Неожиданно меня вогнало в краску столь близкое присутствие. А стоило переместить взгляд на плотно сжатые мужские губы, как они расслабились и медленно стали наклоняться ко мне.
— О, зал занят! Не думал, Петр, что для свиданий ты выберешь учебное помещение… — как гром среди ясного неба прогремел насмешливый мужской голос.
— Долго находиться в состоянии, подобном трансу, вредно для начинающего мага, — вдохнул мне прямо в губы Петр и плавно отстранился. — Мы будем тренироваться по чуть-чуть, потихоньку, чтобы не перегрузить твою нервную систему, Алиса. Постепенно ты привыкнешь и научишься с ними работать…
Я услышала отчетливый хмык, эхом разнесшийся по тренировочному залу. Мое состояние расплавленного масла всё еще не проходило. Ноги были ватными, а сердце билось через раз.
Состояние транса так на меня подействовало или странные действия Петра? Он ведь собирался меня поцеловать. Разве не так?!
— Жду тебя завтра в это же время. Не вздумай смотреть магические потоки дома, это может быть опасно! Мы уже закончили, Артур! Проходи! — повернулся он к человеку, внезапно прервавшему нас.
Как в замедленной съемке, я развернулась к выходу.
Нет, только не он! Пусть это будет ректор или кто-нибудь еще по имени Артур. Мало, что ли, Артуров в Иманисе?
Стараясь не глядеть в сторону блондинистой фигуры, которого сопровождала ни много ни мало какая-то девица в зеленом балахоне — ну хоть не ведьма, но все равно странно, я на ватных ногах прошествовала к скамейке. Схватила сумку, попрощалась с Петром и попыталась неуклюжим медвежонком проскользнуть мимо застывшего Эддингтона.
— Как поживает эссе? — вдруг спросил он, глядя почему-то не на меня, а на Петра.
— Нормально.
Пришлось остановиться. Девушку, с любопытством разглядывавшую меня, я не знала. Странно, что боевик притащил с собой на тренировку знахаря. Или я что-то не понимаю в этой жизни и такое бывает?
— Хотелось бы удостовериться, — ровно сказал боевик, снова не глядя на меня.
Да что он пристал со своим эссе?! Неужели я так сильно задела его своими словами?
— Сдам в пятницу, как и назначили, — буркнула и всё-таки протиснулась к двери. — Всего хорошего!
Уже в коридоре перешла на бег и очнулась только на морозном воздухе. Снова поднялся снежный ветер, замел расчищенные днем дорожки… Снежинки залепляли глаза, норовили попасть за шиворот. Нацепив капюшон, я остановилась и чихнула.
Вот же попадалово! Теперь Эддингтон примет меня за искательницу богатых женихов и приключений. Ведь Петр действительно чуть было не поцеловал меня. Чуть было…
Сердце колотилось как сумасшедшее, и я с ужасом поняла, что могла поцеловать его в ответ. Вот взять и поцеловать.
Петр мне нравился. Красивый, высокий, умный. Способный… И я ему нравлюсь — теперь в этом абсолютно уверена.
Вот только мое отношение к нему было неясным. Да, я бы ответила на поцелуй. И, возможно, он бы мне понравился. Как нравится сам Петр. Вот только к чему бы это привело? Вряд ли бы такой мужчина как Петр стал довольствоваться одними поцелуями.
А я не думаю, что согласилась бы на большее. На отношения. Не нужно мне это сейчас, что бы ни говорила Киана.
К тому же особенно сильных чувств к Петру я не питала.
А рисковать своей репутацией ради одного поцелуя глупо. Как и забивать на учебу ради любви.
Нет, постараюсь держаться от магистра на расстоянии и не давать ему поводов для поцелуев.
Да, так и сделаю!
Всё-таки свежий воздух хорошо прочищает мозги.
Глава 17
«Кто малое да верное готов бросить, гоняясь за ненадёжным, тот живет глупо».
Бабрий
На этот раз мадам Лук оказалась в своей коморке. Старушка расчесывала рыжие кудрявые волосы, разглядывая себя в карманном зеркальце, и заплетала их в косички. На ее обычно пустом столе лежала раскрытая косметичка, из которой торчали помады, тушь и кисточки для макияжа.
Мадам что-то негромко напевала.
— Простите, что отвлекаю. Я по поводу работы…
— Алиса? Заходи. Со всеми условиями согласна?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Я вытащила из кармана листочек и бегло пробежалась глазами. Вроде бы ничего особенного. Спокойно ответила:
— Да.
— Ну и хорошо. А то некоторые девицы отказываются вставать на час раньше, чтобы приготовить завтрак. А я ведь четко об этом написала в объявлении. Важный момент, между прочим!
Комендантша вздохнула и потянулась за помадой. И куда это она собирается на ночь глядя?
Впрочем, не мое это дело.
— А много помощников требуется?
— Трое, — мадам Лук тщательно обводила губы малиновой помадой, — причем двоих я уже определила. Последнее место осталось. Ты вовремя. Но сразу хочу предупредить: у меня уже лежит десять анкет на это место. Сегодня с будущим работодателем встретимся и определимся.
— Анкет? — удивилась я.
Неужели они будут оценивать способности мыть тряпкой пол по анкете? Разве так можно?
— Требование работодателя, деточка. Ничего не поделаешь, — она потянулась за румянами и щедро нанесла их на скулы. — Бери вон тот зеленый бланк и заполняй. Ручка в стакане. Да нет, не на этой полке. Гляди выше! Садись.
Я достала бланк и взяла предложенную ручку. Села на табуретку, которая пряталась под столом комендантши, и приготовилась заполнять.
— Только пиши честно, не выдумывай. Они всё равно анонимные.
— Это как? — я даже опешила. Внимательно прочитала первый вопрос и поняла — графа, в которую нужно вписывать имя и фамилию, действительно отсутствовала. — Разве так отбирают?
— Обычно нет, — хмыкнула мадам и вдруг хитро подмигнула: — Третий работодатель очень необычный. Он сказал, что его совсем не интересует опыт и имя работника. Ему важнее получить информацию по вопросам. Так что не подписывайся.
— А как вы поймете, кого он выбрал?
— О, это просто. Я себе делаю маленькие пометочки. Их не видно, но зато я не смогу перепутать анкеты.
— Ясно, — пробормотала я, хотя на самом деле чувствовала себя сбитой с толку.
Хочу ли попасть на работу к человеку, которому совсем неважна моя личность? Или это не страшно, и наоборот, облегчит работу?
Всё-таки очень странный подход к подбору, по большому счету, простой уборщицы. А вдруг он самодур? Кстати, работодателем может оказаться и женщина.
Я взглянула на мадам Лук, которая в этот момент щедро поливала себя духами, и тут же отмела эту мысль. Определенно работодатель — мужчина. И он хочет знать, люблю ли я петь во время уборки.
Написала: «Нет» и перешла к следующему вопросу: «Что для вас идеальный завтрак?».
И как ответить на такой обобщенный вопрос? «Кофе, кекс и встать в двенадцать?» — вряд ли он ожидает от меня похожего ответа.
Кстати, что вообще может ожидать работодатель, задавая такой вопрос? Рецепт омлета? Заверение в том, что я приготовлю ему самые вкусные блинчики?
— Пиши честно! — проворчала мадам, а я усмехнулась и написала:
«Когда его готовит кто-нибудь другой».
«Как часто, по вашему мнению, нужно убираться в доме?».
«Каждый четверг!».
«Вы любите гладить постельное белье?».
«Да, меня это успокаивает».
«У вас есть пара?»
Вот на этом вопросе я подвисла:
— Пара чего? Носок?
Мадам не ответила, застегивая в ушах сережки. Ладно, будем импровизировать:
«Есть несколько пар носок и одна пара брюк. Буду их менять».
«Нравится ли вам учиться в академии?». «Да!». «Какой преподаватель вам нравится больше всего?».
— Преподаватель? Не предмет? — спросила я вслух, но даже не ожидала, что мадам Лук мне ответит.
Вздохнув, написала: «Мадам Костелли. Хочу быть похожей на нее».
Прямо не анкета работодателя, а записи в личном дневнике. Мама рассказывала, что в ее молодости было принято заводить тетрадки с личными вопросами и давать их подругам.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
«Кого из преподавателей вы ненавидите?».
О, вот с этим вопросом намного проще. Без раздумий написала: «Декана Эддингтона» и с довольным видом перешла дальше.
