ему в руки попали противотанковые ружья Дегтярева и Симонова, его однофамильца. Конструкции были весьма примитивные — но в войну работу они выполняли.
