Так он и поступил. Снял два номера в первом попавшемся мотеле и приготовился к еще одной бессонной ночи. Но усталость одержала верх, и вскоре Дуэйн уснул как убитый. А когда открыл глаза, было уже почти восемь утра.
Девять часов сна значительно улучшили его состояние, как физическое, так и душевное. Мысли же о скорой встрече и примирении с любимой придали новых сил. Он принял душ, сбрил неопрятную щетину и приготовился продолжить путь. И, только уже усевшись за руль и заведя мотор, вспомнил о Матильде.
— Черт, хорош бы я был, оставив ее тут!
Сгорая от нетерпения, он кинулся к ее номеру и принялся барабанить в дверь. А потом ждал еще полчаса, пока заспанная женщина приводила себя в порядок. И еще почти столько же ушло на завтрак, который она потребовала.
— Мистер Картрайт, я понимаю ваше беспокойство, но вчера мы не ужинали. Не знаю, как вам, а мне просто необходимо поесть. Иначе я не доеду.
Несмотря на свое нервное состояние, Дуэйн неожиданно обнаружил, что и сам не прочь перекусить.
Еще бы! Ведь последний раз он ел… Когда же это было? Вчера? Нет. Позавчера? Да, видимо, позавчера…
В результате всех этих задержек он подъехал к воротам «Ранчо потерянных душ» около полудня. И, к крайнему своему изумлению, увидел еще три машины и расхаживающего вдоль ограды парня с винтовкой.
О господи. Это же репортеры!
— Матильда, я сейчас пойду и поговорю с охранником. А вы сидите и молчите, кто бы и какие вопросы вам ни задавал. Поняли? Ни под каким предлогом не раскрывайте рта.
— Да, мистер Картрайт, — испуганно вжавшись в спинку кресла, пискнула женщина.
Дуэйн вылез, захлопнул дверцу и подошел к ковбою.
— Эй, мистер, никого не велено пускать. Возвращайтесь-ка к своим коллегам, — грубо заявил тот.
— Я не журналист, я адвокат мисс Брэдли. Она уже вернулась домой?
Ковбой внимательно осмотрел его с головы до ног, но не пришел ни к какому выводу — ни к положительному, ни к отрицательному.
— Ничего не могу сказать. Нам приказано никому не давать никакой информации.
— Отлично, — негромко, но с энтузиазмом отозвался Картрайт. — Я сам предложил вашей хозяйке принять такие меры безопасности. Рад, что они выполняются. Но мне необходимо переговорить с ней. Срочно. Это вопрос жизни и смерти.
Ковбой снял шляпу, почесал в затылке и хмыкнул. Одел ее обратно, прикусил ус и задумчиво ответил:
— Если хотите, могу позвать управляющего. Разбирайтесь с ним. Идет?
Адвокат кивнул и вернулся к машине, ощущая на себе любопытные взгляды.
Прошло несколько минут, и за оградой на подъездной дороге появился всадник. Дуэйн присмотрелся и узнал его — это был Джек Вернон, которого он видел в один из визитов на ранчо, когда тот приходил посоветоваться с Оливией. Он снова вылез из машины и подошел к охраннику. Джек спешился.
— Мистер Вернон… — начал было Дуэйн, но тот перебил его:
— Мистер Картрайт? Сожалею, но хозяйка отказывается вас видеть. Она…
Дуэйн не дослушал.
— А миссис Грейнджер? Она уже вернулась? Могу я поговорить с ней?
Пришла очередь управляющего чесать в затылке. И он сам, и его ребята не привыкли к обязанностям охранников и не очень представляли, как себя вести в подобных обстоятельствах. Тем более что молодой адвокат вызывал симпатию. Только верность хозяйке заставляла Джека колебаться.
Наконец он решился.
— Что ж, думаю, с миссис Грейнджер вы можете поговорить. Но только здесь. На территорию я вас впустить не имею права.
— Разумно. Но вести беседу с миссис Грейнджер мне бы хотелось в таком месте, где нас не смогут услышать. Это в наших общих интересах — и моих, и мисс Брэдли. Кстати, они тут давно? — кивнул Дуэйн в сторону репортеров.
— Да уж четвертый день. Но не очень настойчивы. То появляются, то уезжают. Слава богу, их уже не было, когда приезжала «скорая помощь», — доверительно произнес управляющий.
Ему нравился этот парень, и он никак не мог понять, почему мисс Олли отдала столь суровый приказ в отношении него.
— Это верно. Ничего, они должны скоро снять осаду. Когда их редакторы поймут, что основные события разворачиваются в Нью-Йорке.
— Ладно, мистер Картрайт, вы подождите, а я съезжу за нашей миссис Грейнджер.
И снова потянулись минуты ожидания. Репортеры оживились, увидев, что с Дуэйном хоть разговаривали, и попытались получить от него какую-нибудь информацию. Но он категорически отказался комментировать свою беседу.
Наконец со стороны дома показалась старая «тойота», остановилась и из нее вышла пожилая домоправительница.
Дуэйн еще раз напомнил Матильде о необходимости молчать, что бы ни случилось, и приблизился к воротам.
Ковбой впустил его внутрь.
— Миссис Грейнджер, как Оливия? — воскликнул он, схватив ее за руки.
Та потупилась, отняла руки и ответила:
— Нормально. Только молчит все время. А о вас даже слышать не желает. Я пробовала что-то спросить, но она так посмотрела…
— Миссис Грейнджер, я буду с вами предельно откровенен. Между мной и мисс Олли произошло недоразумение. Досадное, но недоразумение. Я должен объясниться с ней. Обязательно. Обещаю, что когда она выслушает меня, то не будет сердиться на вас. Клянусь. — И, видя, что кухарка еще полна сомнений, в полном отчаянии выпалил: — Я люблю ее, миссис Грейнджер, понимаете, люблю! И хочу жениться. Немедленно. Как только мы объяснимся. Вы верите мне? Верите?
— Я-то верю, молодой человек, — вздохнула миссис Грейнджер. — Главное, чтобы мисс Олли вам поверила. А ей это непросто, после той жизни, что у нее была с этим… ну, сами знаете.
— Знаю. Но я не просто так приехал, а еще и доказательства привез. Прошу вас.
— Ладно. Что бы она там ни думала, а я, старуха, считаю, что вы правы. Давайте, молодой человек, езжайте и поговорите с ней. И смотрите, будьте убедительны, — решилась, наконец, миссис Грейнджер. И крикнула, увидев, что он кинулся к машине: — Мисс Олли в кабинете!
Ворота распахнулись, пропустив серебристый «линкольн», и снова закрылись. А заинтригованные журналисты остались ждать.
Дуэйн остановил машину у дома, помог Матильде выйти и повел ее в дом, инструктируя по пути:
— Мы войдем в кабинет. Вы останетесь, а я выйду. Вы представитесь мисс Брэдли и расскажете все, что произошло с вами позавчера утром у меня в доме. Все, как помните. Особенно точно передайте свои слова. Поняли, Матильда? — Она кивнула. — Не подведете меня?
— Нет, мистер Картрайт. Не волнуйтесь. Я уж сама теперь понимаю, что натворила. Это подружка ваша, да?
— Оливия — моя будущая жена, — твердо ответил Дуэйн и взялся за дверную ручку. — Ну что, готовы?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
