— Не можешь ты, бледнолицый. Вначале, должен ты открыть глаза Сонни Медведю.
— Да что это за Сонни Медведь такой? — вскричал я, — Где он? Что я должен сделать?
— Тебе идти нужно! Путь твой найдёшь ты здесь!
С этими словами вождь указал мне на выход из хижины. Едва волоча ноги, я вышел наружу. Моя рана была замотана какими-то лианами, а бинт заменили листья эвкалипта, но, так или иначе, этот компресс здорово помогал мне стоять на ногах. Деревня индейцев была небольшой: всего несколько маленьких хижин, стоящих на расстоянии друг от друга. Народ деревни высыпал наружу: они с интересом и некоторым опасением смотрели на бледнолицего чужака. Все они были почти без одежды, но вот женщины всё-таки носили примитивные лифы, прикрывающие грудь. Все они, похоже, говорили только на местном наречии, так как я не услышал ни одного внятного слова даже по-испански. Но тут, из самого крайнего здания вышел ещё один пришелец, больше похожий на меня, чем на индейцев. Одет он был в тёмную армейскую форму и такого же цвета кепи, что я сразу же опознал, как форму местной Герильи. Молодой парень, лет около двадцати: молодое лицо, ещё не тронутое лезвием бритвы. Совсем не то, что я, у которого за это время обросла шевелюра и выросла короткая борода. И он, как и я, был босой: видимо это был фетиш местного племени.
— Сеньор, сеньор, — он помахал мне рукой и заговорил по-испански, отчего я облегченно выдохнул, — Подойдите сюда!
Я вступил на крыльцо хижины и пожал руку этого молокососа. Насколько я сразу понял, этот парень был с базы Сантьяго, которую отряд Леонсио успешно разгромил, и думается мне, если бы парень был более сообразительным, то он бы понял, что я имею к штурму базы пусть не самое главное, но точно косвенное отношение.
— Я так рад, сеньор, что вы здесь! — пролепетал он, бесконечно пожимая мне руку, — Я рад, что хоть кто-то сможет мне помочь.
— В чём тебе помочь? — удивленно спросил я.
— Извините меня, сеньор, я очень волнуюсь. Я — Родриго Альмеда, я с базы партизан в паре миль отсюда.
— База партизан? — сделал я вид, что поразился, — Тогда, что ты здесь делаешь?
Рассказ Родриго был долгим. Начиная с того момента, когда он жил в Эсперито, и как туда пришли партизаны. В 18 лет он был призван в ряды Герильи, и поначалу служил в черте города, но пару месяцев назад его перевели на базу Сантьяго. Дома осталась Роза — его девушка и престарелая мама. В общем, Родриго потихоньку обживался в рядах партизан. Но тут, по его словам, на базу напали официалы. Родриго посчастливилось быть в патруле около базы, когда они увидели нападавших. Старшину и товарища по роте убили, а Родриго, бросив свой автомат, ринулся от страха в джунгли и бежал он до тех пор, пока база не осталась далеко позади. Родриго бродил по джунглям всю ночь, а потом набрёл на эту деревню. Индейцы переполошились, звали какого-то Сонни Медведя, но тот так и не вышел.
— Вот так я и попал сюда! — закончил свой рассказ Родриго, — А вы, сеньор? Почему они называют вас Человеком из реки?
— Я и сам не понимаю, — пожал я плечами, — Я — обычный турист, приехал пофотографировать красоты. Стоял на мосту, тут внезапно на меня напали бандиты. Я был вооружён, но они ранили меня и хотели пытать, но я ринулся в реку, это меня и спасло.
— Ох, сеньор, наша страна полна всяких негодяев! — закивал головой Родриго, — Вам невероятно повезло, что вы остались живы! И мне тоже — потому что мы теперь вдвоём. Будем выбираться из этого захолустья вместе, сеньор?
Я кивнул. Так или иначе, один из данной ситуации я не выберусь.
— Как вас зовут? — не унимался Родриго.
— Рене, — ответил я, — Рене Десперо.
— Очень приятно, Рене. Так, что же нам делать?
— Думаю, для начала нужно найти этого Сонни Медведя, — произнёс я.
— Отличная мысль, сеньор.
Деревня была небольшой, так что я и Родриго за несколько минут обошли все эти хижины. Однако жители деревни сами указали, кого нам следует искать. Чуть поодаль рыбного домика, в тенях огромного баобаба спал поджарый индеец, положив на своё лицо грязную и мятую ковбойскую шляпу. В отличие от своих соплеменников, Сонни Медведь был одет в джинсовую жилетку без рукавов на голое тело и короткие светлые джинсы. Рядом с ним валялись кожаные сапоги и пустая бутылка из-под хереса (судя по этикетке). Из тяжело вздымающейся груди поднимался молодецкий храп, и я понял, почему соплеменники назвали его Медведем: индеец был крупнее раза в полтора своих соплеменников.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Эй, гринго! — потормошил я его за грязную коленку и отошёл подальше: воняло от этого индейца, как от мусорного контейнера, — Сонни Медведь! Проснись, я — Человек из реки!
Мне и Родриго пришлось изрядно покричать, прежде чем индеец соизволил снять шляпу со своего лица и взглянуть на нас мутными глазами. Судя по его опухшему лицу, пил Сонни, не просыхая, уже третие сутки.
— Э, — недовольно протянул он, смачно рыгнув, — Чего надо?
— Я — Человек из реки, — представился я немного наигранно, поблагодарив Бога, что Сонни Медведь знает испанский, — Вождь племени направил меня к тебе!
— Ну и иди к чёрту! — огрызнулся индеец и повернулся на бок, чтобы поспать дальше.
— Эй, — я слегка пнул индейца ногой, — Я тут с тобой не нянчиться пришёл!
— Да ну? — проворчал недовольно Сонни Медведь, — Ну, ладно.
Он встал, неуклюже опираясь на землю левой рукой. Тогда-то я и заметил, что у индейца не было правой кисти: рука оканчивалась культей на запястье. Он встал, покачиваясь и дыша на нас перегаром:
— Ну? — повторил он, злобно рассматривая сначала меня, потом Родриго, — Думаешь, я тебя боюсь, Человек из реки? Думаешь, что ты какой-то избранный, или знамение? Да ты просто очередной бледнолицый ублюдок, который думает о деньгах и бабах! А, да пошёл ты!
Он смачно плюнул в мою сторону, и плевок хорошо обозначился на моей правой штанине.
— Осторожней, Медведь! — сжал я кулаки, — Не нарывайся, иначе костей не соберёшь!
Сонни Медведь оглушительно захохотал, скрестив свои руки на уровне груди, а потом приблизился ко мне и ткнул своей культей в своё лицо:
— Думаешь, что ты такой крутой, да? Ну, покажи тогда мне свою силу? Ударь — вот сюда! А если не сможешь — я тебе голову оторву и засуну в твою задницу!
Последнюю фразу он выпалил так, что обрызгал меня слюной, но я ещё держался.
— Я не дерусь с пьяными инвалидами! — заявил я твёрдо.
— Отставь тут своё благородство, гринго! — ответил Сонни, — Ты — просто очередной хитрожопый козёл, что причиняет боль моему народу!
— Да иди ты! — усмехнулся я и обернулся, чтобы уйти, но в этот же момент летел в пыльную землю, от подножки индейца. Поднимаясь, я увидел, как Сонни двинулся в сторону Родриго, и его пудовый кулак повёрг молодого партизана на землю. Для калеки он дрался очень хорошо.
— Эй, ты рехнулся! — крикнул я.
Сонни, ухмыляясь, вновь двинулся ко мне. Всё-таки, не зря сержант в своё время обучал нас в Легионе приёмам савата (французского бокса). Я встретил его обманным хуком и уклонившись от выпада его культи, ударил его апперкотом в челюсть. Сонни покачнулся, но устоял. Я, не теряя ни минуты, толкнул его прямым ударом ноги в солнечное сплетение, и Сонни Медведь рухнул в пыль. Я же подскочил к Родриго и помог ему подняться:
— Как ты, гринго?
— Он мне чуть челюсть не сломал! — жалобно произнёс тот.
— Вот же сука!
Сонни захохотал, поднимаясь с земли. Мой удар в челюсть, кажется выбил ему один зуб, и индеец сейчас сплёвывал кровь.
— Очень хорошо, — пробасил он, — Я вижу, ты силён, бледнолицый! Из тебя будет толк!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Достаточно! Хватит! — вытянув ладонь, произнёс я, — Я не хочу больше драться!
— Хватит? — хохотнул Сонни, — Да всё только начинается! Вы — слабые изнеженные педерасты из города! Я вам покажу силу моего племени! Нападайте вдвоём!
— Эй, я же сказал, что не хочу! — твёрдо произнёс я, тем не менее держа кулаки в боевой стойке.
— Я тоже, — вторил мне Родриго, вставая за мной.
