в поясной кошель. Потом, снова завернувшись в широкий плащ, он тихо вышел из дому. Здесь не было слуг, которые могли бы за ним проследить, поскольку Бран раз за. разом с мрачным упорством отказывался от рабов, столь же упорно навязываемых римлянами варварским посланникам. Нужды у Брана были простые, хватало ему и одного Громма.
Конюшни выходили во внутренний двор. Немного пошарив впотьмах, Бран коснулся рукой ноздрей громадного жеребца. Конь узнал хозяина и хотел приветствовать радостным ржанием, но Бран удержал его. Ему не понадобилось света, чтобы взнуздать и оседлать могучего зверя. Бран миновал двор и вышел на улицу, ведя коня в поводу. Луна уже садилась за горизонт, вдоль западной стены ширилась полоса непроглядной тени. Глубокая тишина распростерлась над мраморными дворцами и глиняными лачугами Эборакума, залитого светом холодных звезд.
Бран коснулся рукой седельной сумки, отягощенной золотыми монетами римской чеканки. Он явился сюда, в Эборакум, под личиной пиктского посланника, но сам все это время шпионил. Однако он был варваром. А потому и не смог доиграть свою роль, ни разу не сбросив маски отстраненной холодности и сдержанного достоинства. И вот теперь в памяти всплывали отрывочные картины разнузданных пиров, на которых фонтаны били вином. Бран вспоминал белогрудых римлянок; изнеженные красавицы, давно пресытившиеся цивилизованными любовниками, взирали на мужественного варвара с чем-то большим, нежели простое любопытство. Он вспоминал гладиаторские бои и азартные игры, стук брошенных костей и высокие стопки золотых монет, переходившие из рук в руки. Бран накачивался вином и отчаянно бросался в игру. Так поступают все варвары. И ему несусветно везло. Вероятно, именно потому, что выигрывал и проигрывал он с одинаковым безразличием. Золото для пикта было песком, текущим меж пальцев. Дома, в родной стране, воин в золоте не нуждался. Однако в цивилизованных краях оно имело громадную силу, и Бран это отлично понял.
Почти достигнув тени под западной стеной, он увидел перед собой огромную сторожевую башню. Она была соединена со внешней стеной и высоко возвышалась над ней. Один из углов крепостной башни, самый дальний от стены, служил местом заточения.
Бран оставил коня стоять в темном переулке. Он не стал привязывать его — повод свободно свисал наземь. Сам же пикт, точно крадущийся волк, скользнул в тень башни.
Молодой офицер по имени Валерий, посаженный под замок, спал беспокойным неглубоким сном. Осторожный звук, долетевший со стороны зарешеченного окна, заставил его немедленно пробудиться. Он сел на лежанке и тихо выругался: в окно проникал звездный свет, очерчивая на полу полосатый квадрат, и это зрелище тотчас напомнило юному офицеру о бесчестье, которому подверг его Сулла. Ну что ж! Потерпеть несколько дней, и все останется в прошлом. Сулла не станет очень уж тыкать носом в грязь человека с такими, как у него, Валерия, высокими связями. Ну а потом, когда он выйдет отсюда, пусть только попробует кто-нибудь — все равно, мужчина или женщина — над ним насмехаться! Да будь он проклят вовеки, этот наглый пикт!..
«Но погодите-ка, — оборвал сам Себя молодой офицер. — Что это там за звук меня разбудил?..»
— Ш-ш-ш!.. — долетел из-за решетки человеческий голос.
Что еще за секреты, удивился Валерий. Врагам здесь взяться неоткуда. Стало быть, это друг. Но с какой стати?.. Он поднялся и пересек каземат, подойдя вплотную к окошку. Слабый свет звезд не давал толком ничего разглядеть по ту сторону решетки. Валерий смог только различить смутный человеческий силуэт.
— Кто ты? — спросил он, прижимаясь к прутьям и напрягая зрение.
В ответ прозвучал торжествующий раскат по-волчьи хищного смеха, и звезды блеснули на длинной полосе отточенной стали. Валерий отшатнулся от окна и обрушился на пол, хватаясь за горло. Он силился закричать, но изо рта вырывалось лишь жуткое бульканье. Между пальцами хлестала кровь. Она растекалась лужей вокруг тела, корчившегося на полу, в ней тускло дрожали багровые отражения звезд...
По ту сторону решетки Бран уже скользил прочь. Он не стал терять время, заглядывая внутрь каземата. Зачем?.. Тем более что еще через минуту из-за угла должна была выйти стража, совершавшая обычный обход. Он уже отчетливо слышал размеренный топот ног, обутых в железо. Бран растворился во тьме, не дожидаясь появления римлян. А те, обогнув угол башни, преспокойно прошествовали мимо зарешеченного окна, никакого понятия не имея о том, что внутри, на полу, лежал труп.
Бран подъехал к небольшим воротам в западной стене. Сонная стража и не подумала его окликать. В Эборакуме не опасались вражеского нашествия, зато хорошо организованные воры и похитители женщин давно успели внушить привратникам простую истину: не проявляй лишней бдительности, это невыгодно.
Однако единственный стражник, карауливший западные ворота (его товарищи, вусмерть пьяные, валялись в ближайшем лупанарии), поднял копье и заорал на Брана, требуя остановиться и дать полный отчет: кто, куда и зачем. Пикт молча подъехал вплотную... Он кутался в темный плащ и казался римлянину смутной тенью, плоть от плоти окружающей темноты. Стражник отчетливо видел лишь холодный блеск его глаз. Но вот Бран поднял руку, и солдат уловил мерцание золота. Одновременно в другой руке Брана блеснул длинный клинок. Солдат сразу все понял. Ему не потребовалось мучительно выбирать между взяткой и смертельным боем с неведомым чужаком — явно варваром из какого-то очень свирепого племени. Буркнув что-то, он опустил копье и распахнул перед Браном ворота. Пикт проехал, бросив римлянину горстку монет. Они золотым дождем просыпались к его ногам и запрыгали, звеня по каменным плитам. Солдат жадно нагнулся и принялся торопливо собирать деньги, а Бран МакМорн помчался на запад, точно призрак, летящий сквозь ночь.
3
Бран МакМорн пробирался безлюдными топями западного края... Холодный ветер мел угрюмый простор. Несколько цапель, тяжело хлопая крыльями, пролетели под серыми облаками. Высокие камыши и болотная трава волновались повсюду кругом, сколько хватало глаз. Недвижная вода открытых топей отражала тусклый свет дня. Там и сям виднелись холмики подозрительно правильной формы, темные на фоне пасмурного неба. По их вершинам тянулась вдаль вереница стоячих камней — менгиров, возведенных... кем? Чьими руками?..
Едва видимая полоска, синевшая на западе, обозначала отроги диких гор Уэльса, лежавших за горизонтом. Бран знал, что там обитали дикие племена кельтов — свирепых голубоглазых людей, не познавших римского ига. По всей границе их земель стояли сторожевые башни с сильными гарнизонами — на случай возможных вылазок. Бран присмотрелся. Даже отсюда, из самого сердца болот, была видна неприступная цитадель, которую люди называли Башней Траяна...
Негостеприимные здешние земли на первый взгляд казались
