глупо. Должна быть подсказка. Нужно думать как он. Где он бывал? Что видел? Куда может вернуться?
Точно, я знаю где он.
Точнее подозреваю.
На пляже. Туда, куда он привёз меня после гонки. Он знал об этом месте. Там мало людей, а в такое время так вообще никого нет. И там остались воспоминания о нас. Нет, конечно, я не рассчитываю, что для него важны эти воспоминания… Просто, я думаю… нет, я чувствую, что он там.
Собиралась я второпях. Поверх белой джинсовой юбки накинула толстовку лавандового цвета. Не знаю как долго буду искать, если его там нет, возможно, и до ночи. Закрутила все волосы большим крабиком сзади. Краситься не стала, схватила маленький белый рюкзак в цвет юбке и кедам. Так и вылетела на улицу, где меня уже ждало такси. Друзьям сказала, что хочу прогуляться. Девочки, конечно, порывались со мной, но я сказала, что хочу побыть одна.
На пляж я приехала на закате. Без какого-либо плана. Я не знала в каком он состоянии и что ему говорить. Как спасать его и спасаться от него самой. И что самое главное, я не понимаю, что все эти переживания и слова мамы Майка значат для меня. То есть, готова ли я его простить, понимаете? Стоит ли его прощать?
Когда я увидела сидящего на песке парня в серой толстовке и черных джинсах с дырками посреди пустого пляжа… замерла. Он натянул капюшон на голову и что-то пил. Конечно же, я его сразу же узнала. Как не узнать Майкла Кано? Даже если бы я ослепла, то всё равно почувствовала бы его. Выдохнула. Он всё же здесь. Один. На «нашем» пляже. Нет, на нашем. Без кавычек. Мне так хочется думать, надо быть честной с собой.
Я начала приближаться, пряча от нервов кулачки в широких рукавах. Боялась, что он уже пьян. Но когда я очутилась за его спиной и увидела, что он пьёт колу, выдохнула ещё раз. Майк трезв и, думаю, это хорошо. И всё же я с опаской опустилась рядом с ним. Даже посмотреть на него побоялась…
– Джесс… – изумился наследник мафии, поворачивая голову ко мне. Из него вырвался стон удивления и непонимания. – Что ты здесь… – впервые он так растерян, кажется. – Только не говори, чтобы я уезжал, – вздыхает обреченно. – Или это касалось всей Санта-Моники?
Майк по обыкновению ухмыльнулся, но даже это было как-то с горечью. Я собралась и повернулась к нему. Такая волна облегчения и надежды окатила мою грудную клетку. Ком в горле наконец-то растворился. Я снова вижу его, это всё о чём я могу думать.
– Нет, Кано, – кручу головой. – Я просто… – да, боже! —…переживала, ясно?
Пускай уже кричит, что не должна я этого делать.
Парень целую вечность на меня смотрит и хмурится. А я на него почти с претензией и одновременным сочувствием.
– Блять, Джесс, – рычит он, но на себя. Опускает голову, проводит ладонями устало. – Возвращайся домой, детка, – отпускает своё лицо, которое покраснело от прикосновений. – Я сегодня не лучшая компания, – морщится. – Я для тебя вообще не лучшая компания.
Как мама Майка и говорила, сын будет сопротивляться. И адекватная я уже бы встала и ушла. Вот, он в порядке, Джесс, убедилась? Теперь домой баиньки, подальше от этого дерьма. Но я не могу – я чувствую, как ему тяжело. Если бы мой крёстный Джейс умер, я бы… не знаю как выкарабкивалась из этого горя. Поэтому я не оставлю козлину Кано одного. Не смогу. И я даже злюсь, что он отталкивает меня…
– Сама буду решать, Кано, – шепчу тихо, но остро.
Майк немного в растерянности от такого заявления. Что-то обдумывает, но в последствии лишь кивает и отворачивается, чтобы сделать очередной глоток колы. Выглядит так, словно знатно перепсиховал, а теперь… это пустота, да, Майк? Это она, господи…
– Твоя мама рассказала мне, что случилось, – на свой страх и риск признаюсь я.
Парень сводит брови, вновь повернувшись ко мне.
– Она что звонила тебе??
– Нет, – произнесла успокоительно. – Она звонила тебе, вот… – я достала его телефон из кармана толстовки и протянула.
Майк взял, проверяя кучу пропущенных от мамы.
– Чёрт… – он опустил капюшон, проведя тяжело по волосам, и надел его обратно.
– Как ты? – сердце сжалось, стоило спросить.
Майк сомкнул напряженно губы, не глядя на меня. Заблокировал телефон и начал топтать кроссовком песок.
– Я его ненавижу, – процедил.
Я нахмурилась, потому что не этого ожидала.
– Кого? Крёстного?
– Нет, – выдыхает. – Отца.
Оу…
– Почему он не разрешает тебе вернуться? – осмелилась задать вопрос.
– Джессика… – прикрывает глаза. – Пожалуйста, тебе не стоит в это лезть.
Конечно, не стоит. Даже будущий капо ди капи это понимает.
– Помнишь, я сама буду решать? – вздёрнула брови.
Майк ухмыляется. Его подкупает, что я открыто говорю о своих желаниях.
– Хорошо, Джесс. Я отвечу, – он поворачивает лицо ко мне. – Я не знаю. Какого-то хрена не позволяет. Совсем ёбнулся, – сплёвывает. – Прости, знаю, ты бы не хотела этого слышать. Но мои отношения с семьёй отличаются от твоих.
Я лишь киваю. Мне сейчас очень жаль Майка. Я искренне не понимаю каковы могут быть причины.
– Девочки говорили, что это отец тебя отправил к нам… – просто подумала, что это как-то взаимосвязано.
– Да, – ответил коротко и подкурил сигарету.
– Мне жаль, Майк, – касаюсь его локтя. – Что твой крёстный умер. И жаль, что твой папа так повёл себя.
Наследник мафии разглядывает моё прикосновение. С какой-то неуловимой тяжестью отрывает взгляд через пару секунд. Затягивается, а я убираю руку. Некоторое время он молчит, а после выдыхая дым в очередной раз, говорит:
– Не так много людей в моей жизни верили в то, что я смогу стать капо ди капи. Адриано верил.
У меня почему-то увлажняются глаза. Наверное, потому что я слышу каждое микро изменение в голосе Майка.
– Адриано – это крёстный, да? – уточняю.
– Да… – и так слабо, что у меня грудная клетка вновь сжимается.
Я, кажется, догадываюсь в чём дело. Папа Майка не верит в это, да? Я вспоминаю его утренние слова о том, что он тоже не получает то, что хочет. Так вот о чём он? Значит, отец против…
– Ты станешь, Майк, – вдруг заверяю я, глубоко вдохнув. – Обязательно станешь, – я не сомневаюсь даже. И может не стоило, но добавляю: – У тебя все задатки на лицо.
Не знаю приятно ли ему это слышать, но именно наш с ним горький опыт показал те его качества, которые отлично подходят жестокому
