Сведения особой важности
В 1934 году агент «Брайтенбах» был передан на связь разведчику-нелегалу Василию Зарубину. Центру требовался все больший объем информации, выходящей за пределы должностных возможностей агента. И он старался. Например, он добыл для нашей дешифровальной службы исходные тексты телеграмм гестапо; сообщил технологические подробности о ракетах, которыми занимался конструктор Занберг; выяснил, не были ли перевербованы арестованные гестапо два агента.
В ноябре 1935 года Леман в числе других высокопоставленных контрразведчиков посетил совершенно секретные заводы и полигоны, где производилось и испытывалось новейшее оружие вермахта. Подробное описание увиденного и ряд тактико-технических данных, полученных от специалистов, тотчас ушли в Центр.
Еще более важное значение имело донесение «Брайтенбаха» об изобретении молодым инженером Вернером фон Брауном невиданного до той поры оружия – ракет на жидком топливе с дальностью полета в сотни километров. По этому поводу был даже составлен специальный доклад для Сталина, Ворошилова и Тухачевского.
В 1936 году «Брайтенбах» сообщил дислокацию пяти секретных полигонов по испытанию нового оружия; сведения о создании нового бронетранспортера фирмой «Хейнкель»; о самолетной броне; об огнеметном танке и т. д. От него же нашей разведке впервые стало известно о ведущихся под личным контролем Геринга опытах по изготовлению бензина из бурого угля и о строительстве секретного завода по производству отравляющих веществ.
«Брайтенбах» также смог заполучить особой важности доклад 1937 года «Об организации национальной обороны Германии».
Он предупреждал о готовящихся арестах и провокациях в отношении нелегальных и «легальных» работников резидентуры в Берлине, сообщал сведения о лицах, «разрабатываемых» гестапо, наводил также справки по следственным делам, которые интересовали советскую разведку…
И этот ценнейший агент вдруг остался без связи. Сначала из страны был вынужден уехать Зарубин, а в конце 1938 года скончался во время хирургической операции сотрудник-нелегал А. И. Агаянц, которому на связь и был передан «Брайтенбах».
Тогда агент попытался восстановить связь самостоятельно. В июне 1940 года неизвестный бросил в почтовый ящик посольства СССР письмо, адресованное военному атташе. В нем автор предлагал восстановить с ним прерванный в 1939 году контакт, указывал пароль для вызова по телефону, время и место встречи. «Если это не будет сделано, моя работа в гестапо потеряет всякий смысл», – писал он.
Конечно, это письмо не могло не вызвать подозрения: не переродился ли «Брайтенбах», не выступает ли он в качестве подставы? Но победила уверенность в его честности. В Берлин был направлен сотрудник Центра Коротков, который, восстановив связь с «Брайтенбахом», передал агента в ведение молодого разведчика Бориса Журавлева.
И «Брайтенбах» продолжил свою работу. Он несколько раз предупреждал о растущей угрозе нападения Германии на СССР. В марте 1941 года он сообщил о том, что в абвере проводятся мобилизационные мероприятия в государственном аппарате; в конце мая – о том, что составлен график круглосуточного дежурства сотрудников.
19 июня 1941 года он сообщил, что в гестапо только что поступил приказ для немецких войск – начать боевые действия против Советского Союза 22 июня после 3 часов утра.
Это было последнее сообщение «Брайтенбаха». Больше на связь он не выходил. Уже после войны его жена Маргарита рассказала нашим сотрудникам, что в декабре 1942 года ее муж был срочно вызван на работу и не вернулся. Один из его сослуживцев сообщил ей впоследствии, что Вилли был расстрелян в гестапо. По одной из версий, это сделал лично папаша Мюллер, рассвирепевший от осознания того факта, что агент коммунистов действовал прямо у него под носом.
Кто вы, доктор Зорге?
О советском разведчике Рихарде Зорге не только наш народ, но и его правительство, как это ни странно, узнали из зарубежных источников. В 1964 году Н. С. Хрущев случайно увидел к тому времени уже широко известный на Западе фильм французского кинорежиссера И. Чампе «Кто вы, доктор Зорге?» Поняв, что художественный фильм построен на фактическом материале, Никита Сергеевич позвонил начальнику разведки. Узнав, что имя Зорге действительно значится среди агентов нашей внешней разведки, Хрущев воскликнул: «Так ведь он же герой!» И Рихард Зорге посмертно получил звание Героя Советского Союза. Так родина спустя двадцать лет после смерти признала своим человека, который в оперативных донесениях значился под кличкой «Рамзай».
Уроженец Баку
Несмотря на свои типично западные имя и фамилию, «Рамзай» действительно родился на территории СССР, в Баку, в семье немецкого инженера-нефтяника, работавшего у нас по контракту.
Завершив работу, инженер увез свою семью в Германию. Здесь Рихард рос и учился. А когда закончил школу, началась Первая мировая война. Юноша добровольцем ушел на фронт, был трижды ранен в упорных боях.
Однако Восточный фронт научил Зорге не только воевать. По ходу боевых действий в мировоззрениях Рихарда произошли коренные изменения. Начав войну как истый почитатель кайзера, он закончил ее социал-демократом. А затем вступил и в Коммунистическую партию Германии, работал с ее руководителем Эрнстом Тельманом.
Именно Тельман, кстати, в 1925 году посоветовал Зорге поехать в СССР для обучения в Институте марксизма-ленинизма.
Впрочем, поступать в институт приехал уже не зеленый юнец, а человек, прошедший суровую школу войны, а потом еще и получивший степень доктора социологии в Гамбургском университете.
Учась в институте, Рихард Зорге находил еще время и силы для занятий наукой. Только за пару лет – с 1925 по 1927 годы – им были написаны две книги и семнадцать серьезных статей. Одновременно Зорге освоил и еще одну профессию: в 1929 году Ян Берзин привлек его к работе на советскую военную разведку.
Сделать это оказалось нетрудно. Страна, где Зорге родился, ставшая для него второй родиной, была окружена врагами. Они готовили интервенцию, устраивали провокации, засылали на ее территорию шпионов и диверсантов. И против их действий необходимо было предпринимать действенные контрмеры. Зорге прекрасно понимал это. И готов был по мере сил способствовать сохранению мира в мире. И не его вина, что война все-таки разразилась…
Под крышей прессы
В начале 30-х годов агент советской внешней разведки Зорге отправился в свою первую зарубежную командировку. Он прибыл в Китай в качестве специального корреспондента немецкого журнала «Дас Социологише Магазин» и внештатного представителя нескольких американских газет. Занятие журналистикой оказалось удобным прикрытием; Зорге пользовался им и в дальнейшем.
Журналист Рихард Зорге ездил по всему Китаю, собирая данные как для своих статей, так и для разведдонесений. Донесения эти он передавал своему помощнику Максу Клаузену, который зарабатывал на жизнь тем, что чинил автомобили. Кроме того, он был известен всем, в том числе и спецслужбам, как радиолюбитель-коротковолновик. Поэтому он вполне легально смонтировал радиостанцию и регулярно выходил в эфир, держа связь не только со своими коллегами-радиолюбителями, но и с радиоцентром советской разведки во Владивостоке.
Время, проведенное в Китае, Зорге посвятил не только сбору информации, но и налаживанию нужных ему связей, изучению обстановки в Китае и в соседней Японии. Агент в Стране восходящего солнца был нужнее Центру, чем в Китае, и Зорге получил задание перебазироваться туда.
Впрочем, путь его в Японию лежал… через Берлин. Прежним работодателям не нужен был корреспондент в Японии. Да и в самой Германии многое переменилось – там уже у власти были нацисты. А стало быть, надо было прежде им доказать свою лояльность.
Но как мог сотрудничать с национал-социалистами человек, о котором было известно, что он в прошлом – коммунист, был лично знаком с Тельманом? Стало быть, нужна была новая легенда, иное имя и прикрытие…
Однако Рихард Зорге пошел наперекор канонам разведки. Он решил рискнуть и вернулся в Германию под своим настоящим именем. Ход рассуждений его был примерно таким.
В то время многие отказывались от коммунистического прошлого. Иные даже записывались в национал-социалистическую партию. Так что проще, наверное, публично покаяться в «коммунистических грехах», чем жить под чужой фамилией с подложным паспортом, налаживать новые связи и знакомства и все время ждать, что тебя на улице или еще где-то вдруг встретит кто-то из былых знакомых…
Расчет Зорге оказался верен. К его прошлому никто придираться особо не стал. И вскоре он уже был собственным корреспондентом либерально-буржуазной газеты «Франкфуртер цайтунг». От нее он и поехал в Японию. В сентябре 1933 года новый собкор уже сошел с борта парохода в порту Иокогама.
