— Все хорошо. Просто электричество рубило. Наверняка включится через пару секунд.
Уиллоу отступает назад и спрашивает:
— Что происходит? — Она быстро произносит слова дрожащим голосом. — Где мы?
Кухню освещает новый удар молнии, и я рассматриваю ее во вспышках света, сменяющихся темнотой. Ее глаза наполнены страхом. И я сразу же понимаю, что передо мной уже не Уиллоу.
— Лейла?
— Что за хрень творится? — спрашивает она громче, делая еще шаг назад. Руками Лейла хватается за стол рядом с собой и неистово озирается по сторонам. — Почему я на кухне?
Я тотчас хватаю ее и притягиваю к себе. Опускаю ладонь ей на затылок.
— Все хорошо, — повторяю я, пытаясь придумать объяснение, почему она стоит посреди кухни, не помня, как здесь очутилась. — Электричество вырубило. Мы из-за этого проснулись.
— Почему я этого не помню? Как мы в кухн… — Она замолкает.
Выдыхает.
Я чувствую, как она расслабляется, и сразу же понимаю, что ее телом вновь завладела Уиллоу, потому что ощущения от объятий с ней совсем иные. Она отодвигается от меня.
— Прости, — говорит Уиллоу. — Меня напугала молния, и я, видимо, случайно выскользнула из нее. — В ее глазах читается новая, прежде не отражавшаяся тревога. Она подносит большой палец ко рту и начинает покусывать. — Завтра она это вспомнит. Вспомнит, как очнулась здесь.
Мне не нравится видеть Уиллоу встревоженной, как не нравится видеть встревоженной Лейлу.
— Эй, — я сжимаю ее руку. — Все хорошо. Я скажу, что ей приснился кошмар или что она была в полусонном состоянии.
Уиллоу кивает, но я все равно вижу нервозность в чертах ее лица.
— Ладно, — она прячет лицо в ладонях. — Господи, мне так жаль.
— Все хорошо, Уиллоу.
Она кивает вновь, но я вижу, что спокойнее она себя чувствовать не стала.
И я тоже.
Показания
— Лейла все вспомнила на следующий день?
Я киваю.
— Да. Спросила меня об этом первым делом, как проснулась. Я обыграл все так, будто она была полусонная, когда электричество вырубилось, поэтому я повел ее с собой на кухню, и окончательно она проснулась, только когда ударила молния.
— И она купилась?
— Да. Это было несложно. Любой человек скорее уж поверит, что был в трансе или ходил во сне, чем начнет машинально размышлять, не завладел ли его телом призрак.
Мужчина соглашается со мной кивком головы.
— Уиллоу продолжила использовать ее тело? Даже после того промаха?
Я едва заметно киваю. Мне тут нечем гордиться, потому что нашим поступкам нет достойного оправдания. Даже такого благородного, что есть у нас.
— Лейла начала что-нибудь подозревать?
— Она стала беспокоиться, почему постоянно чувствует себя уставшей. Уиллоу использовала ее тело по ночам, так что Лейла спала гораздо меньше, чем думала. Просыпаясь по утрам, она не могла понять, почему встала так поздно, если легла очень рано. Она начала думать, что это связано с ее черепно-мозговой травмой.
— А вы ее переубеждать не стали?
Я делаю глубокий вдох и медленный выдох, прежде чем дать ответ на этот вопрос.
— Нет. Я с ней согласился. Записал ее на прием к неврологу.
— Что же ей сказал невролог?
— Прием только на следующей неделе.
— И вы ее на него отведете?
Я мотаю головой.
— Нет. Теперь не могу. Она никогда не простит меня за то, что я сделал с ней за эти несколько дней. — Я подаюсь вперед и прижимаю ладони ко лбу. — Я позволил ситуации выйти из-под контроля и теперь не знаю, как все исправить.
— Почему же вы не велели Уиллоу прекратить, когда поняли, что происходящее стало влиять на Лейлу?
— Я не хотел, чтобы она прекращала.
— Потому что пытались помочь Уиллоу?
Мне бы очень хотелось ответить на его вопрос утвердительно, но я вновь мотаю головой.
— Мне кажется, мы просто к этому привыкли. Все продолжалось изо дня в день. Лейла засыпала, и Уиллоу ей завладевала. Мы смотрели фильмы. Я ей готовил. Она читала книгу, пока я писал музыку. У нас не было на то веских причин… мы не использовали совместно проведенное время для поиска ответов. Просто наслаждались обществом друг друга.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Мужчина кивает.
— Как Уиллоу относится к своему участию в происходящем?
— Она ужасно себя чувствует. Мы оба.
— Но продолжаете это делать?
Меня начинают раздражать его расспросы.
— Справедливо ли предположить, что все это продолжалось потому, что вы начали испытывать чувства к Уиллоу?
Я даже не могу ответить ему вслух. Лишь киваю.
Глава 15
Через пару дней мы должны покинуть гостиницу и вернуться в Теннесси. Чему Лейла безмерно рада.
А я нет.
Я сижу за роялем и вожу пальцами по клавишам. Весь день я кисну, как ребенок, которого заставляют выбросить любимую игрушку.
Мы с Уиллоу почти не разговаривали с прошлой ночи, когда засиделись допоздна за просмотром очередного фильма. За последние несколько ночей я уже заметил повторяющуюся тему. Мы смотрим кино о призраках, жизни после смерти и обо всем паранормальном. После каждого фильма Уиллоу задает вопросы, будто пытается понять, в какую интерпретацию этого мира хочет верить. Вчера мы смотрели «Куда приводят мечты». Она плакала.
Когда фильм закончился, Уиллоу не задала ни одного вопроса. Лишь повернулась набок и печально на меня посмотрела. Я спросил у нее, в чем дело, а она ответила:
— Я не хочу возвращаться.
— Куда? — спросил я.
— В пустоту. Мне нравится быть в Лейле. Нравится проводить с тобой время. С каждым разом мне все труднее покидать ее тело.
Я не знал, что сказать, потому что сам испытывал подобные чувства, поэтому лишь взял ее за руку и держал в своей, пока мы оба не уснули.
Мне становится все труднее наблюдать по ночам, как она вынужденно покидает тело Лейлы, и знать, что она вновь обратится малейшим отголоском существования в огромном пустом доме. И чем ближе день нашего с Лейлой отъезда, с тем более мрачным настроением мы с Уиллоу проводим время вместе.
Я играю низкую ноту на рояле, вновь и вновь нажимаю по клавише пальцем, как вдруг сама собой играет высокая нота. Резко оборачиваюсь, но Лейла все еще наверху.
Должно быть, Уиллоу пытается привлечь мое внимание.
Я направляюсь на кухню и открываю ноутбук, и она тут же начинает набирать текст.
У меня плохие новости.
— Что такое?
Лейла нашла кольцо.
Мой взгляд мигом устремляется в направлении спальни на втором этаже.
— Она копается в моих вещах?
Да.
— А что она сделала, когда нашла его?
Ахнула. А потом спрятала обратно и сразу же написала Аспен, и рассказала ей о нем.
— Черт, — бормочу я с тяжелым вздохом.
Я был к этому не готов. В особенности после того, как использовал Лейлу на протяжении двух с половиной недель. Было непорядочно сделать ей предложение в такой момент.
Сажусь за стол и опускаю голову на руки. Уиллоу снова что-то печатает в файле.
Она не знает, в какой день ты сделаешь предложение, так что еще остается элемент неожиданности. Не стоит тебе из-за этого расстраиваться.
— Дело не в этом, — отвечаю я. — Просто я не уверен, что готов, а теперь она только об этом и будет думать.
Зачем же ты взял с собой кольцо, если не уверен?
— Я взял его с собой, потому что эта поездка… — Я облокачиваюсь на спинку стула. — Эта поезда должна была сблизить нас. Но я чувствую, что с нашего приезда лишь отдалился еще больше.
Это из-за меня?
— Нет. То, что мы с тобой делаем, вряд ли пошло на пользу, но здесь нет твоей вины.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Я не знала, что вы приехали по этой причине. Теперь я чувствую себя виноватой за то, что вторглась в вашу историю. Я могу перестать. Если хочешь провести оставшиеся два дня с Лейлой… я могу исчезнуть, и вы даже не узнаете, что я здесь.
