— Силия, тебе требуется помощь?
'Помощь? Хм, ну учитывая, кто твой папа — то да, определенно' — думала я.
— Нет, с чего ты взял? — сказала я вместо этого.
Паровоз мщения уже мчался вперед, и я потеряла его из виду. Надо было срочно догонять процессию! А то самое интересное пропущу.
Но ведьмак и не собирался отпускать мстительную ведьму на разборку.
— Ты за аркой и ты в личине — у тебя, определенно, проблемы, Силия! — воскликнул он и я подозрительно прищурила глаза, в ожидании продолжения.
Догадки мелькали где-то на краю сознания, но еще не состыковывались в полную картину.
— Вот! — снял с шеи он один из амулетов, которыми был в этот день просто увешан. — Надень!
Эх, эта моя жажда экспериментировать... Что мне с ней делать?
'Да ничего!' — ответила я самой себе и посмотрела в шоколадные глаза Грега. В них было такое ожидание чуда и надежда, что вертевшаяся на языке разоблачающая фраза так и осталась несказанной.
Молча подставила шею и почувствовала, как шнурок задевает солому, а потом легкая прохладная капелька серебристого камня легла чуть ниже ключицы.
Оттянула черный шнурок и как зачарованная смотрела на переливы амулета, поэтому не сразу заметила, что родные рыжие кудряшки пытаются закрыть обзор.
— Вот! Теперь ты — это, действительно, ты! — нежно подняв рукой мой подбородок, Грег легко щелкнул меня по носу и улыбнулся. Его шоколадные глаза блестели от удовольствия и облегчения.
Ага, вот оно, значит, как! Думаешь, тебя пронесло, хитрюга? План удался? Ну-ну...
Разные предположения неслись вскачь в моей голове, напоминая детскую карусель с разноцветными пони. Мне было интересно все: узнал ли Грег о наших личинах только тогда, когда увидел, или это была спланированная акция? Был ли здесь замешан отец, или это дело рук исключительно талантливого сыночка? И зачем это все? Неужели, чтобы показаться героем, снимающем страшную личину?
Может, по его плану, я должна была стать сатиром? Или нет?
Как видите, каша в моей голове готова была вылиться через края котелка, а ответа так и не было.
Решив найти его методом тыка, я стала плыть по течению. А точнее, я просто схватила Грега за руку и побежала в сторону сектора с загадочной лавкой амулетов, заведовал которой отец не только молодого ведьмака, а, оказывается, и Деи.
Калейдоскопом красок мелькали лица волшебных личин, веселье набирало обороты, а многие личности уже начали пить за явление Агнеса, хотя до него оставалось еще добрых пять часов.
' Милая', 'Куда?', 'Силия?', 'Дорогая' — все это проносилось мимо моих ушей, немного лаская душу. Та в ответ лишь отчасти млела, но держала оборону — ей нужна была правда.
С детства расставляя игрушки по полочкам, я добивалась идеально ровного ряда, поэтому сейчас я не могла успокоиться, пока в моей голове все не встанет в ровную логическую цепочку.
Даже делала вид, что не замечаю этих нежных перехватываний за талию, легких поцелуев руки и просьб замедлить ход.
Мы почти были у цели, когда нас унесли в хоровод и не отпускали, пока мы не прошли вокруг лавки с говорящими книгами и не ответили на пару загадок — против традиций были бессильны даже ведьмы с ведьмаками...
Толпа народу немного схлынула вперед, туда, где скоро будут вестись приготовления к основному веселью, и нам открылся вид на прекрасную картину.
Услада для глаз, никак иначе...
Взбешенная Роксалин испепеляет одного за другим ведьмака, а тот своей братией заполнил все пространство лавки и прилегающих территорий. Веселился он все больше, а ведьма Смерти, бывшая глава ковена, зверела все сильнее.
Посылая очередное каверзное проклятье, она так надеялась, наконец, попасть в цель, что я даже один раз посочувствовала ей от всей души.
Публика обходила это место стороной, боясь попасть под раздачу. Тот самый редкий случай, когда чувство самосохранения пересиливало любопытство.
— Ты знаешь, откуда взялась эта сумасшедшая? — сзади нас раздался приглушенный мужской голос.
Грег лишь повел плечом от удивления и ответил, чуть повернув голову набок:
— Это — мама Деи...
— Это — моя смерть! — гаркнул тот в ответ и присел, чтобы скрыться от всевидящего ока ведьмы, которая как раз смотрела в нашу сторону.
Я состыковала некоторые факты и решила — вмешаться можно, хуже не будет.
— А это... — показала я пальцем папашке на сатира — Ваша дочь!
— Упаси тебя Создатель! Что ты говоришь? — от возмущения ведьмак встал во весь свой немалый рост и укоризненно взглянул на сына. — И ты еще меня подбил на соучастие... Ай-яй-яй!
— Ага! — Роксалин вычислила среди десятка копий настоящего за нашей спиной и уже занесла руку для заклинания, как Дейка повисла на её руке:
— Мама! Не надо!
Зная, что от этой женщины хорошего не жди, я потянула Грега в сторону, но папашка был тоже не промах — он переместился за нами. Вот так невольно мы и стали прикрытием одного мошенника...
— А ну, выходи, Норман! И верни нашу дочь обратно!
От такого заявления стоящий сзади мужчина подавился воздухом и потерял контроль над копиями, отчего они стали медленно рассеиваться в воздухе.
— Какую нашу, Роксалин? Ты бредишь? Совсем со своим ковеном с катушки съехала?
Тема ковена теперь для ведьмы Смерти была очень болезненна, а от этого — неприкосновенна, поэтому она взревела раненной белугой и кинула очередное проклятье, от которого наше трио еле увернулось!
— Эй! — возмутилась я. — Я тут не причем!
— Почему ты — ведьма? Ты с ними заодно? — сгребла всех под одну гребенку Роксалин. — Так и знала! Доча, теперь ты видишь, что можешь верить только матери.
Дея совершенно растерялась, а моя душа так и рвалась поддержать её, потрепать за плечо, сказать, что все хорошо.
Растерянность. Вот что сквозило во всем ей облике. Она не знала, как ей реагировать.
— Она — ведьма в личине сатира. И она — Ваша дочь, — обернувшись в полоборота, сказала я мужчине, который колдовал сзади нас что-то очень впечатляющее. Бирюзовые молнии бегали по его рукам, а губы шевелились в заговоре. Надо было срочно что-то предпринять, что я и сделала.
— Что? — бирюзовые молнии побегали-побегали, да исчезли, а губы перестали шептать всякую бредятину. — Я не расслышал.
Рука, зажатая в ладонь молодого ведьмака не знала покоя. Сердце болело за подругу, а ноги сгорали от желания поддержать родную душу. Хоть его и грело близкое присутствие Грега, переживала я сейчас больше за Дейку, чем за свои чувства. Пусть мы с ней и года не дружим, но за нее я любого пущу на зелья и не поморщусь. Разве, что одного молодого ведьмака не отдам... И то, не факт...
Покосилась на предмет размышлений и столкнулась с его непонимающим взглядом.
Крушение планов на вечер совершенно отчетливо отразилось на его лице...
Дам-с, и что же он там себе такого воздвигнул, даже интересно...
Густые брови и подвижное на мимику лицо Деиного папашки подозрительно напоминало мне кого-то. Я не хотела признаваться самой себе, как видимо и подруга, но она была практически копией отца.
— Она твоя дочь, Норман! — гордо вздернув подбородок вверх, довела, наконец, сведения об отцовстве ведьмака Роксалин.
Тот лишь слегка сбледнул, более ничем не выдав эмоций, только мельком метнул взгляд на Грега и вернулся обратно к Роксалин.
— Сними личину с сатира, безмозглый! — нервы свергнутой главы сдали, и она сорвалась на фальцет.
— Оригинальный способ сэкономить! — отшутился ведьмак, подошел к остолбеневшему сатиру и стал скептически его разглядывать. — Ты была с изюминкой, Роксалин, а теперь ты просто сошла с ума, но я тебе дам то, что ты хочешь.
Он протянул Дее красный пузырек и та взяла сосуд дрожащими руками.
Я видела, как тяжело ей было сейчас, как внутри нее кипело, бурлило и переворачивалось все.
Демон поддерживал ей молчаливо. Он стоял сразу за ней каменной стеной и сверлил папашу взглядом.
Но у Нормана был явный иммунитет к сверлящим взглядам — ему даже щекотно от них не было. Мухи, и те, были навящевей.
