Терапевт представила родителям простой и выполнимый план. Чтобы убедить их выполнять этот план, который на самом деле являлся для них тяжелым испытанием, потребовалось задействовать техники подготовки и убеждения. Прежде всего было принято допущение, что в чем бы ни состояла функция или значение агрессивности мальчика, она демонстрировала нарушение семейной иерархии. Родители не отвечали за семью; ответственность мальчика за семью повышалась год от года. Каждый раз, когда вспыхивала ссора и драка, именно мальчик определял сценарий происходящего. Итак, родителям было необходимо объединиться и взять на себя ответственность, несмотря на все противоречия между ними. Причем сделать это так, чтобы добиться успеха.
Первый шаг был уже сделан, так как родителей убедили в необходимости действовать. Серьезность проблемы была подчеркнута тем, что терапевтическое интервью проводилось со всей семьей, а не с ребенком или мамой. Во время интервью дети были отосланы из кабинета, и это провело границу между детьми и родителями и определило действительный статус последних.
Когда терапевт вместе с родителями установила атмосферу совместной озабоченности проблемой, для постановки задачи был вызван мальчик, в то время как сестренка оставалась в приемной. Это помогло сконцентрировать внимание родителей на конкретной проблеме.
Терапевт не обвиняла мальчика; обвинения заставили бы родителей видеть в терапевте сурового и недалекого человека. Напротив, она выразила симпатию к мальчику и даже похвалила за смышленость. Таким образом, родителям было позволено думать о проблеме как уникальной, не имеющей аналогов в других семьях, а значит, задача перевоспитания сына была определена как серьезная проблема.
Слияние школьных и домашних проблем произошло, когда ребенка и родителей попросили восстановить в деталях инцидент с резинкой. Это был также способ привнести проблему в кабинет, вместо того, чтобы лишь обсуждать ее. Наконец, терапевт избрала наиболее прямой путь и просто сказала родителям, что они должны обуздать своего сына. Все возражения были отметены, родителям ничего не оставалось, как действовать.
– Я думаю, парень вас опережает на шаг, если не на два, – сказала терапевт. – Пора вам вместе навалиться на проблему, если мы собираемся найти работающий способ, – она улыбнулась. – Сейчас пришло время обеспечить ребенка навыками, с которыми ему придется жить всю жизнь. И только от вас двоих зависит, что же он получит. Вы обязаны. Другого способа нет. Конечно, вы можете пофантазировать о специальной школе или других вариантах, но в конце концов проблема вернется к вам, ребята, – к наиболее значимым для него людям. Чтобы вырастить из него человека, вы должны сейчас взять ответственность за него на себя. Отречься от этого нет возможности, вы обязаны сделать это, точка. На этой неделе мы разработаем план, а затем начнем его осуществлять. Готовы действовать, чтобы добиться изменений?
И терапевт пытливо посмотрела на родителей. Озадаченные, они в свою очередь уставились на нее.
– Конечно, – заверил папа.
– Именно за этим мы здесь – вторила ему мама.
На самом-то деле, здесь они были необязательно за этим. Многие родители приходят к терапевту, чтобы обсудить проблему или получить комментарии эксперта, или послушать умного совета. Изменения необязательно будут такими, каких они ожидают. Вот почему терапевт потребовала от родителей готовности к действиям.
– Хорошо, – сказала терапевт. – Давайте определим, какая проблема для вас важна. Чаще всего вы упоминали вспышки раздражительности.
– Это номер один, – кивнул отец
– Сюда включаются и ругань, и драки…
– И упрямство, – добавила мама.
– Все эти проявления мы классифицируем как вспышки раздражительности, – продолжила терапевт. – Похоже, весь этот комплекс – центральная проблема.
Родители согласились, что вспышки раздражительности – главная проблема и что они легко отделимы от остального поведения Артура.
– То, что я попрошу вас сделать, – сказала терапевт, – совсем не сложно. Каждый раз, когда у него случается приступ, вы должны запирать его в отдельную комнату.
Родители переглянулись, затем посмотрели на Артура. Было очевидно, что действенность этой меры вызвала у них сомнение.
– Потребуется свободная комната. Это может быть его комната, – предложила терапевт. – Это может быть ванная или кладовка.
– Хорошо, – спросила мама, – это должно быть что-то подходящее для него?
– Нет, выбор не за ним, – ответила терапевт. – Вот почему так приятно быть родителями. Они старше и мудрее, и за плечами у них – пройденный путь.
– Да, но проблема в том, что он сильнее меня, – возразила мама
В этом месте терапия сконцентрировалась на конкретных деталях выполнения тяжелого задания. Терапевт должна была заставить родителей принять директиву, у них же возникала масса возражений, на которые требовалось найти ответ. Задача заключалась не только в том, чтобы запихнуть мальчика в комнату; задача состояла и в том, чтобы родители действовали и думали слаженно и согласованно, впервые за долгое время жизни их ребенка.
– Если он сильнее вас, – пояснила терапевт, – то нам нужно как следует продумать эту часть плана, который мы с вами сейчас разрабатываем. Потому что мы должны заставить план работать, даже если вашего мужа нет дома. Вот это мы сейчас и обсудим. Даже если вашему сыну все это не понравится, вы не должны обращать внимание – в этом-то и состоит родительский долг.
– В свою комнату он не пойдет, – сказал отец. – Я не смогу заставить его пойти в свою комнату.
– Хорошо, тогда мы должны определить другое место.
– Такой комнаты просто не существует, – сказала мама. – И замка, который он не сможет сломать, не существует. Он однажды сломал замок в двери своей комнаты.
– Значит, мы должны принять меры, – продолжала терапевт. – Решить проблему жизненно важно именно сейчас, пока она не приобрела колоссальные размеры. В восемь он маленький крепыш, в десять он будет значительно крепче. А в пятнадцать он станет еще крепче. Потому-то важно не отклоняться от плана. Мы можем разгрузить его комнату, чтобы… или есть другое место?
– Понимаете, у нас не очень-то просторно, – сказал отец.
– Не сомневаюсь.
– У нас небольшой дом, – добавила мама. – Если мы поместим Артура в его комнате – ну, если он разнесет свою комнату, в конце концов, это его комната. Придется ему жить с этим.
– Итак, остановимся на его комнате? – уточнила терапевт. – Вы оба согласны с этим выбором?
Они оба кивнули, но мама добавила:
– Там дверь не очень прочная, может сломаться.
– Хорошо. Вот тут мы и должны принять дополнительные меры, – терапевт повернулась к отцу: – Как вы можете укрепить дверь?
– Поставить другую дверь, – сказал мальчик, но его комментарий остался без внимания.
– Проблема в том, – сказал отец, – что он и не позволит закрыть себя в комнате. Я не могу затащить его туда.
– До этого мы тоже дойдем. Давайте решать вопросы по порядку.
– Все это звучит забавно, – нервно засмеялся отец. – Вы что, серьезно говорите?
– Я абсолютно серьезна, – ответила терапевт.
– Вы можете поставить железную дверь, – снова встрял мальчик, и снова на него не обратили внимания.
– Знаете, – продолжала терапевт, – мы говорим о вспышках раздражительности, которые уже имели последствия. И вы, родители, просто обязаны помочь этому молодому человеку.
– Пожалуй, я могу оббить дверь, чтобы он не поранил себя, когда будет ее колошматить, – предложил отец.
– Каждый раз, когда у него приступ, вы будете запирать его в комнате на десять минут, – повторила терапевт. – Назовем это «тайм-аутом». Это способ погасить его ненормальное поведение. Каждый раз, когда у него вспышка раздражительности, он будет знать, что за ней последует.
– Когда он был маленьким, мы так и делали, – сказала мама.
– Вот и хорошо, – кивнула терапевт. – Значит мы просто возвращаемся назад.
– Проблема в том, – вступил отец, – что я не раз говорил ему: «Иди к себе в комнату», а он не слушался. Просто стоял как вкопанный. Я пытался тащить его, а он начинал драться и выворачиваться, приходилось хватать поперек туловища и нести. И если я его втащу в комнату, все что я смогу – захлопнуть дверь. Замка с наружной стороны нет.
– Сможете поставить? – спросила терапевт.
– Я не… мне и представить это трудно – как я тащу и запираю его в комнате, – печально проговорил отец. – Больно и подумать.
– Знаете, – терапевт мягко улыбнулась ему, – ведь вы оба пришли за помощью. И мы можем изменить его стиль поведения и направить на путь истинный. А вы уверены, что действительно хотите, чтобы этот кошмар прекратился?
– Вы говорите, что это единственное решение, – спросил отец-.
– Я говорю, что на этой неделе мы должны начать действовать. Вы испытали много способов, на этой неделе я хочу, чтобы вы попробовали мой. Итак, мы встретимся через неделю и посмотрим, как обстоят дела. Посмотрим, не потребуется ли что-нибудь подкорректировать. Но начинать надо сегодня. Может быть, я ошибаюсь, но мне казалось, вы сказали, что готовы начать делать что-нибудь, чтобы улучшить положение.
