Договорить я не успела: рядом со столиком, воздух задрожал от статического электричества, и рядом со столиком возникла Эйприл. Я подпрыгнула, а Квентин вскрикнул.
Эйприл посмотрела на него.
— С вами все в порядке? — спросила она с отрепетированно заботливой интонацией.
— Все нормально, — пробормотал Квентин.
— Ты… нас удивила, — добавила я.
— Мама вас ищет, — сказала она, перестав изображать фальшивую заботу. — Она хочет поговорить с вами и попросила меня вас найти.
Она сказала это так, как будто удалиться из поля зрения Джен было преступлением.
— Ну, тогда давайте пойдем к ней, да? — усмехнувшись, сказал Алекс. Она посмотрела на него безучастно, и это было первое искреннее выражение, какое я у нее видела. — Она в офисе?
Эйприл секунду подумала, затем кивнула.
— В настоящий момент да.
— Передай ей, что мы уже идем, окей?
— Вы направитесь прямо туда? — вопрос подразумевал, что по пути мы непременно на что-нибудь отвлечемся, а виноватой оставим ее.
— Да.
— Великолепно.
Она исчезла. Воздух, оставляя после себя запах озона, с мягким хлопком заполнил то место, где она была.
— Ну что, нас вызывают. Идем, Квентин. — Я встала, на ходу допивая кофе. Квентин, недовольно ворча, тоже поднялся, прихватив недоеденный бутерброд. Я посмотрела на Алекса. — Идем, проводник. Веди нас.
— Всегда пожалуйста. — Алекс ухмыльнулся и вышел вместе с нами из столовой.
Пространство в холме по-прежнему было свернуто так, что походило на лабиринт, но Алекс без запинки куда-то поворачивал, проходил по коридорам, которых, я могла поклясться, здесь раньше не было. Ничего особо удивительного, если учесть, что он проработал здесь достаточно долго, чтобы привыкнуть к тому, что первый этаж находится на крыше, а дойти до него можно, только спустившись на три пролета вниз по лестнице. Лично мне, чтобы разобраться, как парковаться в Сан-Франциско, понадобилось меньше времени, хотя это еще хуже.
Дверь офиса была подперта кирпичом, чтобы не закрывалась. Джен сидела на рабочем столе, поставив ноутбук на колени. Пол устилали бумаги, падавшие со стола каждый раз, когда она на нем ерзала.
Я постучала костяшками пальцев о косяк.
— Здравствуйте.
Джен вскинула голову.
— Что… А, это вы. — Она облегченно улыбнулась. — Тоби, Квентин, привет. Алекс, привет.
— Привет, — ответил Алекс. В офис он не вошел.
— Эйприл сказала, что вы хотите нас видеть? — Я шагнула внутрь, следом за мной Квентин, запихнув в рот последний кусок бутерброда и торопливо проглотив, принял свой обычный вид «я в присутствии высокопоставленных лиц». Ну просто живая иллюстрация подростковой практичности: никогда еще не видела, чтобы кто-то ухитрился заглотить столько ветчины и сыра, не жуя.
— Да. — Джен соскользнула со стола и отложила ноутбук. — Алекс, ты нас не оставишь?
— Без проблем. Я этого и ожидал. Тоби, если я тебе понадоблюсь, попроси Джен показать мой офис. — Он помахал и ушел, закрыв за собой дверь.
Я посмотрела ему вслед, потом повернулась к Джен и, пристально оглядев ее, сказала:
— Если не обращать внимания на волосы, Эйприл похожа на вас.
— Похожа, правда? — Джен улыбнулась. — Она сначала была трансформером — меняла лицо каждый раз, как появлялась, — но потом начала считать меня своей матерью и стала выглядеть, как я. Хорошо еще, что сделалась блондинкой, а то нас бы вовсю путали.
— Алекс рассказал мне, что вы сделали. Но как вы сумели…
— Она сбежала из рощи с живой ветвью в руке. И я подумала, что дриады живут в деревьях, но кто сказал, что это непременно должны быть материальные деревья? Ведь дриады сами по себе — материальное воплощение духа дерева, так зачем им древесина? — Джен пожала одним плечом. — Я вскрыла системный блок сервера и встроила кусочки ветви, которую она несла, в электрические схемы прежде, чем успели высохнуть соки. Когда она начала исчезать, я закрыла блок и снова подключила питание — и когда сервер снова включился, она включилась тоже. Моментальная кибер-дриада.
— Впечатляет, — сказала я. Когда она рассказывала о спасении Эйприл, в ее глазах и в голосе появилась какая-то новая четкость, как будто я разговаривала с совершенно другим человеком. Я начала понимать, как чувствуют себя люди, впервые в жизни общаясь с Сильвестром. Так легко принять внешнюю чудаковатость за глупость. Кое-кому такой вывод по отношению к Сильвестру стоил жизни, и я не собиралась повторять ту же ошибку по отношению к его племяннице.
Квентин тоже смотрел на нее, сосредоточенно хмурясь. Быстро ребенок соображает.
— Зачем вы нас сюда позвали? — спросил он.
Энтузиазм Джен померк.
— Мне нужно с вами поговорить, — произнесла она.
— Мы здесь, — сказала я. — Говорите.
— Я достала вам те материалы, что вы просили… и хотела узнать, что вы выяснили в подвале.
— Ничего, — покачала я головой. — Мы с Квентином пытались оба, но ничего не получили. Может, моя мать и смогла бы поработать с их кровью, но нам не удалось. Мы для этого недостаточно сильны.
— А еще что-нибудь вы можете попробовать? — спросила она.
— Без доступа в полицейскую лабораторию — ничего. В судмедэкспертизе я не сильна и без нужного оборудования не смогу сделать практически ничего.
— Мы не можем привлекать полицию.
— Я знаю.
Фейри, волшебный народ, неплохо устроился в современном мире: в нас больше никто не верит, и поэтому мы свободны жить своей жизнью. Так было не всегда, бывали и плохие времена — до того, как о нас забыли — века, полные огня и железа. Даже истинные безумцы в Неблагом Дворе не хотят, чтобы это повторилось… но если дать смертным три трупа фейри, ничего иного уже не останется. Такое серьезное доказательство нашего существования вернет прежние времена, и я скорее выступлю против самого Оберона, чем позволю подобному случиться.
Джен вздохнула.
— Я опять пыталась дозвониться дяде.
— И?
— И ничего. Никто не взял трубку. Я оставила очередное сообщение.
— Я тоже оставила ему сообщение, и еще одно — королю кошек Сан-Франциско. Я надеюсь, что он поможет мне разобраться, что такое могло победить Барбару.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
