Саре опять пришлось прибегнуть к своему арсеналу отговорок. Скучает по дому — спустя четыре месяца она наконец это поняла. И плохо спится на новой кровати — может, еще одну купить? И сказывается перемена климата — здесь же все шиворот — навыворот. И не привыкла к семейной жизни — в конце концов, целых тридцать лет у нее не было никакого мужа.
Ричард был само терпение — довольствовался массажем спины перед сном и покорно отворачивался и брался за книгу, если читала она. Когда же дело все-таки доходило до секса, ощущения были не менее сильными, чем тогда, в Лондоне, но все же теперь присутствовало в их сексе что-то супружеское. Может, в этом все беды?
Сара понимала, что нелепо прятать «Альманах рыболова», словно постыдный секрет, и тем не менее продолжала хранить его под матрасом, будто это тайный дневник или любовное письмо. Вручив Тому подарок, она кинулась обратно к газетному киоску и купила еще один экземпляр. Собственное безрассудство тревожило ее, но эта желтая книжица, полная дат и таких волшебных слов, как «высокая луна», была единственной связью с Томом.
Время от времени она вытаскивала альманах и принималась разглядывать таблицы и перечитывать описания угрей и трески. И пусть указания по изготовлению блесен не отличались особой романтичностью, они приближали ее к Тому. Сара дошла до того, что однажды после утреннего секса дождалась, когда Ричард опять уснет, вытащила альманах и несколько часов подряд глазела на него, ненавидя себя за слабость.
Наконец наступило долгожданное воскресенье. Сара так нервничала, что проснулась задолго до рассвета. Она прислушалась к сопению Ричарда, прикидывая, как половчее ускользнуть незамеченной.
Уставившись в темноту, она заклинала, чтобы Том пришел. Они не виделись с того самого дня в книжной лавке. Время от времени Ричард звонил Тому — чтобы договориться о матче в крикет, — и от упоминаний его имени кровь приливала к ее лицу.
Строчка из альманаха крутилась у нее в голове, словно мантра, — воскресенье, второе, 9.02, высокая луна. Сара покосилась на будильник у изголовья Ричарда — десять минут шестого.
Вечно одно и то же — хоть бы раз проснулась в нормальное время!
Она со вздохом повернулась на бок, осторожно сдвинув руку Ричарда. Если удастся заснуть, можно снова проснуться в восемь — сто раз до Лилейной заводи успеешь дойти. Вставать сейчас не имело никакого смысла, так что ничего другого не оставалось.
Сара сделала глубокий вдох, закрыла глаза и мужественно не открывала — пока наконец не заснула.
Разбудил ее стрекот газонокосилки. Занавески были открыты, а сквозь распахнутое окно в комнату врывалось ослепительное солнце. Повернув голову, она обнаружила, что Ричарда рядом нет, а часы показывают… четверть десятого! Четверть десятого, черт возьми!!!
Сара чуть не разревелась. А вдруг часы сломались? Но она знала, что часы в порядке. Так все испортить своими собственными руками! Она представила, как Том потерянно бродит вдоль берега, разыскивая ее, и чуть не закричала от отчаяния. А может, он уже вернулся домой? Надо позвонить. Даже если подойдет Анни, другого выхода нет. От одной мысли, что Том безуспешно искал ее все утро, сердце разрывалось на части. Невыносимо.
Прошлепав босиком вниз к телефону на кухне, она заметила на столе записку от Ричарда — поехал на работу за какими-то бумагами и не хотел ее будить. Сара облегченно вздохнула: по крайней мере спокойно поговорит.
Она набрала номер Тома, который давно вызубрила наизусть, и скривилась от нетерпения. Если подойдет Том, это будет ужасно и прекрасно, если Анни — просто ужасно. А если никого нет дома, она утопится в озере. У нее подкосились ноги — там наконец-то взяли трубку:
— Алло?
Анни.
— Привет. Это Сара.
В ушах что-то стучало.
— Да? — Голос был предельно холоден.
— Я… — Сара замялась, лихорадочно соображая. — Я… я по поводу вашей собаки!
— Ну.
— Я тут Тома как-то спросила, нельзя ли одолжить вашего пса, ну, для вязки.
— Он говорил, — отрезала Анни. — Я еще не решила.
— Да — да, конечно… — забормотала Сара. — Спасибо…
Она снова замялась, не осмеливаясь попросить Тома к телефону.
На том конце раздался чей-то голос, — наверное, это был он.
— Том сейчас дома, — произнесла Анни. — Думаю, вам лучше с ним поговорить.
— Я сегодня собиралась, — выпалила Сара, когда он взял трубку, — но проспала!
Последовала пауза. Она чувствовала, как Том подыскивает слова.
— А я все утро в саду возился, — ответил он наконец.
— А-а…
Значит, не пришел. С одной стороны, Сара испытала облегчение, с другой — ей хотелось тихо скончаться. Несмотря на все ее заклинания, он к ней явно равнодушен, раз даже не счел нужным прийти.
— Вот решила поговорить с Анни по поводу вашего кобеля, узнать, нельзя ли нам случку устроить.
— Попробую уговорить.
Тут Сара догадалась, что Анни оставила его наедине с телефоном.
— Анни там? — на всякий случай спросила она.
— Нет, в мастерскую ушла.
Чувствуя себя героиней шпионского романа, Сара торопливо забормотала:
— Значит, не пошел на рыбалку… — она постаралась подпустить в голос шутливости, — не послушался «Альманаха».
— Анни попросила лужайку подстричь, вот и занялся с утра пораньше, пока дождь не ливанул.
— А-а…
— Так позвонить тебе насчет Мерлина?
— Да, здорово было бы, — ответила Сара, смутно припоминая, что Мерлин — это кобель.
Она изо всех сил старалась говорить небрежно, хотя все ее существо буквально вопило, раздираемое невысказанными вопросами. Прочитал ли он ее записку? Если прочитал и не пришел, значит, что, она ему безразлична? Или хотел прийти, но помешала Анни? Или вообще соврал, что все утро был в саду, а на самом деле все утро проторчал на берегу?
Покрепче прижав трубку к уху, Сара постаралась сосредоточиться.
— Я тебе позвоню, — пообещал Том. — Расскажу, как там с Мерлином.
— Договорились, — ответила Сара, стараясь не выдать своего разочарования. — Звони.
— Ну пока, — произнес он и положил трубку.
Словно на автопилоте, Сара принялась заваривать чай, как вдруг обнаружила, что в доме кончилось молоко. С ума сойти — она целыми днями сидит без дела, всего-то хлопот — в магазин сходить да пару объявлений о работе просмотреть, а у нее даже за продуктами уследить руки не доходят.
В эту минуту она себя по-настоящему ненавидела. Как было бы просто, если бы Ричард был он. Но Ричард был не он, потому что он был Том.
«К тому же я ему нужна, — уверяла себя Сара, — я могу ему помочь».
