Она даже руки сжала в кулачки.
— Возможно, вы видели какое-то другое привидение? — мягко спросила мадам.
Огнеда фыркнула, Мисса подобралась. Мы понимали, к чему клонит мадам. Разумеется, раз чудовище — местное достояние, комендантша закроет глаза на её выходки. Сделает вид, будто ничего страшного не произошло. И в худшем случае свалит вину на нас. Это мы, видимо, из скуки сломали светильник и подпалили стену.
Но ведь это несправедливо! Почему мы должны прикрывать выходки призрака?! И расплачиваться за них?
— Нет, это точно была она! Могу поклясться чем угодно! Почему вы не верите мне? — раскрасневшаяся Мисса, казалось, сейчас заплачет. — Я боюсь идти в свою комнату, она угрожала нам, а вы… Вы…
Старушка вдруг разволновалась. Судя по бегающим глазам, было что-то в доказательство её теории, но она совсем не хотела рассказывать об этом нам.
— Ладно, девочки, раскрою вам один секрет. Только больше никому, ясно? Мы не распространяемся об этом, дабы поддержать репутацию нашего Филисиуса… — старушка запнулась и, честное слово, вытерла со лба пот. — И тогда вы поймёте, что нападавший точно не мог быть Мадам Роуз. Она никогда не стала бы вредить студентам, потому что сама была студенткой. Она не совсем жена нашему Филисиусу… То есть она была женой, но не ему…
— Вы хотите сказать, что она изменяла своему мужу с Филисиусом? — оживилась Огнеда, и даже хлопнула ладонью себе по бедру. — Я так и знала. Неспроста у них фамилии разные! Вот чувствовала, что-то здесь не так! Роуз и Грей. Роуз — ведь это не имя, а фамилия старинного рода Роуз, который исчез несколько веков назад, верно?
— Обычно на это не обращают внимания, да и фамилию Филисиуса мы нигде особо не пишем… — старушка смущенно дернула себя за рыжую косичку. — Она была из его первого выпуска. Важная аристократка, богатая наследница… И так влюбилась в ректора, что осталась здесь навсегда.
— Даже после его смерти не захотела последовать за ним? — удивилась Мисса.
— Не знаю я, что она хотела, — старушка позволила себе недовольно сморщить нос, — она общается только с ректором и студентами. Изредка может перекинуться парой слов с преподавателями, но нас… помощников по хозяйственной части, видимо, за людей не держит. А я не обижаюсь. Говорю вам, знатная аристократка. Чего от таких ожидать? Да ещё при жизни, говорят, была надменной и гордой. И как только в Академию магии решилась поступать? Не иначе, как и вправду по уши влюбилась в нашего Филисиуса…
— Что же он не женился на ней?
— Не знаю, Мисса, меня тогда ещё на свете не было…
Комендантша вздохнула, о чем-то вспомнив.
— Ладно, девочки. Расходитесь по комнатам. В коридоре я приберу, но вы уж больше не нарушайте. Мисса, ступай к себе, я пригляжу за твоей комнатой, обещаю. У вас, небось, ещё куча заданий домашних, а вы глупостями интересуетесь.
Миссу мадам Лук увела собственноручно. Светильник испарился, стоило мадам пристально на него посмотреть. А мы с Огни заговорили только когда они вышли из комнаты и мы остались одни.
— Тебе тоже показалась эта история странной? — спросила ведьмочку.
— С самого начала!
Глава 20
«Мудр не тот, кто знает много, а тот, чьи знания полезны».
Эсхил
Домашние задания были отодвинуты в сторону. Мы с Огнедой битых два часа пытались разгадать тайну взбесившегося призрака. Даже эссе вредному Эддингтону, за которое я собиралась сесть сегодняшним вечером, было забыто. Мисса, преследовавшее ее чудовище, а заодно странная забывчивость девчонок — всё это будоражило мое воображение, и я ни за что не смогла бы переключиться на что-нибудь другое.
— Раз мадам Лук сказала, что Роуз не нападала на студентов, нет причин ей не верить… — заявила Огнеда. — И всё же нутром чую — что-то здесь не сходится… Если ее не было пять лет, куда она пропала? И почему появилась? И что вообще удерживает ее в академии?!!
— Давай рассуждать логически: леди Роуз никогда не была замужем за магом, основавшим эту академию, и в то же время ее все считают его женой… Разве это само по себе не странно? Ведь о ней даже в буклете написано! А по факту девица всего лишь была его любовницей…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— В буклете написано, что она последняя возлюбленная Филисиуса, — возразила Огнеда, — здесь нет ни слова про жену. Это народ сам себе выдумал — раз возлюбленная, значит, непременно жена. Как будто нельзя влюбиться, будучи замужней!
Я косо взглянула на подругу. Не стала обсуждать моральные аспекты.
— Влюбиться-то можно. Вот только зачем заострять на этом внимание? Ну, ходит себе призрак по академии, и ходит… Мало ли, кем она была при жизни?
— Чтобы не развеяли, — Огнеда взмахнула буклетом. — Если даже я попыталась прожечь нечисть, то представь, на что способны старшие курсы. Тем более боевики…
Я почувствовала, что ниточка, до этого момента казавшаяся едва заметной, тоненькой и ненастоящей, стала материализовываться и проявляться.
— Получается, кому-то нужен этот призрак… — я задумчиво подперла рукой подбородок. — Но зачем? Что может сделать призрак?
— Или что он может знать? — подхватила подруга. — Если леди Роуз знает какую-то важную тайну, то некто вполне может захотеть выведать ее…
— Тогда почему не выведал до сих пор?
— Мы можем с тобой долго фантазировать и размышлять на эту тему, — поднялась Огнеда и тряхнула кудрявой головой, — даже эссе можно написать и сдать Эддингтону — слышала, он специалист по разгадыванию тайн.
— Хм… — выразила я свое мнение.
Ведьмочка лукаво улыбнулась:
— Ты можешь мне не верить и хмыкать хоть до утра, но Эддингтон легенда. Его род обладает редкой снежной магией — вода и воздух сплетаются воедино, в одно мгновение. Как будто и не существуют порознь. И это дает большое пространство для маневров. Каждый боевик мечтает обладать особенной магий, но среди них редко встречаются иномирцы, так что остается лишь совершенствовать то, что есть… Да-да, Лёкс не раз вспоминал об Эддингтоне, который с пятнадцати лет на королевской службе, и завидовал его способностям. Он говорил, что только из-за иномирной крови у него есть преимущество, а в остальном лорд просто хитер, как лиса. Как по мне, это в нем говорило ущемленное самолюбие…
— Иномирная кровь? — снова перед моим внутренним взором появилась едва заметная тонкая ниточка. Но куда она вела, к чему цеплялась — я не понимала.
— Отец Эддингтона инкуб. Разве ты не знаешь? А, ну да… Да тут никакой особой тайны нет. Инкубы не живут в нашем мире и считаются иномирцами наравне с тобой. Но они могут посещать Иманис при желании…
— Ты встречала когда-нибудь инкуба?
— Кроме Эддингтона? Нет… Но и он — полукровка. Насколько я понимаю, инкубы таких не любят. Вот папочка его и кинул, не забрал с собой.
Семейные распри красавчика декана меня интересовали мало. Зато на ум пришло другое наблюдение — наша группа, жадно поедавшая глазами Эддингтона.
— Они что, и вправду вызывают неконтролируемое влечение?
— Да. И противиться ему нелегко. Вот мне например. Сроду не нравились блондины, я больше симпатизирую брюнетам. Но как вижу Эддингтона, готова броситься ему на шею и забыть про свои принципы.
— А какие у тебя принципы? — заинтересовалась я.
— Быть свободной и не плясать под дудку мужчины! — гордо вздернула подбородок ведьмочка, но спустя секунду сникла. — Ну, то есть я против брака, обязаловки и всего прочего… Хотя встреться мне достойный парень, подумала бы… Но, чур, бабушке ни слова!
— Я и не собиралась… — открестилась тут же.
— Так вот, я считаю, — вернулась к насущной теме Огнеда, — самый лучший способ узнать, кому понадобилась Роуз — это спросить ее саму. Уж привидение-то знает, кто ее удерживает или зачем она сама задержалась.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Идея встретиться еще раз с призраком мне не понравилась.
— Как же ты собираешься с ней говорить, если она нападает?
Пусть мадам Лук обещала разобраться и защитить нас, но выходить в коридор всё еще было боязно.
