«» «»» «»»
— Прекрасно выглядишь! — Жасмин скользнула взглядом по роскошному вечернему платью Агаты. Струящейся золотой шелк, подол «в пол», сбоку разрез до самого бедра. — Молодец! Как у вас дела вообще? Я беспокоюсь…
Они стояли в большой прихожей. Султан пошел к Надиру, давая женщинам поболтать. Жасмин только что скинула с плеч норковое манто и осталась в черном, мерцающем стразами платье-комбинации.
— У нас все хорошо, хотя жизнь на события небогата, — Агата тонко улыбнулась. — Но я надеюсь на лучшее…
Приятельница думала увидеть ее, замученную бытом, непричесанную, с темными кругами под глазами, чтобы потом жалеть ее на светских тусовках где-нибудь у Монти. Не дождется.
— Ты должна дать интервью для моего журнала, рассказать, как справляешься со всеми этими трудностями… Уверена, тираж подскочит, и мы с тобой станем еще популярнее! — заявила Жасмин, глядясь в зеркало. — Поговорим об этом после праздника. Кто у вас еще в гостях?
— Моя сестра Инна с любовником. И Марух, он еще не подъехал… — ответила Агата, проходя в украшенную гирляндами гостиную. — Пошли, поздоровайся с Надиром…
Марух? Жасмин, следуя за Агатой, подняла брови от удивления. Уж не для него ли приятельница надела наряд с откровенным разрезом?!
Дверь Маруху открыл Хасан, они обменялись приветствиями на арабском. Гость снял длинную шубу и остановился перед зеркалом, в отражении которого, кроме него, вскоре появилась Агата. Щелчком пальцев Марух отослал Хасана подальше и повернулся к Агате во всем своем блеске.
— Ну привет, Зейнаб! Давно не видел тебя, мое солнце, — он раскинул руки, держа при этом в одной из них небольшой подарочный пакет от известного ювелирного бренда. — Наверное, не ждала меня? Это тебе!
Агата пальцем не притронулась к протянутому ей пакету, смотрела на гостя так, словно хотела сказать что-то резкое, однако взвешивала, стоит оно того или лучше промолчать и сделать вид, что не слышала этих его слов «мое солнце». Оставаться наедине, в момент, когда все, как нарочно, пошли смотреть на расплакавшегося малыша Фадха, было не очень ловко и красиво. Но бежать от гостя уровня и характера Маруха, значило давать ему повод думать, что он желанен и неотразим.
— Я не принимаю подарки и комплименты от посторонних мужчин. — сказала Агата, невинно пожав плечами, укрытым золотистыми муаром. — Ты должен это понять…
— Мы скоро станем родственниками. Я буду мужем двоюродной сестры Надира, — с не слишком скромной улыбкой ответил Марух. Скромность, видимо, вообще не входила в перечень его достоинств. — Невесту я видел на фото… С тобой она не сравнится, ты смелая…
— Поверь мне, Фатима тоже не из робкого десятка. Не надо нас сравнивать, просто полюби ее. Для нас, женщин это самое главное… — Агата повернулась в дверному проему, собираясь вернуться в гостиную, откуда уже доносилась музыка и веселые голоса гостей. — С таким, как ты, ей точно не будет скучно! Желаю вам счастья от всей души.
— Я не отстану! — бросил Марух ей вслед вызов. — Будешь моей!
— Никогда! Услышь меня, — отозвалась Агата. — Не теряй время и силы зря.
Марух хотел что-то еще сказать, но им навстречу уже шла Инна, разодетая в красное ажурное платье и глубоким декольте. При виде красивого араба у нее загорелись глаза, вся она приготовилась атаковать иностранца своей перезрелой внешностью и умением «цепляться» за богатых мужчин.
— Это тот самый поставщик королевского двора? — шепнула она, приблизившись к Агате. — О боги, где он раньше был?! Он точно тебе не нужен? — уточнила Инна, при этот она не открывала взгляда от Маруха, который в свою очередь глазел на ее декольте.
— Можешь забирать! Вы очень подойдете друг другу, мне кажется, один в один, — проронила Агата, проходя мимо Инны. — Желаю удачной охоты!
После полуночи, когда куранты пробили двенадцать раз, в гостиную из кухни официант ввез трехъярусный торт, украшенный съедобными фигурками хозяев и гостей. На верхнем ярусе стояли Агата и Надир из белого шоколада, на втором ярусе разместились Жасмин с Султаном из мастики, на нижнем великолепно смотрелись Инна, ее очередной пузатый банкир и Марух из молочного шоколада.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Чья это идея? — заинтересовался Султан, обходя торт со всех сторон. — А Надир знает, что его хотят съесть? Я чего-то очень толстый вышел! Здесь намек на то, кто кого съест…
— А я стройненькая, смотрите! — подхватила Жасмин, хватаясь за айфон. — Это нужно увековечить! Агата, это твоя идея? Надир видел?
— Конечно, видел, — смеялась Агата, глядя на удивленные и довольные лица гостей. — И даже одобрил! — она бережно взяла свою фигурку и положила ее в предложенную официантом тарелку. — Отнесу ему себя. Вы сами тут разбирайтесь, кто кого хочет попробовать! С новым годом, друзья…
Эпилог
Где-то в Дубае, на сцене утопающего в цветах и огнях зала пела известная латиноамериканская певица в блестящем и очень коротком платьице. Ее визгливый голос разносился по праздничному пространству, музыка была почти не слышна. Некоторые, особо смелые и молодые гости пытались танцевать под визги поп-звезды, остальные сидели за роскошно сервированными столиками и недоумевали: за что Надир отвалил миллион?
Надир знал за что, за престиж и веселье. Иначе в его положении нельзя, среди приглашенных цвет аравийского общества. С Агатой они танцевали почти весь вечер, задавая гостям тон праздника.
После регистрации брака в Москве, они ненадолго перебрались в Дубай, поближе к солнцу, теплому заливу и беззаботной жизни, там закатили эту вечеринку на одном из этажей небоскреба, которую назвали «свадьбой».
— Она случайно не напилась? — спросила Агата. Она отошла от Жасмин и Инны. На ней было длинное закрытое платье изумрудного цвета, расшитое кристаллами, поэтому тяжелое, как театральная декорация.
— Я запретил проносить спиртное на кухню и в зал, — ответил Надир, косясь на сцену, где продолжалось шоу. Он был в белом смокинге, все такой же стройный, с томными повадками. — Здесь не пьют, я всех предупредил. Не хочу схлопотать выговоры от старших…
Глянув на Инну, Агата досадливо закусила губу. Ее родственница пронесла виски в небольшом флаконе, спрятанном в кармане на подле платья, — поэтому танцевала лучше всех. Рядом с ней иногда возникал Марух, пьяным его назвать было трудно, скорее он вел себя, как раскованный, уверенный в себе человек. Вот уж кто на своей свадьбе ничего не станет запрещать.
— Схлопотать? Откуда ты знаешь такое слово? — Агата подхватила Надира под руку и повела подальше от Инны. — Скажи, ты не устал? Я что-то очень, … особенно от платья.
— Это можно исправить… — Надир огляделся по сторонам, ища какие-то неустройства в ходе праздника и пристальные взгляды недовольных гостей. Таковых, несмотря на неудачное шоу, пока не нашлось. — Пойдем в номер! Пошли, пошли… До торта тут делать нечего… Кстати, слово это я услышал от Хасана, он им пугает рабочих…
И они сбежали от гостей, как влюбленные школьники со скучного новогоднего утренника. Жили они в президентском номере с видом на город и залив. Мебель в номере была с позолоченными ручками, все в нем сияло чистотой и роскошью, достойной семьи Аль-Амин.
— Оно нам надо было? Готовились так, что в день свадьбы валимся с ног! — жаловалась Агата, снимая платье. — Еще эта твоя любимая певица оказалась не такой, какой ее показывали по телеку. Что тебе в ней нравится, а, Надир? Крутые бразильские бедра?
Сначала зеленая ткань спала с плеч, потом обнажила грудь в прозрачном лифчике, затем с шорохом опустилась к ногам. Агата перешагнула через него и подошла к Надиру, который стоял у панорамного окна со стаканом чего-то холодного в правой руке, левую он сунул в карман белых брюк.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Ну чего ты молчишь? — Жена, пристроившись сзади, обняла его за шею своими гибкими руками. Знакомый запах ее тела заставил его расправить плечи и закинуть голову назад. — М? Ладно, помолчим. Красиво здесь, как в раю…и скучно.
