Степан припарковал машину прямо около поста регулировщика на Тверской, небрежно бросив гаишнику:
– Проследи!
Тот вытянулся во фрунт и лихо откозырял Бойцову.
Теперь можно было не спешить, Степан добрался до места с запасом времени. Они по подземному переходу перешли к памятнику поэту и разошлись. Сергей остановился около пьедестала, Степан с помощниками держались поблизости, готовые немедленно прийти к нему на помощь. Воздух казался наэлектризованным, он неслышно гудел от мысленной переклички миссионеров, которых на площади оказалось, по прикидке Сергея, не меньше пятнадцати.
Ждать пришлось недолго, к Сергею подошел невзрачный человек в потертой кожаной куртке и, не здороваясь, не спросив имени, сказал:
– Там тебя ждут, в машине.
Сергей, который в сложившихся обстоятельствах уже не стеснялся заглядывать в чужие головы, сразу понял, что расспрашивать этого человека бесполезно, у него одна функция – отвести его на место встречи. Поэтому он молча пошел за ним в сторону комплекса «Известий». Вокруг уже смыкалось кольцо вооруженных спецназовцев.
Они подошли к черному «гелендвагену», стоящему около входа в метро. Проводник подошел к машине, постучал по затемненному стеклу и как-то незаметно исчез, будто его и не было тут. Задняя дверь открылась, и сидевший в машине человек жестом пригласил Сергея к себе. Сергей отрицательно покачал головой и сказал:
– Все разговоры после того, как я поговорю с дочерью… – И оборвал фразу, поняв, что никаких переговоров не будет.
Время будто остановилось. Человек в машине медленно-медленно вытаскивал из кармана небольшую пластмассовую коробочку, похожую на мобильный телефон. Сергей читал его мысли как книгу – сейчас будет нажата зеленая кнопка, и он потеряет сознание. Его погрузят в машину и отвезут за город. На этом мысль кончалась. Зато возникла следующая – если им помешают и пленника будут отбивать, нужно нажать красную кнопку.
Сергей услышал за спиной топот. Это бежал на выручку Бойцов, но никак не успевал, потому что палец человека в машине, который тоже его увидел, уже лежал на красной кнопке. Остальное Сергей проделал почти мгновенно. Он представил, как содержимое черной коробочки нагревается, плавятся контакты, замыкаются какие-то цепи…
Человек нажал на красную кнопку и… ничего не произошло. А в следующую секунду трое в машине дернулись, будто получили удар электрическим током, и обмякли.
Все произошло так быстро, что Бойцов успел только к финалу событий. Профессионально осмотрев поле боя, он положил в карман оброненную злоумышленником черную коробочку и сказал, показывая на него:
– Готов. А эти будут жить, – он имел в виду водителя и сидевшего рядом с ним пассажира. – Все, уходим.
Все это время Сергей смутно чувствовал присутствие на площади кого-то постороннего, заинтересованного в происходящем и отличавшегося как от людей, заполнивших площадь, так и от миссионеров. Но, разгоряченный схваткой, не придал этому должного значения.
Степан отдал распоряжения, за руль «гелендвагена», легко перебросив бессознательное тело водителя назад, уселся один из его людей, второй сел сзади, и машина резко сорвалась с места. Остальные действующие лица быстро покинули площадь. Происшедшего никто из посторонних не заметил.
Вскоре с парковки рядом с «Известиями» отъехал серый «мерседес», в салоне которого, кроме водителя, сидели еще три человека – двое крепких молодых парней с быстрыми глазами и третий, прячущий лицо под большими черными очками, в котором знакомые могли бы опознать известного олигарха. Он почему-то довольно улыбался.
И еще один незаметный наблюдатель, проводив взглядом «мерседес», пошел, постукивая тросточкой, в сторону метро. Это был крепкий еще пенсионер с седеющей черной шевелюрой, в тонких чертах лица которого проглядывало что-то цыганское. Он был доволен, потому что ему не пришлось вмешиваться в события.
Постовой снова отдал Степану честь, и они не спеша поехали в сторону Белорусского вокзала.
– Что ты такое сделал? – спросил Степан Сергея. – Почему машинка не сработала? Я уж думал – ну все, конец…
Жуковский пожал плечами. Он сам еще ни в чем не разобрался. По всему выходило, что он смог воздействовать на мертвую технику, каким-то образом ему удалось вывести из строя излучатель. Ему это было внове, подобные способности не значились среди талантов миссионеров. Машинально, повинуясь неведомой логике, он представил себе внутренность автомобиля. Вот по этому проводу от аккумулятора ток бежит к замку зажигания, от замка – дальше. А если здесь пропадет контакт…
Двигатель заглох, и «лендровер», прокатившись по инерции с десяток метров, остановился.
– Что за черт? – Степан раз за разом поворачивал ключ зажигания, но стартер молчал. Сергей спохватился и мысленно восстановил контакт. Двигатель завелся.
– Ничего не понимаю, – недоуменно сказал Степан. – Машина надежная…
– Может быть, бензин кончился? – невинно спросил Сергей.
Бойцов машинально кинул взгляд на указатель топлива, плюнул:
– Да иди ты…
Через час в кабинете Фотиева шел разбор полетов. Результаты операции оказались почти нулевыми. Один из людей Сидорина погиб, двое других пришли в сознание, но ничего не знали о дочери Жуковского, не знали даже, на кого работают. Электронная начинка излучателя оказалась сплавленной почти в комок, и понять принцип его работы было невозможно. И главное – ничего нового о Насте. Тупик.
Присутствующие уже знали о новой способности Жуковского и даже успели провести испытания. Оказалось, что воздействовать на технику он мог только в пределах видимости. Он включал и выключал телевизор в кабинете, но стоило выйти за дверь, и ничего не получалось. Поэтому родившаяся было у Фотиева надежда, что Жуковский сможет уничтожать обнаруженные излучатели на расстоянии, погасла. Но Сергею было все равно, его волновала сейчас только судьба дочери.
Сигнал телефона, лежавшего у него в кармане, чуть не заставил его подпрыгнуть. На этот раз звонил лично Сидорин.
– Поздравляю вас, господин Жуковский. Вы оказались сильнее, чем я думал. Но это еще интереснее. Видимо, придется встретиться с вами лично.
– Где Настя? – перебил его Сергей. – Я должен ее услышать.
– Нет вопросов! – почему-то радостно ответил Сидорин, в трубке что-то щелкнуло, и Сергей услышал родной голос:
– Я слушаю! Кто это?
– Настя! Где ты? С тобой ничего не случилось? – сбивчиво спрашивал Жуковский.
– Папа! Папочка! Я не знаю, где это, кто эти люди. Меня заперли, но ничего плохого не сделали, не переживай! Но я боюсь, папочка, спаси меня!
– Настя, не бойся, я помогу тебе, потерпи только немножко…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
