– Ваше величество, вы слишком много берете на себя, – все же вмешался Дерек, и на этот раз Сокол его не перебивал. – Ваш дядя – преступник, нарушивший все мыслимые законы людей и магии, это понятно предельно ясно. Но в закрытии академии виноват я, как хранитель силы рода Эвернер. И если бы не мои ошибки, ничего бы не произошло.
– Ошибиться может каждый, ректор Эвернер. – Император покачал головой. – Вот только последствия бывают разными. И я считаю, что все жители академии имеют право знать истину, чтобы принять решение, перейти на сторону моего дяди или поддержать меня.
Воцарилась тишина.
– Да здравствует император! – воскликнул вдруг Лед.
– Да здравствует император! – поддержал его Мрак.
Новые и новые голоса вплетались в общий хор. Эден сам себе не верил. Он ничем не заслужил любовь или дружбу этих людей. По воле судьбы он сломал их жизни – если бы принц Сокол не переступил порог академии имен, они бы спокойно выучились и вернулись домой. И все же его поддерживали. Эден видел, что Дерек улыбается. Ректор Эвернер слишком хорошо знал свою академию и не сомневался в тех, кого учит и учил.
– Значит, будем готовиться к войне, – сказал Дерек. – Охрана уже усилена. Студенты, с завтрашнего дня у вас внеочередные каникулы. Заступите на дежурство вместе с выпускниками. Преподаватели будут готовить для врагов магические ловушки. Ваше величество, а с вами нам стоит поговорить отдельно.
– Конечно, ректор Эвернер, – ответил Сокол. – Я готов.
И под вновь поднявшийся гул они покинули большой зал собраний. За ними проследовали лорд Нокс, императрица Мария, Свет и Лучик. Чуть дальше замерли деканы, ожидая приказаний – понадобятся они или нет.
– С вами мы встретимся полчаса спустя, – сказал им Дерек, а после их небольшая компания поднялась в кабинет ректора. Эвернер сел за стол. Сокол усадил мать и Лучика в кресла, а оставшиеся мужчины заняли стулья.
– Что говорят маги об озере? Воду можно очистить? – спросил Эден.
– Боюсь, нет, – прямо сказал Дерек. – Однако среди предложений магов – вызвать дождь. Да, дождевую воду сложно назвать питьевой, но для мытья она сгодится, как и для уборки, и для поддержания чистоты кухонных приборов. В конце концов, если других вариантов не останется, придется пить.
– Погода не любит вмешательства, – заметил император. – Раз вызовете дождь, два… Затем неминуемо наступят последствия. И это будет лишь отсрочка, никак не решение проблемы.
– Меня больше тревожат твои слова по поводу дяди. Как ты узнал, что он так близко?
– Артефакт связи, – признался Эден. – Маделена рассказала, где спрятаны ее собственный и принадлежавший Льду. Я их нашел и как раз шел из ее убежища, когда мне сообщили о проблемах с водой. Дядя решил, что с ним общается Маделена, и написал, осталось два дня до его прибытия. Утром просил доложить обстановку.
– Напиши ему, что маги очистили воду, – посоветовал Нокс. – Пусть не думает, будто загнал нас в ловушку. Тогда и средств для шантажа станет куда меньше.
– Он попробует прорваться в академию, – тихо проговорила Мария. – Демиан одержим властью, после убийства брата его ничто не остановит. Тем более, здесь все, кто ему нужен, а также корона и распределяющий перстень. Я считаю, артефакты должны спрятать люди, не связанные с нашей семьей. Ректор Эвернер…
– Увы, принц Демиан знает мое истинное имя, – покачал тот головой.
– Тогда вы, лорд Нокс, и Лучик. Прошу, спрячьте корону и перстень так, чтобы только вы знали, где они находятся. И мой старший сын.
– Как прикажете, ваше величество, – ответил лорд Нокс. – Я возьму корону. Лучик, вам останется спрятать распределяющий перстень. А теперь я предлагаю разойтись до утра. Эден, я прошу вас не отвечать дяде в одиночку. Давайте вместе обдумаем, что именно ему доложить. Соберемся в девять в этом кабинете.
– Хорошо, лорд Нокс, – кивнул Эден. – Сделаем, как вы говорите. А теперь давайте все же отдохнем. Ректор Эвернер, усильте защиту. Это все, что мы можем сделать на сегодняшний день.
– Будет сделано, – ответил Дерек.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Лорд Нокс, Лучик, последуйте за нами, – попросил император. – Я отдам вам артефакты. Всем остальным желаю хотя бы немного поспать в эту ночь.
Лучик и Нокс, как и просил Эден, пошли следом за ним. Он передал им перстень и корону. Только спросил:
– Где будете прятать?
– Я надену перстень на цепочку и буду носить под одеждой, – ответила Лучик.
– А корону я отнесу в подземелье Дерека, – добавил Нокс. – Туда так просто не попадешь. Думаю, защита академии позаботится о ней.
– Хорошо, тогда увидимся утром.
– Ты сам постарайся хоть немного отдохнуть сегодня, – вздохнул Шейд. – Завтра будет длинный и тяжелый день. А я проверю Маделену.
– Постараюсь, – пообещал Эден, пусть и понимал, насколько тяжело будет сдержать данное слово. До встречи.
– До завтра, – сказала Лучик, легонько пожала его руку и ушла следом за Ноксом.
Наконец-то император остался один… Можно было не держать лицо, ни перед кем не притворяться сильнее, чем есть. Сокол неимоверно устал. Хотелось запереть дверь и просто побыть в тишине, но почти сразу же раздался стук.
– Кто там? – спросил он.
– Это я, дорогой, – раздался голос Марии.
– Входи.
Выяснения отношений с мачехой Эден не желал. Ожидал, что Мария начнет убеждать его вести себя осторожнее, не сдаваться на милость дяди, однако она только присела рядом с ним на стул и взяла за руку, погладила пальцы, думая о чем-то своем.
– Говори уже, – взмолился Сокол. – Чувствую себя приговоренным к казни.
– О чем ты, соколик? – Мария подняла на него измученный взгляд. – Мне просто захотелось побыть рядом с тобой. Скоро станет не до этого. И кто знает, сможем ли мы после вот так посидеть вдвоем…
– Мам… – Сокол редко так называл Марию. Предпочитал по имени, но сейчас запретное слово само сорвалось с губ.
– Что, родной? – мягко спросила она.
– Спасибо, что рядом, – ответил император. – Знаешь, сегодня та девушка, которая отравила воду, сказала, если бы отец знал, как я вел себя эти три года в академии, он предпочел бы умереть дважды.
– Глупости какие! – возмутилась мачеха.
– Нет, она права. Отец бы меня проклял. Только… я просто хотел вырваться из этой клетки. А теперь желаю ее сохранить. Все настолько перепуталось. И мне кажется, выхода нет.
– Он всегда есть, соколик. Тем более для тебя. Ты сильный мальчик и со всем справишься. И с Демианом, и со страной. И с этой академией. Я очень хочу тебе помочь, но есть битвы, в которых приходится сражаться одному. И все же рада видеть, что у тебя есть друзья. Ректор Эвернер, эта девочка…
– С девочкой все сложно, мам.
– Заметно, – улыбнулась Мария. – Давай сначала разберемся с Демианом, а потом все как-то само встанет на места, вот увидишь.
– Не в этот раз, – усмехнулся Эден. – Она любит другого. И я даже понимаю, почему. Меня сложно полюбить.
– Не говори чепухи! – тут же воскликнула Мари. – Просто… это не твой человек, Эден. Так бывает. Мы с твоим отцом тоже не сразу встретились и влюбились. У него была супруга, а я… я оставалась для него незаметной, хоть и любила его. И только время спустя, уже после гибели Сильвии, мои чувства обрели взаимность.
– Папа любил тебя.
– Любил, – кивнула Мари. – Потому что это был мой человек. Ты своего тоже встретишь. Главное сейчас – выжить. Пока ты жив, можно искать, влюбляться, даже разочаровываться – это не страшно. Мертвым ничего не нужно.
– Ты, как всегда, права.
– Хочешь, побуду с тобой, пока ты уснешь?
– Я что, маленький? – тут же покраснел Эден.
– Ну… нет, – рассмеялась Мария. – А жаль! Ты был очень милым. Такой одуванчик со стальным характером.
– Мама!
– Спать! Немедленно. Ложись, сынок, я посижу немного и пойду к Свету. Проверю, не делся ли он куда. Свет тоже не самый беспроблемный сын, знаешь ли. Два месяца назад он тайком поселил в своих комнатах ежа. Прислуга чуть с ума не сошла, когда за спиной начал кто-то фыркать, пыхтеть, и там никого не оказалось.
